Изгой Проклятого Клана. Том 6
Шрифт:
— Паршивец ты! — бросил я. — Это было крайне неприятно. Странный способ пригласить в гости. Не находишь?
— Ты не понимаешь. Ты — вспыльчивый, импульсивный, дикий, как зверь. Лучший способ вызвать тебя на разговор — спровоцировать.
— Ну и как? — спросил я. — Получилось? — он промолчал. А я продолжал: — Не знаю, кто придумал этот план, но он совершенно паршивый. Психологи из вас так себе. Хотя если твой Мастер так хочет разговора, то пусть говорит. Даже через тебя. У вас есть пять минут, после которых ты уберёшься с глаз моих.
Он мрачно смотрел на меня. Но после нескольких
А их было достаточно. И, в отличие от его братца, эти артефакты не были сами по себе источниками стихий. Они были преобразователями чистой энергии в энергию стихии, которая была прописана на артефакте.
Один артефакт, в виде тонкого обруча, венчал его голову. От него шла ментальная энергия. С помощью этой штуковины он и нанёс мне ментальный удар.
На шее у него висел другой артефакт — амулет, преобразующий чистую ману в стихию огня.
На правой руке — браслет льда.
На поясе — комбинация из нескольких стихий, включая воздушную, водную и даже стихию пространства. Видимо, с помощью этой штуки он умудурился парить в воздухе.
Но самым любопытным была брошь, прикованная к месту, рядом с его седцем. В ней я ощущал очень сложную систему магических структур. Но больше всего было похоже на артефакт связи. И, судя по всему, им и являлось.
— Я хочу знать твое имя, — сказал я.
Тот поморщился, всё его внимание сосредоточилось на броши:
— Я должен сконцентрироваться.
Я хмыкнул:
— Ничего страшного. Ты мне ещё за ментальные удары ответишь. Поговорим, когда закончишь. Назови имя.
Он скривился, но ответил:
— Цур.
Хм, — я хмыкнул снова.
Явно выдуманное. Или данное матерью. Слишком странное, для русского человека. Хотя, может, он был древнее самой Империи? По его поведению это было не так просто понять.
Так что я решил пока не трогать полукровку. Это только затянет процесс. А времени у меня и так в обрез. Я постоянно посматривал на горизонт, ожидая увидеть там императорскую фигуру. Хоть в тех же небесах, как и Цура.
Но пока всё было спокойно. Даже слишком.
И пока перевёл взгляд на Цура. Зачем я вообще согласился его слушать? Потому что Мастер — фигура значимая. Он продлевал жизнь Императору, создавал его маски, смог сделать двух полукровок-полубогов своими помощниками.
Это дорогого стоит, даже если это полубоги довольно слабы. Для полубогов, разумеется. Обычным смертным магам они так-то дадут огромную фору.
Энергия Цура сгустилась у броши, наполнив её энергоструктуры. Они срезонировали с его чистой маной — брошь вспыхнула. Цур резко развёл руки. Взгляд Цура устремился вверх, глаза засветились. Он задрожал, будто в припадке.
Словно под веществами.
Как по щелчку, из броши в его тело хлынул поток энергии. Чистая мана Цура преобразовалась во что-то иное. Мана энергета. Но не Императора и не Ады. Чужая, хоть и с отдалённым сходством — будто дальнего родственника.
Тело Цура выпрямилось. Он смотрел на меня
глазами, которые поменяли цвет. С серебристого на светло-алый. Сам взгляд стал иным: долгим, пронзительным. Будто смотрел не полукровка, а древний бог, познавший века.— Это ты, так называемый Мастер? — спросил я.
— Ты потерял много времени, убегая от меня, — ответил голос Цура, но интонации были чужими. — Наш разговор упростил бы твою работу с этим выкормышем, узурпировавшим лучший Дар древнего рода и его же престол.
— Как интересно. Про кого? Про своего «дружка»-Императора?
Мастер проигнорировал колкость:
— Я не стану перед тобой отчитываться. Оправдываются слуги. Я здесь, чтобы объяснить, кто такой Император… и кто лежит в гробнице. Почему ты должен устранить их обоих.
— Обоих? — я усмехнулся. — А тебе не будет жаль своих усилий по сохранению жизни Императора? Именно ты спасал его от мучительной смерти, раз за разом готовя ему эликсиры, спасавшие его тело от разрушения. А теперь ты собрался убить его, но уже моими руками. Хотя с твоей стороны хватило бы простого бездействия.
— Только ребёнок верит, что такой вопрос решается бездействием, — парировал он. — Ты не ребёнок. Ты знаешь, как устроен мир. И почему я делаю то, что делаю.
— Так смерти боишься? — хмыкнул я.
— Не смерти. Её мне нечего страшиться. Но моё наследие должно жить. Наследие меня и моих предков. А кроме меня, больше некому сохранить его. Однако, я не могу покинуть свою тюрьму. Поэтому единственное, что я могу — давать наводку тем, от кого что-то зависит.
— Мне, полагаю.
— Тебе, — согласился он.
— И зачем мне это делать? — моя бровь взлетела вверх.
— Потому что это твой единственный шанс выжить. Прямо сейчас тот, кто называет себя Императором, служит единственной фигурой, которая защищает мой род от истребления. Но она давно отжила свой срок. Её пора заменить. Но не одним из тех бесхребетных ничтожеств, которые сейчас носят древнюю фамилию рода Вознесенских.
— О, так ты ещё один, кто задумал перекроить Империю на своё усмотрение.
— Мне плевать на Империю чуть меньше, чем полностью. Я хочу, чтобы выжил мой род. Но определённые его представители, в лице того, кто называет себя Императором, ведут его к краю пропасти. Но по злобной шутке судьбы, он сейчас единственный, кто удерживает озлобленную аристократию от полного истребления рода Вознесенских. Однако ты… — он поднял на меня палец, — наш шанс. Шанс, который я ждал всё то время, пока этот выродок находится на троне. Ты должен остановить и Императора, и того, кто притворяется им.
— Притворяется? — что-то я потерял смысловую нить. — У Императора есть двойник? Впрочем, это не удивительно.
— Не двойник, — он покачал головой. — Настоящий Император и тот, кто забрал трон — никто из них обоих не достойны восседать на троне. Они опасны. Они — должны умереть, — он нахмурился ещё сильнее. — Поэтому ты должен добраться до гробницы. И сделать так, чтоб…
Брошь моргнула. В ней вспыхнула мана.
Тело Цура вздрогнуло. Слова мастера оборвались на полуслове.
— Связь… — хрипло выдавил Цур, сгибаясь. — Что-то мешает… Что-то здесь…