Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
Зверобою угрожали только выстрелы, направленные неуме¬ лыми руками женщин или какого-нибудь мальчика-подро- стка; впрочем, большинство мальчиков также участвовали в погоне. Казалось, все благоприятствовало осуществлению этого плана. Бежать приходилось только под гору, и моло¬ дой человек мчался с быстротой, сулившей скорый конец всем его мучениям. По дороге к берегу Зверобою попалось несколько жен¬ щин и детей. Правда, женщины пытались бросать ему под ноги сухие ветви, однако ужас, внушенный его отважной расправой с грозным Пантерой, был так велик, что никто не рисковал подойти к нему достаточно близко. Охотник счастливо миновал их всех и добрался до окраины кустов. Нырнув в самую чащу, наш герой снова очутился на озере, всего в пятидесяти футах от пироги. Здесь он перестал бежать, ибо хорошо понимал, что всего важнее теперь пере¬ вести дыхание. Он даже остановился и освежил запекший¬ ся рот, зачерпнув горстью воду. Однако нельзя было терять ни мгновения, и вскоре он уже очутился возле пироги. С первого взгляда он увидел, что весла из нее убрали. Все усилия его оказались напрасными. Это так озадачило охотника, что он уже готов был повернуть обратно и со спо¬ койным достоинством направиться на глазах у врагов в ла¬ герь. Но адский вой, какой способны издавать только аме¬ риканские индейцы, возвестил о приближении погони, и восторжествовал его инстинкт самосохранения. Направив нос пироги в нужном направлении, молодой человек вошел в воду, толкая лодку перед собой. Потом, сосредоточив все усилия и всю свою ловкость в одном по¬ следнем напряжении, он толкнул ее, а сам прыгнул и свалился на дно так удачно, что нисколько не затор¬ мозил движения легкого суденышка. Растянувшись на спине, Зверобой старался отдышаться. Чрезвычайная лег¬ кость, которая является таким преимуществом при гребле на пирогах, сейчас была весьма невыгодна. Лодка была не тяжелее перышка, а потому и сила инерции ее оказалась ничтожной, иначе толчок отогнал бы ее по спокойной вод¬ ной глади на такое далекое расстояние, что можно было бы безопасно грести руками. Отплыви он подальше от берега, Зверобой мог бы при¬ влечь к себе внимание Чингачгука и Джудит, и они не пре¬ минули бы
ми. Лежа на дпе лодки, Зверобой по вершинам деревьев на склонах холмов пытался определить расстояние, отде¬ лявшее его от берега. На берегу раздавались многочислен¬ ные голоса; охотник слышал, как предлагали спустить на воду плот, который, к счастью, находился довольно далеко, на противоположной стороне мыса. Быть может, еще ни разу за весь этот день положение Зверобоя не было столь опасным; во всяком случае, несо¬ мненно то, что оно даже наполовину не было раньше таким мучительным. Две или три минуты он лежал совершенно неподвижно, полагаясь исключительно на свой слух, зная, что плеск воды непременно долетит до его ушей, если какой- нибудь индеец рискнет приблизиться к нему вплавь. Раза два ему почудилось, что кто-то осторожно плывет, но он тотчас же замечал, что это журчит на прибрежной гальке вода. Вдруг голоса на берегу замолкли, и повсюду воцари¬ лась мертвая тишина — такая глубокая, как будто все во¬ круг уснуло непробудным сном. Между тем пирога отплы¬ ла уже так далеко, что Зверобой видел над собой только си¬ нее пустынное небо. Молодой человек не мог больше томиться в неизвестности. Он хорошо знал, что глубокое молчание сулит ему беду. Дикари никогда не бывают так молчаливы, как в ту минуту, когда собираются нанести решите&ьный удар. Он достал нож и хотел прорезать дыру в коре, чтобы поглядеть на берег, но раздумал, боясь, как бы враги не заметили это и не определили бы таким обра¬ зом, куда им направлять свои пули. В эту минуту какой-то гурон выстрелил, и пуля пронзила оба борта пироги, всего в восемнадцати дюймах от того места, где находилась голо¬ ва Зверобоя. Это значило, что он был на волосок от смерти, но нашему герою в этот день уже пришлось пережить кое- что похуже, и он не испугался. Он пролежал без движения еще с полминуты и затем увидел, как вершина дуба мед¬ ленно поднимается над чертой его ограниченного горизонта. Не постигая, что означает эта перемена, Зверобой не мог больше сдержать нетерпения. Протащив свое тело не¬ много вперед, он с чрезвычайной осторожностью приложил глаз к отверстию, проделанному пулей, и, к счастью, успел увидеть побережье мыса. Пирога, подгоняемая одним из тех неуловимых толчков, которые так часто решают судьбу людей и конечный исход событий, отклонилась к югу и ста¬ ла медленно дрейфовать вниз по озеру. Было удачей, что 440
