Изгой Проклятого Клана. Том 6
Шрифт:
— Не беспокойся, Владя, Мастер меня во всём проинструктировал, — я усмехаюсь и поворачиваюсь направо. — Ты чего такой грустный?
Владислав.
Там Владислав. Он, хмурый как туча, идёт за мной, смотря себе под ноги.
Только молодой. Ему здесь было лет двадцать, не больше!
— Ничего, — отвечает он мне глухо.
— Ты из-за той баронессы расстроился? Тьфу ты, — я с улыбкой наваливаюсь на Владислава, приобнимая за плечи и встряхивая. — Ну подумаешь, померла, бывает…
Он посмотрел на меня колючим взглядом.
— Мы могли спасти её. Мы. Могли. Её. Спасти.
— Спасли
В ответ он только сжал челюсти и отвернулся.
Я ухмыльнулся ещё шире.
— Найдём тебе помоложе, лет на десять, и из семьи получше. Хотя бы графской! Иначе как мне потом князьям в глаза смотреть? Они ж не поймут!
— А ты ещё чаще вызывай их на смертельные дуэли! — огрызнулся Владислав. — Ещё чаще трахай их невинных дочерей, оправдывая это своим правом молодого императора, а потом смейся их отцам в лицо, когда они предлагают брак! Чаще убивай простолюдинов ради «улучшения настроения»! Может, тогда и князья будут к тебе лучше относиться и не придётся искать силу в заброшенных гробницах, чтобы никто не посмел даже думать о нападении на тебя!
— Владя, — мой голос стал как лёд. — Не зарывайся. Ты — мой брат. Я тебя люблю. Но у всего есть красная черта, которую нельзя пересекать.
Тут же Владислав и «потух», со словами:
— Да… я понял.
— Отлично. Теперь пойдём, надо забрать у трупа то, что ему уже не нужно. Ты прикроешь меня, пока я буду принимать силу. Кроме тебя мне некому доверить эту задачу.
— Я… прикрою тебя. Брат.
Мы заходим в гробницу. Но ни одна ловушка на нас не работает. Наоборот — гробница спокойно пропускает нас. Каждая дверь отворяется сама собой.
Потому что у нас есть ключ.
Мы оказываемся перед гробницей.
Той самой, где сейчас стоял и я сам.
Я кладу руки на гробницу. Достаю с пояса жезл из серого камня, покрытый трещинами и сколами. На вид совершенно непримечательный.
Тот самый ключ. От этой гробницы. Но не только.
Он открывает власть. Над жизнью. И смертью.
Я сжимаю его в руке. Холодный. Жуткий.
В горле встаёт ком.
Пока я протягиваю жезл вперёд. Но как только моя рука останавливается, я ощущаю приток непоколебимой уверенности.
— Ключом сим, я повелеваю — отдай мне свою силу, узник гробницы Пустоты! Дабы я смог сокрушить врагов нашего рода!
Семь печатей вспыхивают на гробнице. Из красных они становятся белыми. Одна за другой. Затем надгробная плита отъезжает в сторону.
И я вижу того, кто покоится под ней…
Но, нет. Не покоится.
Он тоже видит меня.
Глава 39
Картинка воспоминания вздрагивает. Но тут же я возвращаюсь к событиям и ощущениям, которые проживал хозяин костей.
Я замираю. Внутри всё холодеет от ужаса. Ледяной пот проступает на спине.
Тело, лежащее в гробнице, уже давно не живое.
Но и не мёртвое.
И я понимаю, что он — не нежить. В его синих глазах пылает сознание живого существа. Живого, но запертого в теле, застывшего между жизнью и смертью.
Высохший. Тёмный, словно асфальт.
Его глаза вспыхнули ярким светом.
Но он не шевелится. Потому что не способен противиться воле ключа, удерживаемого в моих руках.Из-за моего плеча робко и неуверенно выглядывает брат. В его глазах ужас ещё больший, чем испытываю я. Он бледнеет. Губы подрагивают. Но он не отводит глаз от лежащего в гробнице.
— Это он… — его голос хриплый, сухой, — наш предок?
— Он, — сдавленно отвечаю я, ещё крепче сжимая ключ. — Он… даст нам силу… — но при этом я не ощущаю никакой уверенности в собственных словах.
— Угу… — Владислав, судя по голосу, испытывает то же самое.
И тут пугающе синие глаза переводятся на него. И он просто замирает, как статуя. Будто это поможет ему избежать смотрящего прямо в душу взора нашего с ним предка.
Вознесенского, который много веков назад основал наш клан, который ныне правит огромнейшей Империей мира.
Но я беру себя в руки. Сжимаю ключ вообще до предела, до белых костяшек. Прокашливаюсь и, используя всю свою волю, говорю:
— Поделись своей силой, как мы и договаривались в моих снах, предок! Помоги своему роду, чтобы он жил и процветал! — и взмахиваю жезлом-ключом, одновременно с этим подавая в него энергию.
Тело погребённого предка вздрагивает. Он получил команду и теперь будет обязан её…
Движение. Справа.
Я только поворачиваю взгляд, как всё меркнет. Мир содрогается. На смену всем звукам приходит глухой удар и звон.
Ощущаю, как падаю. Но ничего не могу с этим поделать.
Удар был точным. У меня не было даже шанса устоять на ногах.
Жезл-ключ вываливается из моей руки. Я это чувствую. Но не вижу. Перед глазами только серый камень саркофага.
Сквозь звон в ушах я слышу шаги. Затем, ещё через несколько секунд, дрожащий голос Владислава:
— Ключом… освобождаю! — кричит от нервного напряжения.
Вспыхивает свет.
А затем по гробнице разносится вой. Длинный, протяжный, такой, какой может принадлежать кому угодно, но точно не человеку. Затем сухой кашель, который перерастает в смех, похожий на карканье старого ворона.
— Дай его… — прохрипел этот голос.
Я ощущаю, как сильная рука Владислава поднимает меня. Я всё ещё не пришёл в себя до конца.
— Только не убивай… мы договаривались! — растерянно говорил Владислав.
— О, нет, нет-нет-нет, ему нельзя умирать, — отвечали из гробницы. — Кто-то должен лежать в гробнице вместо меня, иначе пробудится один мой старый враг, — последние слова он произнёс с острой неприязнью и тревогой.
— В гробнице? — дрогнул голос Владислава. — Но я не хочу…
— НЕ ВАЖНО, ЧЕГО СЕЙЧАС ТЫ ХОЧЕШЬ! — рявкнул Древний. И тут его голос резко стал мягким и спокойным. — Важно то, что он никому не причинит вреда и не умрёт. Мы же об этом договаривались, не так ли?
— Да… д-да, — едва слышно сказал Владислав.
Но тут я уже приходил в себя. Мой Дар энергета пришёл в действие, активируя силу по всему телу. Я резко выбросил руку в сторону, пытаясь отбросить держащего меня Владислава энергетической волной, но…
Моя мана рассеялась, даже не покинув тела. Я тут же получил несколько резких ударов от Владислава, которые выбили из меня дух. И слышал, как он приговаривал: