Кактусовый сок

— Кровором. — Я налил ей. Она выпила, потом ещё чашку, потом ещё одну…

– ..ще говно жизнь. Той ночью мне не было страшно. Я не плакала и думала лишь о месте. Я ждала, долго, терпела всё. В один день случился побег, его организовали Противники рабства. После, вступила к ним. Потом нашла этого говнюка, который забил моего мужа и прикончила его! Бля. — Она издала какие-то странные звуки.

— Чего-чего?

— Она пытается не плакать. — Заговорил Фермер. — Ей тяжело, что она тогда, когда избивали мужа, ничего сделать не могла.

— А чего сдерживаться-то? Плачь себе на здоровье, никто не посчитает за слабость. Пускай эмоции выходят.

— Да пошёл ты.

— Да! Пошли. — Я стал снимать меч и крепление к нему. — Фермер, поставь это куда-нибудь, чтоб не потерялось. Оставь оружие и бросай рюкзак.

Бо упала и стала блевать прямо на ковёр. Я расхохотался.

— После сакэ самое то, да? Вставай, жизнь говно и никто поблажек давать не будет. Мы прямо сейчас бежим до лагера рабовладельцев.

— Ты охренел? Да я сейчас сдохну.

— Определённо! Копи эти муки и вымещай с каждым ударом. Именно так я стал сильнее — контролировать эмоции и перенаправлять их.

— На улице ночь, я умираю, я хочу спать. — На ковёр и на себя немного. Отвратительно очаровательно. Я же толкаю её к выходу, нисколько не собираясь тащить на себе. — Да что ты делаешь?

— Учу тебя. Самое прикольное будет завтра.

***

Бо упала лицом прямо в песок.

— Мне плохо.

— Не так уж плохо, как когда убивали твоего мужа.

Она приподнялась, её лицо отражало что-то среднее между злобой и болезненными муками.

— Улыбаешься, скрываясь за маской?

Я снял с себя маску. Большие синяки под глазами от истощения и недосыпания. Огромные серые зрачки, словно ужас не покидал меня никогда. Лицо печальное и полное сопереживания, я как-будто виноват и прошу прощения, за то, что делаю с ней.

— Что с твоим лицом?

— Много чего. Много эмоций хочет выйти наружу и все они сидят взаперти. Как видишь, мне не смешно, что тебе плохо. Нас ждёт работа, серьёзное дело. Ещё пару часов и мы доберёмся до лагеря. Ты хорошо бегаешь даже в таком состоянии, так что давай, напрягайся как хочешь, но отдохнём когда всё сделаем.

— Утро сейчас наступит, как мы будем работать, если… — Ей тяжело говорить, всё же, многовато сакэ на такое маленькое тело. Молодец, что вообще не отрубилась. Крепкая женщина. — Нас увидят и поймают.

— Делай что нужно, чтоб не поймали. Держи себя, в будущем будет куда хуже, так что сейчас лёгкая пробежка.

В этот момент мимо проходила группа рвачей, небольшая, три крупных особи и одна маленькая.

— Видишь их? Рвачи. Привлекаем их внимание и бежим дальше, но не отрываемся. Их нужно тащить за собой до самых ворот. Это наш билет во внутрь.

— Я не могу. — Алкоголь хоть и вышел большей частью со рвотой, но всё же вместе с усталостью охватил её телом. Она просто никакая.

— Мне плевать. Либо ты бежишь со мной, либо рвачи сожрут тебя.

Я стал шуметь, привлекая внимание. Бо встала и побежала со мной. Рвачи очень медленно за нами шли, я заметил некоторые кровавые подтёки, кажется, они после боя и разве это не удача на стороне Бо? Ха! Завтра я ей расскажу об этом, потому как будь они здоровы, то уже догнали ли бы её.

Она оклемалась, кажется, протрезвела и стала бежать ровнее. Рвачи не отставали. Мы добежали до главных ворот, где стражники, обнажив оружие, были готовы встретить нас и бегущих за нами зверушек.

Я первым вбежал по лестнице, уклоняясь от ударов. Излюбленное оружие дубинки и тесаки, достаточно громоздкие и требуют много времени на замах и удар, так что для меня это даже не враги, а вот Бо еле ушла от грозящий по шее атаки и за счёт размера проскользнула между двумя бугаями. Рвачам лестница не помеха, они по одному стали подниматься и когда первый стражник закричал от боли, так все прочие потеряли к нам интерес.

— Никакой пощады, противники рабства! — Один крепыш всё же преследовал нас.

Я жестом указал ей избавиться от него. Оружия нет, рассчитывать на меня не придётся.

— ХАХАХАХА, вот так, значит, будет, да? Тогда начинаем вечеринку, говнюки желторотые.

Я запер ворота изнутри и стал следить за двором, чтоб им двоим никто не помешал. Она пыталась сначала выбить оружие из рук, потом пинками по ноге сбить его, но её вес и сила в сравнении с ним были просто крошечными. Он же тесаком пару раз попал по штанине левой ноги, штаны выдержали рубящий удар, не давая располосовать ногу, но оружие тяжёлое, таким и кость можно раздробить.

Увы, он её обманывает финтами, она делает уклонение и подставляется под удар. В открытую боец она не такой хороший.

— ааахх хахаха ха! — Пока стражник смеялся, Бо провела удар в грудь, прямо под бронепластину и это удар оказался очень хорошим. — Ай!

В ответ был опасный замах, но она уклонилась от него, чуть ли не до земли прилегая. Ещё одна попытка ударить в грудь, но стражник уклонился сам, занеся и ударив тесаком опять по ноге, на песке появились капли крови.

Я оставил их на мгновение, чтобы проверить как дела за закрытыми воротами. Рвачи одолели солдат и одного утащили, оставив остальных лежать. Когда оклемаются, то станут ломать ворота. Прочих стражников не видать, раннее утро, ничего, скоро погонят рабов работать, вот мы и встретимся со всеми.

— Эй! Твоя девка — жалкая соплячка.

Он всё же повалил её, она лежала держась за окровавленную ногу, при этом на правой руке тоже были порезы. На руке у неё металлический браслет, им она пыталась блокировать удары, но сила врага превосходила, из-за чего блок оказался непутёвый, даже хуже стало.

Я одним пинком в живот отправил врага в нокаут. Забрал у него походную простую аптечку и стал заматывать мою спутницу. Рука и нога без перелома. Штаны хорошо держат удар, не дают разрезать из-за высокой плотности ватной ткани, она просто обволакивает лезвие, лишая остроты, превращая рубящие удары в дробящие. С рукой хуже.

— А эта часть должна вот так торчать..?

Шутка не удалась. Суда по её взгляду, она придушит меня ночью. Хорошо бы. Тем временем на поле уже вышел раб, он как-будто нас не замечает. С мотыгой отправился на поле. Лысый, впрочем, все рабы лысые, наголо стригут, но полностью белая борода выдаёт старика, а выглядит молодо. Возможно, он всё ещё жив из-за того, что пока все спят он уже в поле. Раб, которому доверяют, таким образом оправдывает доверие.

— Давай теперь уже без драк. Нужно быстрее прокрасться в дома и вырубить всю охрану. У тебя рука забинтована и нога повреждена, так что давай, соображай как это сделать. Не мешкай. Я направо, ты налево. Двигай.