Каирская трилогия
Шрифт:
Говорит ли она правду или лжёт? Неужели он без причины пережил всю ту боль вчера и сегодня по праву? А ведь он не зарабатывал и не тратил просто так, без причины, ни одного гроша. Так как же он выстрадал всю ту ужасную боль вообще ни за что?! Как хитёр этот мир… Он готов был сейчас целовать землю под её ногами, если эта чертовка говорит правду. Ему необходимо было выяснить, не врёт ли она, даже если он потеряет остаток своей жизни. Пришло ли время ему образумиться?… Но не надо спешить…
— Когда ты вернулась в плавучий дом?
Она подняла ногу до самого стула и начала разглядывать светло-розовый башмачок и свои пальцы, окрашенные хной, затем ответила:
— Почему бы тебе сначала не присесть и не снять феску, чтобы я видела пробор в твоих волосах?
— Лжёшь!
Это слово сорвалось с его губ, словно пуля, настолько он был переполнен злостью и отчаянием. Прежде чем она успела открыть рот, он яростно продолжил:
— Ты лжёшь! Ты не возвращалась ни на рассвете, ни после полудня. Я приходил сюда днём два раза и не застал тебя…
Она немного нахмурилась, а затем тоном и капитуляции и досады одновременно произнесла:
— На самом деле я вернулась незадолго до наступления вечера, примерно час назад. Меня ничто не подталкивало придумывать вымышленную историю, если бы я не заметила в твоих глазах беспричинное недовольство, которое я хотела развеять. Правда в том, что Ясмина утром настояла, чтобы я отправилась с ней на рынок, и когда узнала, что я бросила тётку, предложила мне присоединиться к её ансамблю, чтобы я могла иногда заменять её на некоторых свадьбах, и я, естественно, не согласилась, потому что знала, что ты будешь недоволен тем, что я допоздна провожу время с музыкантами. Я имею в виду, что я оставалась с ней, зная, что ты не придёшь сюда до девяти вечера. Вот и всё. А теперь сядь и благослови нашего Пророка…
«Выдуманная или правдивая история? А если бы твои друзья узнали о том, что ты оказался в подобном положении? До чего же поиздевалась над тобой судьба! Но я бы простил и в два раза больше ради капли покоя. Ты сам выпрашиваешь себе покоя, тогда как раньше тебе никогда не приходилось просить. Вот так ты сам унизил себя в присутствии этой лютнистки. Ей когда-то поручали прислуживать тебе, подавать фрукты на вечеринках, а потом вежливо и молча удаляться. Но либо покой, либо гори всё адским пламенем!»
— Ясмина-певица не живёт в Тридевятом царстве. Я спрошу её о том, правду ли ты рассказала мне…
Сделав пренебрежительную и недовольную отмашку, она сказала:
— Спрашивай её обо всём, что хочешь…
Его истощённые и возбуждённые до предела нервы ни с того, ни с сего одержали над ним верх, и он упрямо заявил:
— Я спрошу её сегодня же вечером. Я пойду к ней сейчас… Я удовлетворил все твои запросы и ты должна полностью уважать мои права…
К ней перешла его ярость, и она резко сказала:
— Не так быстро. Не бросай мне в лицо обвинение. До сих пор я была кротка и мягка с тобой, но всему есть предел. Я человек из плоти и крови. Открой глаза и молись Мухаммаду, отцу Фатимы!..
Он в замешательстве спросил:
— Ты обращаешься ко мне таким тоном?!
— Да, раз ты сам обращаешься таким тоном ко мне!
Он крепче схватился за рукоятку своей трости и закричал:
— Я получил это по заслугам, ведь никто иной, как я вывел тебя в люди и сделал дамой, и уготовил тебе такую жизнь, что позавидует сама Зубайда..!
Его слова превратили её в грозную львицу. Она зарычала:
— Аллах сделал меня дамой, а не ты. Я согласилась на такую жизнь только после твоей слёзной мольбы. Ты это забыл?! Я не пленница и не раба тебе, чтобы устраивать мне полицейский участок и допрос! Что ты вообще думаешь обо мне? Ты что, купил меня на свои деньги? Если тебя не устраивает, как я живу, то пусть каждый из нас идёт своим путём…
«О Господь небес и земли! Неужели вот так кокетливые ноготки превращаются в когти? Если сомневаешься по поводу прошлой ночи, то спроси обо всём у этого бесстыдного тона. Ты страдаешь от неё, как от рук Нимрода [70] , так проглоти всю чашу боли до дна, испей унижение, пока не будет достаточно. А что ты ответишь сейчас? Закричи ей в лицо так громко, насколько сможешь: „Возвращайся на улицу, где я подобрал тебя!“ Кричи, да, кричи.