Зверобой сильно толкнул суденышко и отогнал его дальше оконечности мыса, прежде чем изменилось движение возду¬ ха, иначе оно опять подплыло бы к берегу. Даже теперь оно настолько приблизилось к земле, что молодой человек мог видеть вершины двух или трех деревьев. Расстояние не превышало сотни футов, хотя, к счастью, легкое дуновение воздуха с юго-запада начало отгонять пирогу от берега. Зверобой понял, что настало время прибегнуть к какой- нибудь уловке, чтобы отдалиться от врагов и, если возмож¬ но, дать знать друзьям о своем положении. Как это обычно бывает на таких лодках, на каждом конце ее лежало по большому круглому и гладкому камню. Камни эти одновре¬ менно служили и скамьей для сидения и балластом. Один из них лежал в ногах у Зверобоя. Юноше удалось подтя¬ нуть ногами его поближе, взять в руки и откатить к друго¬ му камню, который лежал на носу пироги. Там камни должны были удерживать легкое судно в равновесии, а он сам отполз на корму. Когда Зверобой покидал берег и уви¬ дел, что весла исчезли* он успел бросить в пирогу сухую ветку; теперь она очутилась у него под рукой. Сняв с себя шапку, Зверобой надел ее на конец ветки и поднял над бортом по возможности выше. Пустив в ход эту военную хитрость, молодой человек тотчас же получил доказатель¬ ство того, как бдительно следят враги за всеми его движе¬ ниями: несмотря на то что уловка была самая избитая и заурядная, пуля немедленно пробила ту часть пироги, где поднялась шапка. Охотник сбросил шапку и тут же надел ее на голову. Эта вторая уловка осталась незамеченной, или, что более вероятно, гуроны, заранее уверенные в успе¬ хе, хотели взять пленника живьем. Зверобой пролежал неподвижно еще несколько минут, приложив глаз к отверстию, проделанному пулей, и от всей души радуясь, что он постепенно отплывает все дальше и дальше от берега. Поглядев кверху, он заметил, что вер¬ шины деревьев исчезли. Вскоре, однако, пирога начала мед¬ ленно поворачиваться так, что теперь молодой человек мог видеть сквозь круглую дырочку только дальний конец озе¬ ра. Тогда он схватил ветку, которая была изогнута таким манером, что можно было грести ею лежа. Опыт этот ока¬ зался более удачным, чем смел надеяться охотник, хотя за¬ ставить пирогу двигаться по прямой линии было трудно. Гуроны заметдли этот маневр и подняли крик. Затем пуля, 441
пробив корму, пролетела вдоль пироги прямо над головой нашего героя. Судя по этому, беглец решил, что пирога довольно быстро удаляется от берега, и хотел уже удвоить свои старания, когда второй свинцовый посланец с берега попал в ветку над самым бортом и разом лишил его этого подобия весла. Однако звуки голосов доносились все сла¬ бее, и Зверобой решил положиться на силу течения, пока пирога не отплывет на недоступное для выстрелов расстоя¬ ние. Это было довольно мучительным испытанием для нер¬ вов, но Зверобой не мог придумать ничего лучшего. Он про¬ должал лежать на дне пироги, когда вдруг почувствовал, что слабое дуновение воздуха освежает его лицо. Юноша обрадовался, ибо это значило, что поднялся ветерок. Глава XXVIII Ни детский плач, ни слезы матерей Захватчиков не остановят. Ни гром небес, ни страшный рев морей Не помешает литься крови; С убийцею приходит вор, И блещет яростный топор. И, честолюбием объяты, К могуществу спешат пираты. Но алый знак добытой кровью чести Людей толкает к страху или мести. Конгрив1 Зверобой уже минут двадцать лежал в пироге и с не¬ терпением ожидал, что друзья поспешат к нему на помощь. Пирога находилась в таком положении, что юноша по-¬ прежнему мог видеть только северную и южную части озе¬ ра. Он предполагал, что находится в каких-нибудь ста ярдах от «замка», в действительности же пирога плыла значи¬ тельно западнее. Зверобоя тревожила и глубокая тишина; он не знал, чему приписать ее: постепенному увеличению расстояния между ним и индейцами или какой-нибудь но¬ вой хитрости. Наконец, устав от бесплодных ожиданий, молодой человек закрыл глаза и решил спокойно ждать, что произойдет дальше. Если дикари умеют так хорошо 1 Перевод Л. Рубинштейна. 442
