Избранные произведения. Т. I. Стихи, повести, рассказы, воспоминания

ВОСЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ

Мне хочется тревоги и труда, Чтоб дни мои недаром проходили, Чтоб мужество стремлений и усилий Меня не покидало никогда, Чтоб стали настоящие преграды Передо мною, на моем пути, Чтоб мелкие обиды и досады Окрепнувшей душой перерасти, И чтоб не растворялся день любой В бессильном, смутном сне воспоминанья, Чтоб был он полон света и сознанья, Куда-то вел и что-то нес с собой, Чтоб жизнь моя, и мысль моя, и слово Упрямо и уверенно росли, Чтоб стать частицей разума людского, Творящего историю Земли. 1946

«На два дня расставшийся с Москвою…»

На два дня расставшийся с Москвою, Я иду по улице своей, По булыжной, устланной листвою Низеньких калужских тополей. Слишком ненадолго отпуская, Ждет меня ревнивая Москва. Помогу отцу пилить дрова И воды для мамы натаскаю. 1946

КУРГАН

В стекле точнейшем нивелира Курган повис верхушкой вниз. И, землекопы-ювелиры, Мы за раскопки принялись. Удерживая нетерпенье, Смутив вещей подземный сон, Пласты считая, как ступени, Сошли, как в погреб, в глубь времен. Браслеты. Кольца. Нож железный. Гранат, янтарь и сердолик. И женский образ бестелесный Из праха темного возник. Не к нам, потомкам, снарядили Ее в былые времена. С дарами, что лежат в могиле, К покойным предкам шла она. Не к нам… Но радужные блики Для нас играют в серебре, Рассвет алеет в сердолике, Закат желтеет в янтаре. «Зачем вы из могилы тесной, Из тьмы родимой старины В ваш мир, чужой и неизвестный, Меня позвали, колдуны?» 1947

«Я зашел в магазин граммофонных пластинок…»

Я зашел в магазин граммофонных пластинок, И возникли в бороздках под острой иглой Отголоски забытых давно вечеринок, Блестки радости, всплески печали былой. Юность, юность! Ты вечно с собой в поединке И свои беспрестанно меняешь пластинки. Устарели напевы, забыты слова, А всего-то прошло, может, год, может, два! 1947, 1991

В СТУДЕНЧЕСКОМ ГОРОДКЕ

1

Я тебя на кухне встретил В голубом сиянье газа, Был твой облик чист и светел, Я тобой пленился сразу, И на танцах в час веселый Ты казалась мне крылатой. И гремела радиола: «Помирать нам рановато!» О, как сердце было радо! Как сияло все в природе! Только нам таких не надо, Кто на лекции не ходит!

2

То было раннею весной, То в дни ремонта было, В тени лесов передо мной Ты очи опустила. «Люблю, люблю», — шепнула ты, И вдруг мышонок юркий Шмыгнул. И рухнул с высоты Обломок штукатурки. И тихо капала вода На милое созданье… Нет, не забуду никогда Я этот миг свиданья.

3

В студенческой столовой Ввели обычай новый: Пластинки запустили, Чтоб люди не грустили Над рыжими подливками, Над чайными опивками. Салат под майонезом Озвучен полонезом, А венский вальс весенний — Приправа для пельменей. Под бодрый марш-фокстрот Мы пили свой компот. А вечером в танцзале Пластинки вновь звучали, Но в звуках полонеза Был привкус майонеза, Но клавиши и струны Рефлекс будили слюнный. Под бодрый марш-фокстрот Хотелось пить компот.

4

Подумайте, друзья, как я богат. В кармане у меня билет во МХАТ. А на билет в трамвай финансов нет. Шагай, поэт! 1948

ТОТ БЕРЕГ

Бывало, приутихнет говор И чуть начнут темнеть сады, Пахнёт знакомым рыболову Вечерним запахом воды, И, предвещая тихий вечер, Окутает закатный зной Тот край, который в просторечье Звался заречной стороной. Мою судьбу приоткрывая, Зовя в пески, в снега, в тайгу, Чернела вышка буровая На том заречном берегу, Манила в даль меня, мальчишку, И странно было мне чуть-чуть, Что в небо поднимают вышку, Чтоб глубже в землю заглянуть. Тот берег. Он манящ и дорог, Хоть до него рукой подать, Как страны дальние, которых За горизонтом не видать. 1947, 1968

ВАЛДАЙ

Мох и сосны озерной страны. Колокольчиком звон родника. И лежат у дорог валуны — Рюкзаки со спины ледника. Укрывает озерный нанос Обиталища древних племен И в листве облетевших берез Утопает обрывистый склон. А березы струятся, шумят, То рядами, то стайкой стоят. Да и речку, текущую тут, Березайкою люди зовут. Где, скажите, ключами со дна Открываются Днепр и Двина? Где тут Волга и прочая влага, Знаменитая с первого шага? Трем морям шлет поклон этот край — Наш глубинный, старинный Валдай. 1948, 1968

«Сентябрьских дней промчалась паутина…»

Сентябрьских дней промчалась паутина, Но ясен небосклон. И там, где остановится машина, Валдайских речек звон. Дом на подклети, банька, огороды. Русь Новгородская свободна и строга. Как по линеечке канал бежит в луга. Укрылись в ожиданье непогоды Под крышами стога. А дальше — самый первый поезд дачный, И первые на окнах кружева (В них Суздальская Русь еще жива), И, как чертог, украшен верх чердачный, И — стрелка с надписью «Москва». 1948

ПЕРВЫЕ РИСУНКИ

На дикий мир дышали непогодой Огромные пространства ледника. Совсем иными были и природа И человек в те давние века. Он мог перенимать повадки птичьи. Гонясь за зверем, зверя брал в пример. И лихо танцевал в его обличье Перед кострами у своих пещер. Он по ночам не мог уснуть в пещере, Припоминая труд и подвиг свой, И на рисунках оживали звери, Добыча вожделенная его. Глаз мамонта испуганно косится. Летит олень, погоней окрылен. Упал и, умирая, шевелится, И кровь глотает раненый бизон, И на стене металось, мчалось снова Могучее косматое зверье… И он привстал и дрогнул весь, готовый Рвануться в бой, метнув свое копье. 1948

СИНЕЕ ОЗЕРО

Я видел озеро в пустыне, В песках, у каменной гряды. Я не забуду темно-синий Кристалл таинственной воды, Кристалл в оправе изумрудной Кустов прибрежных. А над ним Кощеем чахнет мир безлюдный, Дивясь сокровищам своим. 1949

ТРИУМФАТОР

«Без человека техника мертва!» — Сказал шофер. Мы спрыгнули с машины. Наш грузовик в песках забуксовал, И не могли столкнуть его мужчины. Но девушки на помощь нам пришли, Колючие кусты ломали смело, Охапками бросали в колеи. И вся в цветах, дорога запестрела, И, подминая розовый джингиль, Давя цветы, могучими рывками, Как триумфатор, шел автомобиль. А был он движим нашими руками. 1949

«Девушка к нам подбежала одна…»

Девушка к нам подбежала одна. — Все ли вернулись? — спросила она. — Все! Успокойся! — И радостный смех. Ей-то ведь нужен один изо всех. 1949

НЕСКОЛЬКО СТРОЧЕК О ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ

Любовь до гробовой доски. Что может быть красивей? Но как не помереть с тоски, Лишь доску видя в перспективе? 1949