Klangfarbenmelodie

— Нет, не нахожу, — спокойно протянула она, вновь вдребезги разбивая все попытки Тики подступиться к ней.

— Скажите, Алиса, — невесело улыбнулся мужчина, чувствуя себя… пожалуй, разбитым. — А что еще помимо джаза вам нравится?

Девушка вздохнула, как будто думала о том, как же он ей надоел, и сжала в тонкую линию губы.

— Рок, — наконец как-то напряженно (даже странно) повела плечами она. — Мне нравится рок.

Это было… по крайней мере, неожиданно. Просто сама по себе Алиса — тонкая, хрупкая, милая — совершенно не была похожа на человека, который будет слушать такую безумную музыку.

Которая так не нравилась Тики.

Печально.

— Неожиданно, — со смешком протянул мужчина — и понял, что это совершенно его не коробит и не отталкивает. Просто действительно неожиданно.

Однако девушка истолковала его слова по-своему. Хмыкнула и смерила его насмешливым взглядом.

— Вам ведь не нравится такая музыка, верно? — с каким-то странным торжеством предположила она.

— Нет, — честно отозвался Тики. — Я не понимаю её, — он чуть скривил губы и тут же улыбнулся. — Правда, мой лучший друг обожает эту музыку и совершенно ничего не смыслит в джазовых музыкантах, так что… в вас я ищу отраду.

Алиса вдруг глухо рассмеялась в этой своей кокетливой неискренней манере, и Микк поджал губы, чувствуя себя в очередной раз проигравшим.

Каким же комплиментом нужно было одарить эту девушку, чтобы она пала ниц перед ним?

— Рок — это музыка свободы, — внезапно начала Алиса задумчивым голосом, и Тики еле сдержал себя от торжествующей улыбки: она впервые говорила о чём-то по собственной воле, — в то время как джаз… — она отрешённо приподняла брови на мгновение, словно подыскивая нужное слово, — скорее музыка мечтаний, — на её губах проскользнула ядовитая, совершенно мрачная и ироничная усмешка. — А я… — Алиса замялась, сглотнув, и неловко закусила напомаженную алую губу. Микк даже дыхание затаил в ожидании продолжения фразы. — А я не хочу, чтобы свобода была лишь мечтой, — после долгой паузы всё-таки сказала девушка так тихо, что мужчина бы и не расслышал её, не стой он так близко, и сразу же пожала плечами, сбрасывая с себя флёр задумчивости и хрупкой мечтательности. — Может, оттого и люблю рок.

— А вы считаете мечтой именно что-то неосуществимое? — заинтересовался Микк. Он любил такие разговоры, на самом деле, и ему казалось… казалось, он может как-то переубедить Алису. — Почему?

— Потому что то, что мы можем осуществить, является нашей целью, — легко отозвалась девушка, вскидывая на него глаза.

И Тики увидел, как она улыбается.

Совсем слегка, почти незаметно. Но ужасно красиво.

— Не думаю, — мужчина улыбнулся ей в ответ, снова чувствуя этот подъем — как когда она пела — и покачал головой. — Мечта — это ведь наше самое сокровенное. То, что неосуществимо — это греза, прекрасный сон, часто сказочный и фантастический… А мечта… да, нечто как будто высокое, но вместе с тем… Часто ли вы задумывались о том, чего на самом деле хотите, и как это осуществить? Это и есть мечта. Цель — это то, что мы должны делать для чего-то, мне кажется. А мечта… это, пожалуй, смысл, — здесь он чуть качнул головой, даже немного удивляясь своему красноречию, и посмотрел вперед. — Хотя кто знает, конечно… мнения у всех разные. И раз вы считаете рок музыкой свободы… может, споете как-нибудь?

Ему было ужасно стыдно смотреть на примолкшую Алису. Отчего-то ему казалось, что сейчас та его на смех поднимет. Даже было как-то удивительно, что он вообще заговорил об этом.

Удивительно, что он так отвлёкся на это.

Вполне ожидаемо Алиса засмеялась. Но — засмеялась мягко, ласково, легко-легко, правда, ужасно печально и оттого совершенно тихо, хоть и непередаваемо искренне и красиво. Микк заворожённо улыбнулся, чуть скосив взгляд в сторону посмеивающейся (и умилительно прикрывающей рот ладонью) девушки.

