Кандзявые эссе

(ко:гай синай) - не выдавать тайны, скрывать.

(ко:гай суру на) - Нельзя никому говорить!

А также ряд слов, построенных на (хадзурэ):

(хадзурэ) - край, окраина, неудача, промах, провал.

(хадзурэру) - соскальзывать, соскакивать, отстёгиваться, сходить (с рельсов), не попадать, не удаваться.

(хадзусу) - отцеплять, разъединять, распускать, отстёгивать, расстёгивать, упускать, уклоняться.

(мурахадзурэ) - окраина деревни.

17.9. •

Нет смысла разубеждать кого-либо в том, что олень - удивительно красивое благородное животное. Красивое настолько, что в древнем Китае именно его изображение легло в основу ещё одного иероглифа «Красивый».

[ - Красивый, прекрасный, пышный РЕЙ_урувасий 19 ( (198) олень)]

У японских кандзи нет второстепенных кунов, онов, значений, графических особенностей. Нельзя сказать, что он «рэй» чем-то значимей, чем кун «урувасий», как нельзя сказать, что кун «урувасий» важнее запомнить, чем он «рэй». Говорящий так будет незамедлительно или, в крайнем случае, рано или поздно наказан. Тем не менее сейчас нас в первую очередь интересует графика кандзи и его он «рэй», поскольку они приведут нас к очень интересным открытиям.

С графической точки зрения - это олень , над которым расположен символ . Одни говорят, что когда-то знак служил выразителем парности, другие утверждают, что это что-то вроде двух красивых, возможно, крашеных шкур. Почему бы и нет? Только такая историческая трактовка опять вступает в некоторое противоречие с пониманием иероглифа и с его запоминанием. Конечно, два оленя - это значительно более эффектное зрелище, чем один, да и разукрашенная шкура - это тоже красиво, но посмотрим на всё это немного другими глазами.

Итак, элемент снизу - это олень . Тогда логично будет предположить, что знаком делается дополнительный акцент либо на шикарные рога (именно рогами, красующимися на гордо посаженной голове, так красивы олени), либо, что ещё лучше, на большие глаза , совсем как у маленького оленёнка Бэмби. Кто-нибудь будет утверждать, что у оленей маленькие глаза? Или, может быть, найдутся те, кто заявит, что большие глаза некрасивы? Вот и всё, вопрос с «надстройкой» решён раз и навсегда. Красота - это когда благородный олень, гордо держа над собой красивые ветвистые рога, смотрит на нас красивыми, умными, влажными, широко раскрытыми глазами: -> + . Здесь, кстати, крайне важно не забыть упомянуть, что в современном китайском написании от этого иероглифа остались только «рожки да ножки»: сегодня вместо иероглифа в Китае чаще используют его упрощенную версию , что подтверждает мысль о том, что именно «надстройка» иероглифа издревле и отвечала в нём за красоту.

Теперь насчет «рэй». В японском языке в качестве выражения понятий «красивым» или «красивая» чаще всего используются прилагательные (уцукусий) и (кирэй), причём вероятность встретить в разговоре (кирэй) несколько даже выше, чем (уцукусий). Вполне возможно, что для среднестатистического японского уха, избалованного всякого рода выразительными тонкостями, звучит чуть более изысканно, чем , а значит и стиль употребления его, может быть, чуточку более возвышенный. Что же касается (кирэй), то он как-то и проще, и лаконичней, да и легче произносится, а это для японской повседневной речи имеет немаловажное значение.

На первый взгляд запоминание слова осложняется замысловатостью графики входящих в него иероглифов. Однако, как уже было продемонстрировано на примере кандзи , многие иероглифы, с виду такие сложные и непонятные, содержат в себе мир, полный красоты и очарования. Кандзи не сложнее, чем кандзи , и даже обладает таким же значением, но встретить этот кандзи кроме как в слове - большая удача из-за его редкости, хотя, конечно же, - не единственный пример его употребления: (киго) - цветистое выражение, удачное словцо.

