Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
размера. Джаспер свернул с протоки, которую называли главной, и куттер поплыл извилистым путем, подгоняемый попутным ветром и благоприятным течением, по таким узким проходам, что, казалось, он не сможет здесь про¬ браться, не зацепившись снастями за деревья; иногда же судно пересекало небольшие заливчики и исчезало среди скал, лесов и кустарника. Вода была необыкновенно про¬ зрачна, так что не требовалось даже лота; одинаковая глу¬ бина воды делала плавание безопасным, хотя Кэп, привык¬ ший к просторам океана, не переставал бояться, что они вот-вот сядут на мель. — Я снимаю с себя всякую ответственность, Следопыт, да, да, снимаю! — воскликнул наконец старый морской волк, когда маленькое судно, смело идя вперед, благо¬ получно миновало двадцатую по .счету узкую прото¬ ку. — Действовать так — значит наплевать на всю науку мореплавания и отправить к черту все ее законы и правила! — Наоборот, Соленая Вода, наоборот, это и есть на¬ стоящее уменье. Вы замечаете, что Джаспер никогда не колеблется? Так умный пес бежит, высоко подняв го¬ лову, будто доказывая, что у него тонкий нюх. Жизнью своей поручусь, парень выведет нас, куда надо, и давно бы уже вывел, кабы с самого начала не ставили ему пал¬ ки в колеса. — Ни лоцмана, ни лот^ ни маяков, ни бакенов, ни... — А след? — прервал его Следопыт. — Вот что для ме¬ ня самое мудреное во всем этом деле. На воде, как вся¬ кому известно, не остается следов, а Джаспер отважно плывет вперед, будто видит перед собой отпечатки мока- синов на листьях, да так ясно, как мы видим солнце на небе. — Тут сам черт ничего не разберет! Мне кажется, у него даже компаса и то нету! — Убрать кливер! — закричал Джаспер, отвечая лишь улыбкой на замечания своих спутников. — Спустить! Те¬ перь право руля! Еще право... на борт! Так... осторожно клади руль направо, веди его легче... а теперь прыгай па берег с канатом... нет, постой, не надо... там есть наши люди, они поймают его! Все было сделано так быстро, что зрители не успела проследить отдельных маневров, а «Резвый» уже был приведен к ветру и грот его заполоскался. Еще минута, Фенимор Купер. Том II 289
один поворот руля — и он всем корпусом подошел
крыты древесной корой; весь материал привозился издале¬ ка, чтобы не привлекать ничьего внимания следами поруб¬ ки. Уже несколько месяцев в хижинах жили люди, и они имели более или менее уютный вид, насколько вообще может быть уютным подобное жилище. На восточной оконечности острова выдавался вперед небольшой, покрытый густой растительностью мыс, где ветви кустарника так тесно переплелись, что, пока не опа¬ дала листва, сквозь них ничего нельзя было разглядеть. Возле узенького перешейка, отделявшего этот клочок зем¬ ли от остального острова, стоял маленький, довольно хо¬ рошо укрепленный блюктауз. Между бревнами, такими толстыми, что они могли устоять против ядер, тщательно обтесанными и пригнанными, не оставалось ни единой щели; вместо окон свет давали бойницы, дверь сделали маленькую и очень массивную; крышу, как и все здание, соорудили из обструганных стволов и сверху тщательно покрыли корой, чтобы она не протекала во время дождя. Внизу, как обычно, хранились снаряжение и провиант; там отряд держал все свои запасы; второй этаж служил цита¬ делью и жильем, а низкий чердак разделялся на две или три комнаты, где стояли постели на десять — пятнадцать солдат. Все было устроено чрезвычайно просто и незатей¬ ливо, но зато достаточно прочно, чтобы защитить отряд от неожиданного нападения. Высота строения не превы¬ шала и сорока футов, и потому оно по самую верхушку пряталось под кронами деревьев; его можно было уви¬ деть, только находясь на самом острове; но даже с этой стороны густые заро.