обуздывать свою жажду мести, то и он, по их примеру, бу¬ дет лежать спокойно, вверив свою судьбу игре течений и ветров. Прошло еще минут десять, и Зверобою вдруг показа¬ лось, что он слышит тихий шум, как будто что-то шуршит под самым дном пироги. Разумеется, он тотчас же открыл глаза, ожидая увидеть поднимающуюся из воды голову или руку индейца. Вместо этого он заметил прямо у себя над головой лиственный купол. Зверобой вскочилл а ноги: перед ним стоял Расщепленный Дуб. Легкий шум под кормой оказался не чем иным, как шуршанием прибрежного песка, к которому прикоснулась лодка. Пирога изменила свое на¬ правление из-за того, что изменились ветер и подводное течение. — Вылезай! — сказал гурон, спокойным и властным жестом приказывая пленнику сойти на берег. — Мой юный друг плавал так долго, что, вероятно, утомился; надеюсь, он теперь будет бегать, пользуясь только ногами.
– т- Твоя взяла, гурон! — произнес Зверобой, твердой по¬ ступью выйдя из пироги и послушно следуя за вождем на открытую лужайку. — Случай помог тебе самым непредви¬ денным образом. Я опять твой пленник, и, надеюсь, ты признаешь, что я так же хорошо умею бегать из плена, как и держать данное слово. — Мой юный друг — настоящий лось! — воскликнул гурон. — Ноги его очень длинны, они истощили силы моих молодых людей. Но он не рыба, он не может проложить дорогу на озере. Мы не стреляли в него; рыб ловят сетями, а не убивают пулями. Когда он снова превратится в лося, с ним будут обходиться как с лосем. — Толкуй, толкуй, Расщепленный Дуб, хвастай своей победой! Полагаю, что это твое право, и знаю, что таковы уж твои природные наклонности; по этому поводу я не стану с тобой спорить, так как все люди должны повино¬ ваться своим природным наклонностям. Однако когда ва¬ ши женщины начнут издеваться надо мной и ругать меня, что, я полагаю, вскоре должно случиться, пусть вспомнят, что, если бледнолицый умеет бороться за свою жизнь, пока это законно и не противоречит мужеству, он умеет также отказываться от борьбы, когда чувствует, что для того пришло время. Я твой пленник — делай со мной что хочешь. 443
– — Мой брат долго бегал по холмам и совершил прият¬ ную прогулку по воде, — более мягко ответил Расщеплен¬ ный Дуб, в то же время улыбаясь, чтобы показать свои миролюбивые намерения. — Он видел леса, он видел воду. Что ему больше нравится? Быть может, он достаточно по¬ видал и согласится изменить свое решение и внять голосу рассудка? — Говори прямо, гурон: у тебя что-то есть на уме. Чем скорее ты выскажешься, тем скорее услышишь мой ответ. — Вот это сказано напрямик! Речь моего бледнолице¬ го друга не знает никаких виляний, хотя на бегу он настоя¬ щая лисица. Я буду говорить с ним; уши его теперь рас¬ крыты шире, чем прежде, и веки не сомкнуты. Сумаха стала беднее, чем когда-либо. Прежде она имела, брата, и мужа, и детей. Пришло время, и муж отправился в поля, богатые дичью, ничего не сказав ей на прощание; он поки¬ нул ее одну с детьми. Рысь был хорошим мужем. Приятно было поглядеть на оленьи туши, на диких уток, гусей и медвежье мясо, которые висели зимой в его хижине. Теперь все это кончилось: к жаркому времени ничего не сохра¬ няется. Кто возобновит эти запасы? Иные полагали, что брат не позабудет сестру и ближайшей зимой он позаботит¬ ся, чтобы хижина ее не пустовала. Мы все так думали. Но Пантера завШс и последовал за мужем сестры по тропе смерти. Оба они теперь сцешат обогнать друг друга, чтобы скорее достигнуть полей, богатых дичью. Одни думают, что Рысь бегает быстрей, другие считают, что Пантера прыгает дальше. Сумаха уверена, что оба так проворны и ушли уже так далеко, что ни один из них не вернется обратно. Кто будет кормить ее малышей? Человек, который велел мужу и брату покинуть хижину, чтобы там для него освободи¬ лось достаточно места, — великий охотник, и мы знаем, что женщина никогда не будет нуждаться. — Ах, гурон, я слышал, что некоторые люди спасали себе жизнь таким способом, и знавал также других, кото¬ рые предпочли бы смерть плену такого
рода! Что касается меня, то я не ищу ни смерти, ни брака. — Пусть бледнолицый обдумает мои слова, пока наши люди соберутся для совета. Ему скажут, что должно слу¬ читься потом. Пусть он вспомнит, как тяжко бывает терять мужа или брата... Ступай! Когда ты будешь нам нужен, прозвучит имя Зверобоя. 444— Вылезай! — сказал гурон, спокойным и властным жестом приказывая пленнику сойти на берег.