[ - Красивый, цветистый КИ_(-) 14 ( (120) нить)]

Что же такого красивого в иероглифе ? То, что в качестве его компонента выступает элемент «нить», удивления не вызывает, поскольку одежда, ткань, пряжа, нить - это всё то, что красит человека. Само собой, без элемента (большой) иероглиф, отвечающий за красоту, обойтись тоже не мог, как, впрочем, не обходится без него и другой красивый иероглиф - . Остаётся элемент . Самое лучшее, что мы можем сейчас сделать, это не вдаваться в детальный графический анализ данного компонента, а просто вспомнить, что отчасти благодаря ему нами в своё время был понят кандзи (КА_ута) - песня, и что именно его мы в самом начале этой книги окрестили «широко открытым поющим ртом». Такое сравнение нам на этот раз очень даже на руку, поскольку к красоте больших объектов и к красоте ткани мы смело можем добавить красоту пения, в результате чего получим квинтэссенцию всего самого красивого: анатомических параметров, одеяния, голоса. Как тут не вспомнить замечательные слова Антона Павловича Чехова [636] , которые, как оказывается, уже давным-давно были зашифрованы китайцами в таком маленьком и даже немного неказистом иероглифе как - вот уж, действительно, в человеке всё должно быть прекрасно; и внешность («большой» берёт свое начало от изображения человека), и одежда («нить» как основа любой одежды), и голос ( - что-то напоминающее широко открытый рот [637] ).

636

«В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли» - слова, произнесённые доктором Астровым в пьесе Антона Павловича Чехова «Дядя Ваня».

637

Следует ещё раз оговориться, что элемент мы окрестили в своё время «широко открытым ртом» вне всякой связи с его настоящим значением, а только для того, чтобы хоть как-то объяснить графические особенности иероглифа (песня).

А если какой-нибудь из только что перечисленных атрибутов «прекрасности» (ну, например, одежду, символом которой служит нить ) сорвать с человека, что же тогда останется? Голая правда? Нет, останется странность, ну, в крайнем случае, оригинальность - пусть голый, пусть большой, зато поющий.

[ - Странный, оригинальный КИ_кинару 8 ( (37) большой)]

(ки) - странность, оригинальность, новинка, новшество, нечётное число.

(кинару) - странный, оригинальный.

(кико:) - эксцентричное поведение.

(кисай) - гений, талант.

(кидзин) - оригинал, чудак.

(кидзюцу) - волшебство, магия. [638]

(кисю:) - внезапное нападение, налёт.

(кисю: суру) - внезапно налететь, напасть.

Пока не закончилась эта глава, есть смысл упомянуть ещё один занятный, если даже не странный кандзи, который, судя по всякого рода толстым словарям, употребляется только в одном слове. Речь идёт о кандзи (И) и слове (ису) - стул.

[ - Стул И_(-) 12 ( (75) дерево)]

638

(кидзюцуси) - фокусник, волшебник. (СИ) - суффикс образования профессии: (гиси) - инженер.

Да, (ису) - стул. А что такое стул для японца из недалёкого прошлого? Странно-оригинальная и по японским меркам большая вещь из дерева , которая годится разве что в качестве подставки для ребёнка , поскольку взрослые сидят на полу и пользоваться им такой штукой попросту не приличествует. Но если для японцев эта вещь странная , то для китайцев - самое то: эдакая деревянная подставка , на которую может сесть не только маленький, но и большой человек, то есть самый натуральный стул .

Только вот иероглиф в сочетании к «ребёнку» не имеет абсолютно никакого отношения. Всё дело в том, что слово «стул» было заимствовано из китайского языка именно в виде , в котором непосредственно за «стул» отвечает иероглиф (yi, и). Но так как китайский язык, особенно в современных его вариациях, тяготеет к двусложности [639] , и по сложившимся грамматическим нормам «стул» не может быть записан только иероглифом (за исключением некоторых литературных случаев [640] ), поэтому к нему и добавляется суффикс (zi, цзы) основная задача которого здесь - быть признаком существительного (указывать на тот факт, что данное слово обозначает предмет). А чтобы понять, почему «ицзы» в Японии трансформировалось в «ису», достаточно вспомнить разговор об уникальности японского «у», являющегося чем-то промежуточным между «у» и «ы».

639

В процентах 70-ти китайские слова состоят из двух иероглифов, в то время как раньше в большинстве случаев они как-то обходились одним.

640

В «одиночку» иероглиф используется в Китае (обычно в литературе, иногда в кино) для того, чтобы указать на особенности речи персонажа или чтобы сохранить старинный стиль повествования.