сли кустов почти целиком скрывали основание деревянной башни, и лишь из верхних бойниц открывался вид на остров. Блокгауз предназначался только для обороны, поэтому место для него выбрали совсем близко от источника, бью¬ щего из известковой скалы, которая служила острову осно¬ ванием; из этого источника в случае осады можно было, спустив ведро на веревке, черпать воду, без которой нельзя долго продержаться. Чтобы облегчить эту задачу и предо¬ хранить нижнюю часть строения от обстрела, верхние эта¬ жи на несколько футов выдавались вперед над нижней его частью, как это обычно делается в блокгаузах, а проемы, вырезанные в нижнем этаже для бойниц и лестниц, за¬ кладывались деревянными брусьями. Все этажи сообща¬ лись между собой с помощью приставных лестниц. Если 19* 291
к этому добавить, что такие строения служили обычно ци¬ таделью, где гарнизон и жители поселений укрывались во время нападения врага, то цель наша —дать читате¬ лю, неискушенному в военном деле, достаточно полное представление об устройстве блокгаузов — будет достиг¬ нута. Однако наибольшим достоинством острова как военно¬ го поста являлось его местоположение. Он затерялся сре¬ ди двадцати других островов, и отыскать его было делом нелегким. Суда, проплывавшие мимо, даже очень близко, увидев его о протоки через просветы деревьев, легко могли принять, его за часть какого-нибудь другого острова. В са¬ мом деле, протоки между островами, разбросанными во¬ круг описываемого нами поста, были так узки, что не по¬ зволяли определить, где кончается один остров и начи¬ нается другой, даже если забраться в самую середину архипелага с твердым намерением это установить. Вход в маленькую бухту, которую Джаспер выбрал для стоянки «Резвого», был совершенно загорожен кустами и сосед¬ ними островами. Если куттер стоял с убранными паруса¬ ми, его собственные матросы часами не могли найти свое судно, как это случилось однажды, когда они возвращались с близлежащей протоки, где ловили рыбу. Словом, природа как бы нарочно создала это местечко, для военного поста, а люди изобретательно использовали выгоды его расположе¬ ния, насколько позволяли средства и возможности, бывшие в их распоряжении на дальней границе. Первый час по прибытии «Резвого» прошел в суете и хлопотах. Отряд, который сменялся, не: добился успехов, достойных упоминания, и. солдаты, истомившиеся в своем вынужденном заточении, стремились поскорей вернуться в Осуиго. После небольшой церемонии передачи командова¬ ния сержанту Дунхему сменявшийся офицер немедленно отправился со своим отрядом на борт «Резвого», и Джаспер, который с радостью провел бы этот день на острове, полу¬ чил приказ отчалить немедленно, пока дует попутный ветер, и как можно быстрее пройти вверх по реке и пересечь озеро. Прощаясь, лейтенант Мюр, Кэп и сержант довери¬ тельно сообщили уезжавшему офицеру о подозрениях, павших на молодого капитана. Офицер обещал соблюдать должную бдительность и взошел на палубу судна; не про¬ шло и трех часов после прибытия «Резвого», как он уже снова снялся с якоря. 292
– Прелестная фея в прелестном уголке, мисс Мэйбл!