Этот разговор происходил с глазу на глаз. Из всей орды, недавно толпившейся здесь, остался только Расщепленный Дуб. Остальные куда-то исчезли, захватив с собой всякую утварь, — одежду, оружие и прочее лагерное имущество. На месте, где недавно был раскинут лагерь, не осталось ни¬ каких следов от толпы, которая недавно тут кишела, если не считать золы от костров, да лежанок из листьев, и земли, еще хранившей на себе отпечатки ног. Столь внезапная перемена сильно удивила и встревожила Зверобоя, ибо ни¬ чего подобного он не видел во время своего пребывания среди делаваров. Он, однако, подозревал, и не без основа¬ ния, что индейцы решили переменить место стоянки и сде¬ лали это так таинственно с нарочитой целью попугать его. Закончив свою речь, Расщепленный Дуб удалился и исчез между деревьями, оставив Зверобоя в одиночестве. Человек, непривычный к сценам такого рода, мог бы поду¬ мать, что пленник получил теперь полную возможность действовать как ему угодно. Но молодой охотник, хотя и несколько удивленный таким драматическим эффектом, слишком хорошо знал своих врагов, чтобы вообразить, буд¬ то он находится на свободе. Все же он не знал, как далеко зайдут гуроны в своих хитростях, и решил при первом же удобном случае проверить это на опыте. С равнодушным видом, отнюдь не выражавшим его истинные чувства, на¬ чал он бродить взад и вперед, постепенно приближаясь к тому месту, где он высадился на берег; затем он внезапно ускорил шаги и стал пробираться сквозь кустарники к по¬ бережью. Пирога исчезла, и Зверобой нигде не нашел даже следов ее, хотя обошел северную и южную оконечности мыса и осмотрел берега в обоих направлениях. Было ясно, что дикари куда-то с тайным умыслом угнали пирогу. Только теперь Зверобой по-настоящему понял, каково его положение. Он был пленником на этой узкой полоске земли и, находясь, без сомнения, под бдительным надзо¬ ром, мог спастись только вплавь. Подумав об этом риско¬ ванном средстве, он решил от него отказаться, заранее зная, что за ним погонятся в пироге и что шансы его на успех совершенно ничтожны. Блуждая по берегу, Зверобой набрел на небольшую куч¬ ку срезанных кустарников. Приподняв верхние ветви, он нашел под ними мертвое тело Пантеры. Охотник знал, что труп пролежит здесь до тех пор, пока дикари не найдут 446
подходящее место для похорон, где покойнику не будет угрожать скальпель. Зверобой жадно поглядел на «замок», но там, казалось, все было тихо и пустынно. Чувство оди¬ ночества и заброшенности овладело им. — Такова воля божия, — пробормотал молодой чело¬ век печально, отходя от берега и снова вступая под сень леса. — Такова воля божия! Я надеялся, что дни мои не прервутся так скоро, но, в конце концов, это пустяки. Не¬ сколько лишних зим — и все равно жизнь моя должна кон¬ читься по закону природы. Горе мне! Человек молодой и деятельный редко верит в возможность смерти, пока она не оскалит свои зубы прямо в лицо и не скажет, что час его пришел. Произнося этот монолог, охотник медленно шел по мы¬ су и вдруг, к своему изумлению, заметил Хетти, очевидно поджидавшую его возвращения. Лицо девушки, обычно подернутое лишь тенью легкой меланхолии, было теперь огорченное и расстроенное. Она держала в руках библию. Подойдя ближе, Зверобой заговорил. — Бедная Хетти, — сказал он, — мне недавно пришлось так туго, что я совсем позабыл о вас, а теперь мы встре¬ чаемся, быть может, только для того, чтобы вместе погоре¬ вать о неизбежном. Но мне хотелось бы знать, что сталось с Чингачгуком и Уа. — Почему вы убили гурона, Зверобой? — сказала де¬ вушка с упреком. —- Неужели вы забыли заповедь, которая говорит: «Не убий!» Мне сказали, что вы убили и мужа и брата этой