Что тебя останавливает?! Да проклянёт Аллах всё, что мешает тебе! Измена сердца в тысячу раз хуже любой другой измены. Вот оно — унижение сердец, о котором ты слышал и над которым насмехался. До чего же я ненавижу своё сердце за то, что оно любит её…»70
Нимрод — В Торе и преданиях и легендах Ближнего Востока герой, воитель-охотник и царь. По родословию, приведённому в книге Бытия, — сын Куша и внук Хама. В различных легендах акцентируется образ Нимрода-тирана и богоборца; ему приписывается строительство Вавилонской башни, крайняя жестокость, идолопоклонство, преследования Авраама, соперничество с Богом. Хотя, согласно Библии, Нимрода и Авраама разделяют семь поколений, большой круг иудейских и мусульманских легенд связан с борьбой Нимрода против Авраама (Ибрахима). В них Нимрод предстаёт как ярый идолопоклонник, требующий оказывать себе и своей возлюбленной Семирамиде (она также упоминалась как жена царя Навуходоносора, который построил для неё одно из чудес света — Висячие сады) божественные почести и преследующий верующих в единого Бога. Видимо, именно поэтому его противником называется Авраам, провозвестник единобожия. Нимрод бросает Авраама в огненную печь и стремится уничтожить его потомков, но, согласно Агаде, погибает от руки Исава. В мусульманских преданиях Ибрахим в одиночку побеждает огромное войско Нимрода, вызвав тучу комаров. Также сведения о царе Нимроде содержатся в Коране, где приводится его беседа с пророком Ибрахимом (Сура 2, айат 258).
— Ты бросишь меня?!
Она ответила ему с тем же гневным вызовом:
— Если смысл жизни в том, что ты будешь меня удерживать здесь как рабыню и засыпать меня обвинениями всякий раз, как тебе взбредёт в голову, то лучше будет и тебе и мне закончить это…
Она отвернула от него лицо, а он изучающе смотрел на её щёку и шею с неестественным спокойствием, больше напоминавшим замешательство.
«Самое большее счастье, которое я прошу у Аллаха — равнодушно бросить её. Она унизила и оскорбила тебя, но можешь ли ты вернуться сюда и не застать ни следа от неё?!»
— Я не очень-то верю в твоё благородство, но не могу себе представить, чтобы твоя неблагодарность дошла до такого!
— Ты хочешь, чтобы я была камнем, у которого нет ни чувств, ни достоинства?
«Ты даже ещё более презренна, чем это, если бы ты знала!..»
— Нет, я хочу, чтобы ты была человеком, что признаёт права, вытекающие из прекрасного обращения…
Сменив тон с гневного на насмешливо-жалобный, она сказала:
— Я сделала для тебя даже больше, чем ты можешь себе представить. Я согласилась бросить свою родню и занятие, чтобы жить там, где ты хочешь. Я даже скрывала свои жалобы, чтобы не нарушать твой покой, не хотела говорить откровенно, что «отдельные люди» желали мне лучшей жизни, чем такая, однако я не обращала на них внимания…!
«Неужели есть и другие проблемы, которые не приходили мне в голову?» — спросил он себя, словно нанося себе же рану.
— Что ты имеешь в виду?
Она поиграла своими золотыми браслетами на левой руке:
— Один уважаемый господин желает на мне жениться, и неустанно настаивает на этом…
«Жара и влажность и так душат тебя, но эта мегера в придачу раскрыла рот для того, чтобы проглотить тебя целиком. До чего счастлив тот моряк, который свёртывает свой парус перед окном!..»
— Кто он?
— Человек, которого ты не знаешь. Зови его как хочешь!
Он отступил на шаг назад, затем сел на диван меж двух больших стульев, схватил ручку своей трости обеими руками, и спросил:
— Когда он тебя видел? И как ты узнала о его намерении?
— Он много раз видел меня, ещё когда я жила с тётей, а в последнее время вообще пытался поговорить со мной всякий раз, как встречал меня на улице. Но я игнорировала его, а он подбил одну из моих подруг сообщить мне об этом. Вот и вся история!