Мэйбл заняла одну из хижин и с чисто женским усер¬ дием и умением начала приводить в порядок свое неслож¬ ное хозяйство, стремясь, по возможности, создать удобства для себя и для своего отца. Чтобы избежать лишних за¬ бот, в специально отведенной хижине устроили общий стол для сержанта и его ближайших помощников; стряпать по¬ ручили жене солдата. Таким образом, в хижине сержанта, лучшей на острове, не приходилось заниматься грязной работой, связанной со стряпней. Мэйбл с присущим ей вку¬ сом сумела придать хижине некоторый уют и впервые после прибытия на границу почувствовала, что может гордиться своим домом. Покончив с этими важными обязанностями, девушка решила побродить по острову и пошла по тро¬ пинке, которая вела к красивой лужайке, единственному месту на острове,, не заросшему кустарником. Здесь она остановилась, любуясь прозрачной водой, подернутой еле заметной рябью, и размышляя о своем новом положении. Не без удовольствия и волнения она вновь мысленно пере¬ живала все случившееся с нею столь недавно и строила до¬ гадки о том, что ожидает ее в будущем. — Прелестная фея в прелестном уголке, мисс Мэйбл! —» услышала она вдруг голос Мюра, неожиданно выросшего рядом. — И я не ошибусь, если скажу, что красивейшая здесь все-таки вы! — Я не стану утверждать, мистер Мюр, что не люблю слушать комплименты, вы все равно мне не поверите, — с живостью ответила Мэйбл, — но если вы соблаговолите по¬ беседовать со мной о чем-нибудь другом, то убедитесь, что у меня хватит ума обсуждать и более серьезные предметы. — Что вы, Мэйбл, я знаю, ваш ум отполирован, как дуло солдатского мушкета, а ваши речи даже слишком изысканны и мудры для бедного горемыки, который, вме¬ сто того чтобы пополнять свое образование, вот уже четыре года обречен тянуть лямку на этой далекой границе. Но я полагаю, юная леди, вы не жалеете, что ваша очарователь¬ ная ножка снова ступила на твердую землю? — Еще два часа назад я и сама так думала, мистер Мюр, но «Резвый» так красиво вырисовывается сейчас между деревьями и так легко плывет по озеру! Право, я почти жалею, что не нахожусь больше в числе его пасса¬ жиров! И Мэйбл помахала в воздухе носовым платочком в ответ на приветствие Джаспера, не сводившего с нее глаз все 294
время, пока белые паруса куттера величаво огибали остров и не исчезли за темной завесой листвы. — Вот они и уплыли, но я не скажу, что с ними «уплы¬ ла радость моя», хотя желаю им благополучного возвра¬ щения, потому что без них мы рискуем застрять здесь на всю зиму. Есть, впрочем, и другая возможность — попасть в Квебекскую крепость1. Этот Джаспер — Пресная Вода порядочный негодяй, в гарнизоне о нем имеются такие сведения, что даже слушать страшно. Ваш достойный ба¬ тюшка и почти столь же достойный дядюшка тоже не слиш¬ ком лестного мнения о нем. — Мне очень больно слышать это, сэр, но я уверена, что время рассеет все их подозрения. — О прелестная Мэйбл, если бы время рассеяло и мои подозрения, — вкрадчиво ответил квартирмейстер, — я не стал бы завидовать даже главнокомандующему. Я думаю, что, когда я выйду в отставку, мое место безусловно займет сержант. — Если мой отец достоин занять ваше место, — не без язвительности возразила девушка, — то я уверена, что шансы у вас обоих одинаковы, и вы с таким же успехом могли бы занять его место. — Вот так штука! Уж не хотите ли вы снизить меня в чине и превратить в простого солдата? — Да нет, сэр, я вовсе не думала о военных чинах, ко¬ гда вы говорили о своей отставке. Мысли мои более эгои¬ стичны, я думала о том, как вы мне напоминаете
