Каюр

— Ты всё же подумай — Ричард упрямо сжал губы и встал с ящика — Время ещё есть, а часть твоих проблем мы с парнями постараемся решить.

Лыжник ушел, выйдя из палатки в буран, а я остался сидеть возле своих собак, не торопясь идти в дом.

Черт. Что делать? Ходить в такие походы, из которого мы только что вернулись, мне не понравилось, но с другой стороны, я чертовски горд собой, что я один из немногих, кто смог эти пять дней продержаться достойно. Я втянулся. Мня всю жизнь манили путешествия, потому-то я и занялся сьемкой блогов. Поначалу я даже честно всё делал сам, снимая свои «выживания» такими, какими они и были. А потом, когда меня стали смотреть, что-то пошло не так. Меня деньги разбаловали, азарт пропал. Потом я уже работал как профессионал, не отвлекаясь на такие глупости, как собственные желания. И вот теперь, я точно знаю, что среди этих вот не самых слабых и глупых мужиков, я чего-то да стою, и точно круче большинства из них. Понравилось ли мне это? Конечно! Я чертовски горд и собой, и тем, что меня оценила команда! Я им нужен, а вот нужно ли всё это мне?

Нужно! И дело тут не в том, чтобы проверить себя. Я не адреналиновый наркоман, которому хочется острых ощущений, но это мой шанс!

Что было бы, если бы я уплыл отсюда с Матвеем? Ничего хорошего. Сидор был сиротой, простым племянником купца у которого наверняка и свои наследники есть. Любитель собак, без образования, какого-либо имущества, причем не самый умный. Моим пределом было бы работать у родственника приказчиком, и пол жизни копить деньги, чтобы возможно когда-то начать своё дело. Причем я не уверен, что с Матвеем мы смогли бы нормально ужиться, учитывая его и мой характер. Скорее всего меня уже через год вышвырнули бы на улицу.

Другое дело вернутся на большую землю знаменитым полярником, участником крупной экспедиции, в которой я занимал бы не последнее место и вел научную деятельность! Сейчас полярники что-то на вроде космонавтов в моё время. Их чтят, они популярны и у них куча возможностей, которых никогда не будет у простого паренька на вроде старого Сидора. Рискнуть один раз, и обеспечить себя на всю жизнь!

Тем более, что сейчас я знаю в разы больше про полярные исследования, чем все полярники мира, вместе взятые! Да взять хотя бы эту самую экспедицию. Я точно знаю, что ни каких проливов нет, и Гренландия просто огромный остров, просто в северной части сильно изрезанный глубокими фьордами, которые в своё время и принимали за проливы первые исследователи. Я знаю, что полярные льды не стоят на месте, а дрейфуют, и с помощью дрейфа льдов, выморозившись в лед, за несколько лет корабль может преодолеть Арктику, если конечно его не раздавят льды, что возле полюса нет никакой мифической земли или открытого ото льда моря, что достичь его вполне возможно, и даже знаю, как это сделать!

Раз уж судьба закинула меня сюда, а не куда-то ещё, значит так надо, значит у судьбы или у бога на меня свои планы, а я просто не осознавал до этого своего счастья. Мне дали возможность стать первым, и грех этим не воспользоваться!

С этими мыслями, уже окончательно приняв для себя решение, я наконец-то поднялся, и вслед за Ричардом вышел из собачей палатки. Хватит пускать всё на самотёк! Если раньше я не интересовался особо подготовкой экспедиции и своим местом в ней, то теперь это мой приоритет. Теперь, мне предстояло как следует поработать, чтобы мои планы сбылись.

Когда я вошел в зимовье, стол уже ломился от разных блюд, спешно выставляемых на него Адамом и Джо. Повар и его помощник, удивленные, но вместе с тем и обрадованные таким скорым возвращением команды, старались как следует. В это же самое время полярники, почти полностью избавившись от мокрой одежды, сейчас без сил валялись на нарах, распространяя по домику запах не мытых тел и прелой шерсти от своих фуфаек. Ко всему прочему, к этому не самому приятному аромату добавлялся ещё и стойкий, въедливый запашок нечистот, исходящий от нар Соверса. За парализованным начальником экспедиции в наше отсутствие следили очень плохо. Запах казармы, запах тюремной камеры…