женщины. — Это правда, добрая Хетти, это истинная правда. Не стану отрицать того, что случилось. Но вы должны по¬ мнить, девушка: на войне считается законным многое, что незаконно в мирное время. Мужа я застрелил в открытом бою или, вернее сказать, открыт был я, потому что у него было весьма недурное прикрытие, а брат сам навлек на се¬ бя гибель, бросив свой томагавк в безоружного пленника. Вы были при этом, девушка. — Я все видела, и мне очень грустно, что это случи¬ лось, ибо я надеялась, что вы не станете платить ударом за удар, а постараетесь добром воздать за зло. — Ах, Хетти, это, быт*> может, хорошо для миссионе¬ ров, но с такими правилами небезопасно жить в лесах! Пантера жаждал моей крови и был настолько глуп, что дал 447
мне оружие в ту самую минуту, когда покушался на мою жизнь. Было бы неестественно не поднять руку в таком состязании, это только опозорило бы меня. Нет, нет, я го¬ тов каждому человеку воздать должное и надеюсь, что вы засвидетельствуете это, когда вас будут расспрашивать о том, что вы видели сегодня. — Разве, Зверобой, вы не хотите жениться на Сумахе теперь, когда она лишилась и мужа и брата, которые кор¬ мили ее? — Неужели у вас такие понятия о браке, Хетти? Разве молодой человек может жениться на старухе? Это против¬ но рассудку и природе, и вы сами поймете это, если немно¬ го подумаете. —- Я часто слышала от матери, — возразила Хетти от¬ вернувшись, — что люди никогда не должны вступать в брак, если они не любят друг друга гораздо крепче, чем братья й сестры; я полагаю, вы именно это имеете в виду. Сумаха стара, а вы молоды. — Да, и она краснокожая, а я белый. Кроме того, Хет¬ ти, представьте, что вы вышли замуж за человека ваших лет и вашего положения —- например, за Гарри Непоседу (Зверобой позволил себе привести этот пример только по¬ тому, что Гарри Марч был единственный молодой человек, знакомый им обоим), — и представьте, что он пал на тропе войны; неужели вы согласились бы выйти замуж за его убийцу? — О, нет, нет, нет! — ответила девушка содрогаясь.— Это было бы грешно и бессердечно, и ни одна христианка не решилась бы на такой поступок. Я знаю, что никогда не выйду замуж за Непоседу, но, если бы он был моим мужем, я бы ни за кого не вышла после его смерти. — Я так и знал, что вы поймете меня, когда вдумаетесь во все эти обстоятельства.. Для меня невозможно жениться на Сумахе. Я думаю, что даже смерть будет гораздо прият¬ нее и естественнее, чем женитьба на такой женщине... т- Не говорите так громко, — перебила его Хетти. — Я полагаю, ей неприятно будет слышать это. Я уверена, что Непоседа женился бы даже на мне, лшшгбы избежать пы¬ ток, хотя я слабоумная; и меня бы убила мысль, что он предпочитает лучше умереть, чем стать моим мужем. — Что вы, девочка! Разве можно сравнивать вас с Су- махой? Ведь вы хорошенькая девушка, с добрым сердцем, 448
приятной улыбкой и ласковыми глазами. Непоседа должен был бы гордиться, обвенчавшись с вами в самые лучшие и счастливые дни своей жизни, а вовсе не для того, чтобы избавиться от беды. Однако послушайтесь моего совета и никогда не говорите с Непоседой об этих вещах. — Я не скажу ему об этом ни за что на свете! — вос¬ кликнула девушка, испуганно оглядываясь вокруг и крас¬ нея, сама не зная почему. — Мать всегда говорила, что мо¬ лодые женщины не должны навязываться мужчинам и вы¬ сказывать сбои чувства, пока их об этом не спросят. О, я никогда не забываю того, что говорила мне мать! Какая жалость, что Непоседа так красив! Не будь он так красив, я думаю, он меньше нравился бы девушкам и ему легче было бы сделать свой выбор. — Бедная девочка, бедная девочка, все это довольно ясно! Не будем больше говорить об