моего дорогого батюшку вашим опытом и мудростью, и о том, что вы вполне достойны занять такое же место главы семьи. — Только место новобрачного, прелестная Мэйбл, но никак не отца или почтенного главы семьи. Я догадываюсь, куда вы клоните, и меня забавляют ваши реплики и блеск вашего остроумия! Мне нравится остроумие в молодых де¬ вушках, если только оно не доходит до дерзости... А Следо¬ пыт, говоря по правде, большой чудак! — О нем надо говорить либо правду, либо ничего. Сле¬ допыт мой друг, преданный друг, мистер Мюр, и я не потерплю, чтобы при мне говорили о нем дурно. — Я не хочу сказать о нем ничего дурного, уверяю вас, 1 Квебекская крепость — Квебек (в Канаде) был важ¬ нейшей французской крепостью в Америке. 295Мэйбл. Но в то же время сомневаюсь, можно ли сказать о нем что-нибудь хорошее. — Он, например, лучший стрелок на границе,— улы¬ баясь, возразила Мэйбл, — уж вы-то не сможете отрицать это! — Я не намерен оспаривать его подвигов по этой ча¬ сти, но ведь он невежествен, как мохок. — Да, он не знает латыни, зато он лучше всех здесь владеет языком ирокезов, а этот язык на границе куда нужней, чем латынь. — Если бы сам Лунди спросил меня, чем я больше вос¬ хищаюсь — вашей красотой или умом, прелестная и лука¬ вая Мэйбл, я, право, затруднился бы в ответе. Меня восхи¬ щает равно и то и другое, ц если в эту минуту я готов отдать пальму первенства красоте, то уже через минуту я готов преклониться перед тонким умом. Ах, покойная мис¬ сис Мюр была точно такая же, как вы! — Вы хотите сказать — последняя миссис Мюр? —< спросила Мэйбл, с самым невинным видом поглядывая на своего собеседника. — Что вы, что вы! Все это сплетни Следопыта! Я вижу, этот бродяга уже успел наговорить вам, будто я был два раза женат! — В таком случае, сэр, он ошибся в счете: ведь всяко¬ му известно, что вы имели несчастье быть женатым, увы, четыре раза! — Только три, это так же верно, как то, что меня зовут Дэйвид Мюр! Четвертая жена — это плод злословия. Вер¬ ней, она пока еще in petto, как говорят в Риме, а это на языке любви, дорогая моя, означает — в сердце. — Ах, как я рада, что не я четвертая in petto или еще где-нибудь. У меня нет никакого желания оказаться «пло¬ дом злословия»! — Не бойтесь, обворожительная Мэйбл! Лишь поже¬ лайте стать четвертой, и все другие будут забыты, а ваша, редкая красота и ваш ум возвысят вас до уровня первой. Не беспокойтесь, вы никогда и нигде не будете четвертой! — Ваше утверждение несколько ободряет меня, мистер Мюр, — рассмеялась Мэйбл в ответ, — что бы я ни думала о прочих ваших уверениях. Но, признаюсь, я предпочитаю быть четвертой среди красавиц, чем четвертой среди жен! С этими словами Мэйбл упорхнула, предоставив квар¬ 296
тирмейстеру в одиночестве переживать свое поражение. Ей пришлось пустить в ход чисто женские средства защиты против лейтенанта Мюра: надо было дать отпор чересчур назойливым любезностям этого вздыхателя, кроме того, ее оскорбляли его обидные намеки по адресу Джаспера и Следопыта. Живая и насмешливая от природы, она вместе с тем никогда не бывала резка, но тут обстоятельства заста¬ вили ее принять более решительный тон, чем обычно. Покинув своего собеседника, она была уверена, что наконец избавилась от его ухаживаний, которые не вызывали в ней никакого сочувствия, наоборот — были ей несносны. Но не таков был Дэйвид Мюр; он привык уже к тому, что не имеет успеха у женщин, но был слишком настойчив, чтобы при¬ ходить от этого в отчаяние. Проводив Мэйбл нескрываемо злобным и наглым взглядом, он стоял и раздумывал; туг к нему неслышно подошел Следопыт. — Ничего не выйдет, квартирмейстер, ничего не вый¬ дет! — начал проводник, смеясь своим беззвучным сме¬ хом. — Она молода и резва, не такие у вас проворные ноги, чтобы догнать ее. Поговаривают, будто вы ходите за нею по пятам, да только в ногу никак не попадете! — А я то же самое слышал о вас, любезный, хотя трудно поверить, чтобы у вас хватило на это самонадеян¬ ности. — Боюсь, что вы правы, да, я этого боюсь; как подумаю о себе — что я такое, как мало я знаю и как сурова моя жизнь, то сам понимаю, что бессмысленно питать надежду, будто такая ученая, такая веселая, добрая и нежная... — ...