— Так братва, хватит валятся. Потом отдохнём, сейчас ещё куча дел. — Я обвел всех взглядом. — Сейчас, перед ужином, всем нужно помыться, одежду, что была на вас в походе, в мешки и на улицу! Переодеться в чистое! Потом, завтра, наверное, поставим запасную палатку, почистим и постираем шмотки и просушим их там. Адам, нагрей как можно больше воды, что бы всем хватило по ведру! Мыться будем в походной палатке, она уже и так мокрая, так что это ей особо не повредит, все равно её потом нужно будет чинить и переделывать, там нужно затопить примус. Я и Ричард этим займёмся. Пока моемся, Адам и Джо, проветрите помещение, помойте мистера Соверса и поменяйте ему бельё, тут дышать нечем! Как помоетесь и поужинаете, все на осмотр ко мне и мистеру О 'Нилу, будем лечить ваши болячки и обморожения. И только после этого все лягут спать! Ну чего лежим? Встали все и за работу! Я же правильно передал ваш приказ, мистер Томас?

Я нагло посмотрел на побледневшего доктора, который так же, как и все валялся в грязной одежде на своем спальном месте, и незаметно ему подмигнул.

— Да, всё верно мистер Волков — После долгой паузы почти прошипел Томас, не отрывая от меня своего взгляда — Гигиену нужно соблюдать.

— Но как же, всё же остынет… — Начал возражать Адам, но я его жестко перебил.

— Подогреешь!

Когда я начал говорить, даже до того, как упомянул «приказ» Томаса, только Адам и Джо смотрели на меня с недоумением и были явно удивлены моим поступком, зато бывшие в походе полярники, кряхтя от боли в мышцах, без слов стали подниматься со своих нар ни задав ни одного вопроса! Никто не посмел мне возразить или поспорить! Я тихо про себя выдохнул, поняв, что моя попытка на время принять командование членами экспедиции полностью удалась! Меня слушаются!

А может я зря так? Своей выходкой, и этим «приказом» я явно обострил отношения с доктором. Ведь все прекрасно поняли, что Томас тут вообще не при делах и точно приказ не отдавал. Он со мной даже не разговаривал пол дня, и это все прекрасно видели. Но с другой стороны, мне самому не хочется жить в помойке, а Томас совсем расклеился. Неудачный поход и физическая усталость добили его, он в апатии, и как бы погано это не звучало, сейчас как раз самое время, чтобы ещё больше пошатнуть его власть и немного поднять свой авторитет. Раз уж я собираюсь всерьёз устраиваться в этом коллективе, то роль неформального лидера должна быть моей! Роль оппозиции, которая всегда заметит косяк и скажет «а я говорил!». Если Ричард прав, и Томас злопамятная сволочь, то не нужно ждать мести, удар нужно нанести первым! Настанет время, и доктор просто вынужден будет считаться со мной и моим мнением!

Глава 15

Сильный буран, который застал нас в дороге, продлился ещё четыре дня, и только потом прекратился, буквально за одну ночь. Погода в Северной Гренландии менялась стремительно и непредсказуемо. Берег фьорда, на котором располагалась зимовье американских полярников сильно преобразился. Сейчас всё было завалено белоснежным, слепящим глаза снегом, каменистый пляж исчез под тоннами замерзшей воды. Само зимовье, склады, конюшня для лошадей и палатка для собак, тоже были погребены белыми сугробами, чуть ли не по самую крышу.

Все четыре дня, что бушевало ненастье, мы потратили на приведение потрепанного походного снаряжения в относительный порядок. Одежда была почищена и выстирана, палатки и спальные мешки просушены, а сами полярники довольно быстро восстановили свою физическую форму и здоровье. Обморожения, полученные Итаном и Эдвардом оказались не опасными и сильного вреда им не причинили. Даже обе лошадки, что едва дотянули свои сани до берега, получив возможность отдохнуть, хорошую еду и защиту от ветра, пришли в относительный порядок.

Сейчас вся команда, вооружившись лопатами расчищала проходы к основным сооружениям полярной станции. Зимовье очень скоро начало напоминать какое-то военное укрепление. Нити снежных траншей, порой выше человеческого роста, прорезали занятую нами территорию, превращая её в сказочный лабиринт. Палатку для собак было решено вообще не раскапывать, а закидать снегом полностью, просто укрепив потолок и стены дополнительными подпорками, тем самым превращая брезентовое сооружение в снежную пещеру.