этом. Если бы вы были в здравом уме, то пожалели бы, что посвятили посторонне¬ го человека в ваш секрет... Скажите мне, Хетти, что сталось с гуронам»и? Почему они оставили вас на этом мысу, и вы бродите здесь, словно и вы пленница? — Я не пленница, Зверобой, я свободная девушка и хо¬ жу везде, где мне вздумается. Никто не посмеет обидеть меня. Нет, нет, Хетти Хаттер ничего не боится, она- в хоро¬ ших руках. Гуроны -собрались вон там в лесу и внима¬ тельно следят за нами обоими, за это я могу поручиться: все женщины и даже дети стоят на карауле. Мужчины хо¬ ронят тело бедной девушки, убитой прошлой ночью, и ста¬ раются сделать так, чтобы враги и дикие звери не могли найти ее. Я сказала им, что отец и мать лежат в озере, но не согласилась показать, в каком месте, так как мы с Джу¬ дит совсем не желаем, чтобы язычники покоились па на¬ шем семейном кладбище. — Горе мне! Это ужасно быть живым и полным гнева, с душой, охваченной яростью, а через какой-нибудь час убраться в подземную яму прочь от глаз человеческих! Ни¬ кто не знает, что может с ним случиться на тропе войны... Шуршание листьев и треск сухих веток прервали слова Зверобоя и возвестили о приближении врагов. Гуроны столпились вокруг места, которое должно было стать сце¬ ной для предстоящего представления. Обреченный на пыт¬ ку охотник оказался теперь на самой середине круга. Во¬ оруженные мужчины расположились среди более слабых 449
членов отряда с таким расчетом, что не осталось ни одного незащищенного пункта, сквозь который пленник мог бы прорваться. Но пленник больше и не помышлял о бегстве: недавняя попытка показала ему, что немыслимо спастись от такого множества преследователей. Он напряг все ду¬ шевные силы, чтобы встретить свою участь спокойно и му¬ жественно, не выказывая ни малодушной боязни, ни дикар¬ ского бахвальства. Расщепленный Дуб снова появился в кругу индейцев и занял свое прежнее председательское место. Несколько старших воинов стали около него. Теперь, когда брат Сума¬ хи был убит, не осталось ни одного признанного вождя, ко¬ торый мог бы своим опасным влиянием поколебать автори¬ тет старика. Тем не менее достаточно известно, как слабо выражено монархическое или деспотическое начало в поли¬ тическом строе североамериканских индейских племен, хотя первые колонисты, принесшие с собой в Западное по¬ лушарие свои собственные понятия, часто именовали вож¬ дей этих племен королями и принцами. Наследственные права, несомненно, существуют у индейцев, но есть много оснований полагать, что поддерживаются они скорее бла¬ годаря личным заслугам и приобретенным достоинствам, пежели только по правам рождения. Впрочем, Расщеплен¬ ный Дуб и не мог похвалиться особенно знатным происхож¬ дением, ибо он возвысился исключительно благодаря своим талантам и проницательности. Если не считать воинских заслуг, то красноречие яв¬ ляется наиболее надежным способом приобрести популяр¬ ность как среди цивилизованных, так и среди диких наро¬ дов. И Расщепленный Дуб, подобно многим своим предше¬ ственникам, возвысился столько же умением искусно льстить своим слушателям, сколько своими познаниями и строгой логичностью своих речей. Как бы там ни было, он пользовался большим влиянием и имел на то основания. Подобно многим людям, которые больше рассуждают, чем чувствуют, гурон не склонен был потакать свирепым страстям своего народа: придя к власти, он обычно выска¬ зывался в пользу милосердия при всех взрывах мститель¬ ной жестокости, которые не раз случались в его племени. Сейчас ему тоже не хотелось прибегать к крайним мерам, однако он не знал, как выйти из затруднительного поло¬ жения. Сумаха негодовала на Зверобоя за то, что он отверг 450