и красивая, не забудьте добавить, — грубо прервал его Мюр. — Да, да, и красивая, — кротко и смиренно согласился проводник. — Конечно, я должен был вспомнить и о красо¬ те, когда перечислял все ее достоинства, потому что моло¬ дая лань, когда она еще только учится прыгать, не так ра¬ дует глаз охотника, как Мэйбл радует мой взор. Я в самом деле боюсь, что все мои мечты о ней несбыточны и самона¬ деянны. — Ну, уж если вы сами, любезный, так думаете, по своей природной скромности, то я считаю своим долгом по отношению к вам, моему старому товарищу и однополча¬ нину... — Квартирмейстер, — перебил его собеседник, при¬ стально глядя ему в лицо, — мы часто живали вместе 297
в стенах крепости, но очень редко встречались за ее вала¬ ми — в лесах или в стычках с врагом. Гарнизон или палатка — какая разница? Таковы мои обязанности, они удерживают меня возле складов с амуницией и провиантом, как это ни противоречит моим склонностям. Вы сами должны это понять, ведь и у вас в крови кипит воинский пыл. Но, если бы вы слышали, что Мэйбл только что говорила о вас, вы бы сразу перестали добиваться благосклонности этой наглой и своенравной девчонки. Следопыт в упор посмотрел на лейтенанта. Разумеется, ему очень хотелось зйать мнение Мэйбл о себе, но в нем было слишком много прирожденной, истинной деликатно¬ сти, чтобы выспрашивать, что о нем говорили. Сдержан¬ ность и чувство собственного достоинства, проявленные охотником, не смутили Мюра. Зная, что он имеет дело с человеком правдивым и простодушным, квартирмейстер решил злоупотребить его легковерием и любым путем из¬ бавиться от соперничества. Убедившись, что скромность Следопыта сильней его любопытства, Мюр тем не менее продолжал: — Вам все-таки надо знать ее мнение, Следопыт. По- моему, каждый человек должен быть осведомлен о том, что говорят о нем его друзья и знакомые. Так вот, в ?знак ува¬ жения к вашей репутации и вашим чувствам я сейчас все перескажу вам в немногих словах. Вы не заметили, какие у Мэйбл становятся хитрые и озорные глаза, когда ей взду¬ мается над кем-нибудь насмеяться? — Нет, лейтенант, мне ее глаза всегда кажутся пре¬ красными и ласковыми, хотя иногда, согласен, в них иск¬ рится смех, да, да, я не раз видел их смеющимися, но это всегда сердечный и добрый смех. — Да, да, так было и на этот раз: глаза ее, если можно так выразиться, смеялись без удержу, и в самый разгар этого веселья она выкрикнула такие слова о вас... наде¬ юсь, вы не будете слишком огорчены, Следопыт? — Как же не буду, квартирмейстер! Конечно, буду. Мнение Мэйбл для меня значит больше, чем мнение всех прочих людей. — В таком случае, не стану говорить, лучше промолчу. Зачем расстраивать человека, передавая, что говорят о нем его друзья, особенно если знаешь, что их слова могут его обидеть! Итак, больше ни звука! 298
— Я не могу заставить вас говорить, квартирмейстер, если вы не хотите. Да, пожалуй, мне лучше и не знать мне¬ ния Мэйбл о себе, тем более если, как вы намекаете, оно не в мою пользу. Эх, если бы мы могли переделывать себя по своему вкусу, а не оставаться такими, какими создал нас бог, то и характер, и образование, и наружность — все было бы у нас иным. Бывает, человек и груб, и резок, и невежествен, но, если он этого не подозревает, он все-таки счастлив. В то же время как горько видеть собственные не¬ достатки в ярком свете дня именно в такую минуту, когда этого меньше всего желаешь! — Вот это