Klangfarbenmelodie
Шрифт:
Мужчина затормозил у ворот и заставил себя повернуть голову к уже с минуту сверлящей его задумчивым взглядом девушке. Серые глаза были затянуты как будто поволокой холода, и этот холод казался настолько непреодолимым, что Тики ощутил себя совершенно убитым.
Напиться ему захотелось тотчас.
— Спасибо, что подвезли, — коротко улыбнулась Алиса, щелкая ремнем и наклоняя голову в знак вежливой благодарности.
Ну почемупочемупочему.
Тики позволил себе натянутую улыбку в ответ и все-таки встретился с ней прямым взглядом, от всей души надеясь, что не выглядит
— Я рад, что вы наконец перестали бояться моей машины, — поддел ее он. — Или, скорее, того, что я, маньячная морда, куда-нибудь вас увезу, решив похитить, а не домой доставлю.
Алиса прыснула, на какое-то мгновение снова забавно краснея и становясь той девушкой, которая с мечтательным взглядом рассуждала о рок-музыке, и Микк легко коснулся ее руки, несильно сжимая затянутую в перчатку ладонь в пальцах и поднося к губам.
Девушка совсем вспыхнула и отвела взгляд, сжимая в другой руке покоящийся на коленях букет.
— Я… — она запнулась, прочистив горло, — в следующем месяце, скорее всего, у нас будет вечер рок-баллад, вот.
На этом Алиса высвободила свою ладонь из его пальцев и, еще раз коротко поблагодарив его, выскользнула из машины.
Тики откинулся на спинку сидения, краем глаза замечая, как девушка прячет лицо в букете камелий, поспешно направляясь к воротам, ведущим на территорию общежития, и, как только она скрылась в здании, тронулся с места.
Надо было выпить чего-нибудь горячительного. И очень срочно.
***
Рис варился в кастрюльке, курица обжаривалась на сковороде, вода для собы только нагревалась, мисо-суп уже был готов, но Аллен чувствовал, что ему нужно сделать что-нибудь ещё. Может, тонкацу свиное приготовить?
Юношу колотило. Внутри у него всё бурлило и кипело, лопалось огромными пузырями и норовило вырваться наружу криками и матами, но он пытался держать себя в руках, пытался сдержать порывы разбить какую-нибудь вазу, пытался успокоиться.
Но ни черта не выходило.
Потому что Тики оказался шпионом. Шпионом прямиком от Адама.
И это так сильно выбило его из колеи, что страшно представить даже. Аллен и так относился к мужчине с подозрением, холодным отчуждением, но в последнее время ему стало даже казаться, что… они могли бы подружиться. Хотя бы ради Неа.
Тики же был довольно интересным собеседником, чувство юмора у него было крутое, да и вообще — Уолкер стал замечать, что ему самому хочется что-нибудь сказать Микку.
Тот, оказывается, музыку любил.
И шоколадный торт, который Аллен готовил недавно по просьбе Неа, ему понравился.
А ещё, оказывается, он был шпионом.
Очередным шпионом, которых Адам подсылал на их поиски и который успешно справился со своим заданием.
Интересно, что же Тики докладывает Главе?
И почему Неа, если знает про это, ничего не предпринял?
Дружба?
Да какая, к чёрту, дружба?!
Микк — это опасность. Ужасная опасность.
И Аллен это прекрасно понимал, в отличие от глупого старшего братца, который подружился с этим шпионом.
Юноша
перевернул куриные грудки и тяжело вздохнул.Нужно было держать себя в руках. Нужно было не расстраивать Неа своим недовольством. Нужно было… просто вести себя как обычно: закрыться ледяной стеной непробиваемой невозмутимости и продолжать игнорировать Тики.
И Алисе… тоже следовало поступить именно так.
Роад вчера так ничего путного и не сказала. Возможно, именно потому, что Аллен ничего и слушать не желал: как полностью осознал эту ужасную новость, так сразу вылетел из общежития и помчался домой. Но девочка сказала ему лишь одно: «Дядюшка — не цепная псина Адама, Алленчик. А потому позволь ему хотя с Алисой говорить».
Уолкер не мог этого позволить.
Но, видимо, придётся.
Потому что Микк видит Алису трижды в неделю и отставать от неё не хочет.
Внезапно всего размышления прервал звонок в дверь. Аллен закатил глаза — ну кого там принесло?
Принесло как раз того, кого сейчас хотелось видеть меньше всего.
— Привет, — грубо поздоровался Тики, криво усмехнувшись.
Уолкер нахмурился, неприязненно дёрнув ноздрёй, и без слов пропустил его в квартиру, не желая ссориться, слушать нотации и вообще что-либо говорить этому двуличному типу.
— А Неа дома?
Аллен сжал челюсти, ощущая, как чешутся кулаки, и заставляя себя всеми силами успокоиться.
— Сказал, что ушёл в магазин, с собой взял ствол, наверное, будет где-то через час, — и, немного помедлив, всё же поинтересовался: — Есть будешь?
— Если кормить будешь, — равнодушно отозвался мужчина, тут же хмурясь и сжимая губы. Телефон он доставать не стал, хотя юноша почти видел, как его рука потянулась к карману.
Ну и что решил? Почему не стал? Подумал, вдруг…
Уолкер и сам об этом подумал, на самом деле. Только вопрос, в каком ключе об этом подумал Тики. И… что он все-таки имел в виду, когда говорил Алисе, что Неа знает о его делах?..
Аллен кивком головы указал на кухню и скользнул в дверной проем впереди Микка, возвращаясь к плите и поворачиваясь к устроившемуся за столом мужчиной спиной. И все то время, что он готовил, Тики сверлил его взглядом.
Постоянно. Неотрывно. Бесконечно.
И чего сверлил? Думал, как удобнее убить? Или когда проще сдать Адаму?
Или… ревновал Алису к нему?
Если честно, Аллен не знал, что из этого может быть больше похоже на правду, но… последнее предположение почему-то упорно вызывало улыбку, и он понятия не имел, почему.
…не имел он никакого понятия, твою мать!
Юноша достал из шкафчика посуду, выключил конфорку под кастрюлькой с рисом, проверил курицу и решил, что все готово.
Только деть руки было все равно некуда.
Почему Роад молчала о делах своего дядьки? Она называла его просто Тики, по имени. Это значило, должно быть, что они были очень близки?.. В принципе, это не было чем-то удивительным — Микк в свои двадцать пять был повесой, а Роад было шестнадцать, и она была просто безумной девчонкой. Аллен даже не представлял, как сумел подружиться с ней.