— Мне больше в этом плане английский нравится, — поделилась она с лёгкой, той самой еле заметной улыбкой. — Там «мечта» означает «сон», и это прекрасно. А потому, — задорно сверкнула Алиса серыми глазами, подняв лицо к Тики, — я останусь при своём мнении. А что насчёт рока… — протянула девушка, — то через неделю как раз будет вечер, посвящённый року. Если всё окупится, — тут она восторженно облизнулась, как-то сразу же подобравшись и воодушевившись, — то каждый месяц директор будет проводить тематические вечера. И я смогу петь не только J-рок, но и поп-рок, и инди, и кантри, и… и… даже народные, представляете? — словно в экстазе протараторила Алиса, сцепив ладони на груди в замок, и широко улыбнулась, издав несколько весёлых смешков. И тут же вздрогнула, закусив губу, и отвела взгляд в сторону, в каком-то странном напряжении передёрнув плечами.

— Кантри? — совершенно восхищенно выдал Тики. — Скажите, что я вас не придумал, — совершенно растерянно засмеялся он, и взгляд Алисы из напряженного превратился в откровенно удивленный.

И она… впервые проявляла столько эмоций при нем — это потрясающее воодушевление, и печаль, ошеломление…

— Да вроде нет, хотя как сказать, — наконец протянула девушка. — А вы уважаете кантри? — все-таки не удержалась она. — Джонни Кэш?

Микк ошеломлённо хлопнул ресницами, чувствуя, как глупая, совершенно идиотская улыбка сама растягивает его губы. Подумать только — японка, знакомая с кантри-культурой. Подумать только — девушка, в которой его интересуют не женские прелести, а… она сама.

— House Of The Rising Sun? — на выдохе спросил он, и Алиса буквально расцвела, даже подпрыгнув на месте.

— Просто ужасно хочу спеть её когда-нибудь! — воскликнула она, рассмеявшись. По-другому рассмеявшись. Глубоко, задорно, мягко и так, что Тики захотелось рассмеяться следом. Что он и сделал.

Дождь барабанил по зонту, ручьями катился по водостокам, разбивался об асфальт, а мужчина любовался лучистой улыбкой Алисы, выглядевшей сейчас совершенно не такой, как обычно — какой-то близкой, словно бы растаявшей.

— А Вилли Нельсон? — лукаво поинтересовалась девушка, и Тики ответил ей с не менее хитрым выражением лица:

— Искренне считаю, что Whiskey River у него вышла лучшей.

Алиса закатила глаза, весело фыркнув, и покачала головой.

— Алкоголик, — протянула она со смехом и плутовато взметнула бровь вверх. — А говорили, что не любите рок.

— Кантри — это исключение, — доверительно поделился Микк, ощущая в теле небывалую лёгкость.

Они как раз подошли к остановке, и отпускать Алису не хотелось совершенно.

— Так уж и исключение? — прищурилась девушка. — Вы когда-либо вообще слушали J-рок? — она скрестила руки на груди, когда они остановились у остановки, и смотрела с веселым вызовом.

— Когда-то я ограничился довольно поверхностным знакомством с рок-музыкой, — рассеянно улыбнулся Тики. — Может, я слушал что-то не то… Но советчиков не слишком много на самом деле, — вздохнул он, честно передавая Алисе зонт и замечая, как она чуть приподняла брови, но делая вид, что так и собирался сделать с самого начала. Хотя жутко хотелось прикоснуться к ней под этим зонтом… — Неа слушает дикий ор, который величает музыкой, и у меня от этого обычно просто уши закладывает.

Девушка снова засмеялась, уже совершенно не сдерживаясь как будто, живая и яркая.

— Что слушает Малыш, я вообще не представляю, — продолжал Тики, пытаясь продлить это прекрасное мгновение, и Алиса вдруг замерла, в неподдельном удивлении воззрившись на него.

— Малыш? — непонимающе спросила она, бросив взгляд назад, видимо, чтобы посмотреть не приближается ли автобус.

— Ну, Аллен, Малыш, редиска вечно недовольная, — пожал плечами Микк, с одной стороны, понимая её интерес, а с другой — не одобряя.