умно сказано, rationnel, как говорят фран¬ цузы. То же самое я старался внушить Мэйбл, но тут она неожиданно убежала от меня. Вы заметили, как она ускакала прочь при вашем появлении? — Как же было не заметить! — глубоко вздохнул Сле¬ допыт и так крепко стиснул рукой ствол ружья, что паль¬ цы его будто вросли в железо. — Это было не только заметно — это было просто скан¬ дально, да, это точное слово, лучше и в словаре не най¬ дешь, копайся в нем хоть целый час. Так и быть, Следо¬ пыт, я не вижу причин утаивать это, знайте же: эта кокетка удрала, не желая слушать мои доводы в вашу защиту. — Какие же доводы могли вы привести в мою защиту, квартирмейстер? — А уж это смотря по обстоятельствам, любезный друг. Я не рискнул бы бестактно рассуждать вообще, но готов был отразить каждое ее обвинение в частности. На¬ зови она вас полудикарем, грубым жителем границы, я мог бы, понимаете ли, разъяснить ей, что это оттого и про¬ исходит, что вы жили на границе и вели полудикую жизнь; тогда все ее обвинения сразу бы отпали, должна же она быть мало-мальски справедливой? — И вы сказали ей все это? — Не могу поклясться, что я именно так выразился, но смысл был таков. Однако у этой девицы недостало терпе¬ ния выслушать и половину моих слов. Она убежала прочь, вы видели это своими глазами, Следопыт, из чего вы може¬ те судить, что у нее уже сложилось о вас определенное мне¬ ние и она не считает нужным меня слушать. Опасаюсь, что таково ее окончательное решение. — Я тоже опасаюсь этого, а отец ее, конечно, ошибся. Да, да, сержант жестоко заблуждается. 299
— Полно, дружище, не унывайте! И не губите доброй своей славы, добытой трудами долгих лет! Вскиньте-ка на плечо ружье, которое вам никогда не изменяет, и вперед, в леса! Поверьте, ни одна женщина не стоит того, чтобы из-за нее печалиться хоть минуту, я это знаю по себе! Верьте слову человека, имевшего двух жен, — мне ли не знать их сестру; в конце концов, они вовсе не таковы, каки¬ ми нам представляются. А если вы и вправду не прочь уни¬ зить Мэйбл, то более подходящей минуты, чем сейчас, от¬ вергнутому искателю не дождаться. —г У меня и в мыслях не было унижать Мэйбл! —- Ничего, со временем вы непременно додумаетесь до этого, такова уж природа человека: он всегда старается от¬ платить оскорблением за оскорбление. Но помните: вам не найти более удобного случая завоевать еще большую любовь своих друзей, а это вернейшее средство вызвать за¬ висть у врагов. — Запомните, квартирмейстер: Мэйбл не враг мне, но даже если бы это было и так, я ни за что на свете не согла¬ шусь доставить ей хоть малейшее огорчение. — Вы так говорите, Следопыт, и я верю, что вы искрен¬ ни; но разум и природа против вас, и вы когда-нибудь в этом убедитесь. Вы, наверное, слышали известную цоговор- ку: «Если любишь меня, то люби и мою собаку». Ну, а чи¬ тай наоборот, и получится: «Если не любишь меня, то не люби и мою собаку!» А теперь послушайте, что вы мо- >кете сделать. Как вам известно, наше положение на этом острове весьма сомнительно и опасно, мы вроде как в пасти у льва, не так ли? — Никак, вы француза называете львом, а остров — его пастью, лейтенант? — Это только для красного словца, любезный. Всякий понимает, что француз не лев и остров не его пасть. Но может случиться, и этого я боюсь больше всего, что он пре¬ вратится в ослиную челюсть! Квартирмейстер разразился ироническим хохотом, вы¬ ражавшим все что угодно, только не уважение к мудрости его друга, майора Лунди, выбравшего этот остров для сво¬ их военпых операций. — Остров для поста выбран очень удачно, лучшего не найти, — возразил ему Следопыт, осматриваясь кругом и как бы оценивая взглядом местность. — Не отрицаю, не отрицаю. Лунди великий мастер на 300