Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны

Но... как? А если - нет? Как узнать ту, кого ты никогда не видела?!

– Смогу...

Потому что если - нет, то дальше жить незачем...

– Подумай хорошо, Эйда, - знакомые нотки в мягком голосе. До боли знакомые.

"Подумай как следует, Эйда, не ты ли разбила мою любимую вазу?"

"Зачем ты признаешься?
– спросила как-то Иден своим тихим, тоненьким голоском.
– Мама так говорит, когда ничего не знает. Если б знала - влепила бы пощечину сразу".

– Да, узнаю, - уверенно подтвердила девушка. Не опуская глаз под проницательным взглядом Учителя.

Странные, чуть суженные глаза. Как у змеи...

– Сестра Марта поможет тебе собраться. Завтра мы едем искать твою дочь, Эйда.

– Вам известно, где она?!
– на полдороге к двери окликнула его девушка. Все-таки решилась.

Он чуть поморщился... или показалось?

– Известно.

Плотно закрылась дверь, щелкнул замок. Эйду запирают "для ее же безопасности" - так сказал Учитель.

Скоро придет сестра Марта. Они здесь все - братья и сестры. Как в монастыре. Даже называют себя Братством.

Как Учитель смог узнать, где дочь Эйды? Сам посмотрел в другом Зерцале? Он говорил, что зачарованное зеркало - единственное в своем роде. Но Карлотта тоже тогда уверяла, что дочерей не ждет ничего, кроме "выгодного брака".

Во всяком случае, от нее "Учитель" ничего узнать не мог. Карлотте удалось скрыться. Еще там, в Лиаре...

Девушка забралась на узкую кровать, зябко обняла руками колени. Одну привычку Ирии старшая сестра все-таки переняла. Жаль, не самую нужную.

Эйду зазнобило - от тревоги, от предчувствия очередных неотвратимых перемен (к лучшему ли?), от невозможной надежды... И от понимания - ничего в подлунном мире не делается просто так.

Эти люди чего-то хотят от Эйды... или, скорее, от Мирабеллы. Потому что на свой счет старшая дочь Эдварда Таррента не обманывалась никогда. Беспомощна и бесполезна абсолютно. Обуза. Да, довольно хороша собой. Но не настолько, чтобы кто-то хоть пальцем пошевелил ради ее благосклонности. Получить ее тело легко и так. Она не сильнее любой другой бестолковой девицы. А ее чувства отродясь никого не интересовали. И вряд ли заинтересуют - раньше Южное море замерзнет.

Что им нужно? В глазах "Учителя" сегодня промелькнуло... проскользнуло... Подходящее слово, змеиное.

Но эти люди, кто бы они ни были, - единственный шанс. Другого нет. Им, в отличие от Карлотты и леонардитов, Мирабелла хоть нужна живой!

Сила... "Учитель" не в первый раз говорил о ней. Увы, Эйда - не банджарон и даже не шарлатанка. Нет у нее никакой Силы. И взяться неоткуда.

А притворяться можно и не пробовать - чего точно никогда не умела, того не умела. Да и зачем изображать уличную гадалку... если как раз нужна настоящая Сила! Настоящая помощь.

И... Эйда действительно сначала поверила, что Зерцало поможет. Почти как в сказке. В доброй сказке, где всё всегда кончается хорошо. Или хоть что-то.

Куда они отправятся? Искать Мирабеллу... или просто Эйду опять решили сбросить с доски - как бесполезную фигуру? Смертника.

Хуже. От смертника в игре есть хоть какой-то толк.

– Творец, если ты есть...
– беззвучно прошептала девушка, - дай мне увидеть и узнать ее, прежде чем меня убьют. Клянусь, я тогда умру счастливой и больше ни о чём не буду тебя молить! Творец, будь милосердным!..

Глава седьмая.

Квирина, Сантэя.
– Эвитан, Тенмар.

1

Помост плывет над людским морем. Над грязной человеческой лужей.

Помост выставляет на обозрение восторженной толпы четверых гладиаторов. Точнее - троих и одного.

Сержа после кровавых роз Тенмар от жребия отстранил - на неопределенное время. С одной стороны - хорошо (если не быть эгоистом). А с другой - в компании Эверрата и Керли больно уж неуютно.

– Да здравствует Анри Отважный!

Ну, от Тенмара чернь не дождется ни взгляда, ни жеста. Здесь у сантэйской черни и некоего Николса - шансы одинаковые.

– Слава Раулю-Здоровяку!

Керли даже не поморщился. Ему всё равно. Не как Анри - тот просто заставил себя привыкнуть. Еще бы - если когда-то Катрин Тенмар родила не двух близнецов, а трех. Первым вылетел Долг, а уже потом - Анри.

– Да здравствует Конрад-Красавчик!

Чернь жестока. До восстания Тенмар считался одним из самых блестящих кавалеров. Но с сединой подполковник выглядит куда старше своих лет, а Эверрат сейчас - в расцвете красоты. Еще года три назад Роджер обзавидовался бы... Как когда-то - Тенмару, Всеславу, Игнасио Веге...

– Да здравствует Роджер Тощий!..

Спасибо, ребята, вы - добрые... Почти как товарищи по казарме.

– Пролейте сегодня кровь! Во имя императора!..

Этого императора презирают меньше предыдущих.

Роджер украдкой огляделся - не видел ли кто, как он вздрогнул при слове "кровь"?

Конечно, заметил Эверрат. И не преминул презрительно скривиться.

Ревинтер поспешно отвернулся, мечтая провалиться сквозь землю. Или исчезнуть. А еще лучше - не быть!

– Эй, Николс, кровь - это ведь по твоей части?

Ну всё, теперь ехидный язык Эверрата не оставит самого бестолкового из Ревинтеров в покое.

– Конрад!
– одернул подчиненного подполковник.

Роджер чуть усмехнулся. Тенмар - враг жесточе прочих. Его оружие - благородство.

– Пролейте кровь!.. Во имя...

Каждым безопасным боем на арене Ревинтер-младший обязан Анри. Первый же поединок с гладиатором-неэвитанцем Роджеру не пережить.

Что напишут на надгробии? Да ничего на общих могилах не пишут. А уж на выгребных ямах... Впрочем, нет - такого не допустит Тенмар. А вот Эверрат -спокойно. Как и отец - в отношении любого врага.

"Вот и конец Николсу - мерзавцу и мрази", - скажут эвитанцы. Кратко и справедливо. И до последнего слова верно.

"Кровь"... Роджер видел столько кошмаров, что научился их сортировать. В одних он нечеловечески мерз или умирал от невыносимой жары на раскаленных камнях. Реже (к счастью) снилась трясина. Безбрежная, омерзительно хлюпающая зловонная жижа затягивает по пояс, по грудь, по горло... Лезет в отчаянно сжавшийся рот, в уши, в нос... Мешает дышать! Залепляет глаза...

Грязь!