Код Марвел: Сын Криптона

— Ты заблуждаешься, дорогая, — наконец медленно выговорила Веруса, обращаясь к падчерице, и её голос звучал опасно ласково. — Девчонка — не простой ребёнок. Она оборотень. Монстр, каким является и её отец. Монстров нужно уничтожать, всегда и везде, и мне совершенно безразлично, сколько им лет.

Джек ощутимо напрягся. Вены на его шее набухли, а в глазах вспыхнул кровавый свет, характерный для того, кто находится на грани превращения. Казалось, ещё чуть-чуть — и он поддастся звериной природе, сорвётся, превратившись в дикого, неудержимого волка, готового разорвать любого, кто встанет на его пути. С резким треском ногти на его руках удлинились, превращаясь в когти, и он вонзил их в столешницу, оставив глубокие борозды на её поверхности.

— Мы так не договаривались! — прорычал Джек, и в этом рёве чувствовался звериный рокот. — Веруса, не смей трогать мою дочь!

Казалось, ещё миг — и он действительно бросится на Верусу. Охотники вокруг зашевелились, ожидая сигнала от своей госпожи, но она оставалась вальяжно-спокойной, лишь глядела на Джека с недоброй усмешкой на губах.

— Ну-ну, Джек, держи себя в руках, — почти насмешливо произнесла она, пропуская мимо ушей угрозу в его голосе. Затем её взгляд снова обратился к Эльзе: — Но… — тут она сделала театральную паузу, словно собираясь произнести нечто судьбоносное, — должна признать, в одном ты права. Я действительно дала слово. Девчонка выйдет отсюда живой. Я неукоснительно держу свои обещания, даже когда они кажутся невыгодными. Ведь я, как ни крути, женщина чести.

С этими словами Веруса небрежно махнула рукой одному из охотников, стоявших ближе всех к ней:

— Приведите сюда девчонку, — сказала Веруса негромко, но это прозвучало как приказ, не допускающий возражений, — и захватите ещё один стул. Кажется, у меня сегодня чуть больше гостей, чем планировалось.

Она посмотрела вслед охотнику, который торопливо направился к выходу из зала, и добавила вполголоса, обращаясь скорее к самой себе:

— Да… Кажется, в этот раз моя вечеринка обещает быть куда оживлённее, чем я ожидала.

Я продолжал пристально следить за охотником, который, получив приказ, нетерпеливо развернулся и быстрыми шагами направился к нашей комнате. Мои способности позволяли видеть сквозь стены и перекрытия, поэтому я ясно представлял, как он поднимается по лестнице, проминая скрипучие ступени, и уверенно идёт по коридору, освещённому тусклым светом. Суровое лицо этого человека не выражало ни малейшего сочувствия или сомнения в том, что ему предстоит сделать. Казалось, вся его сущность источала холодную решимость и готовность в любой момент выстрелить.

Поднявшись на нужный этаж, охотник коротко кивнул двум вооружённым напарникам, охранявшим нашу дверь. Те без звука расступились, пропуская его вперёд. Послышался резкий щелчок замка — и дверь распахнулась с таким остервенением, что ударилась о стену, отозвавшись глухим металлическим звоном. В комнату ворвался поток слабо освещённого коридорного света, выхватив из полумрака наши фигуры.

Охотник, сделав несколько шагов, осмотрел меня и Диану цепким, презрительным взглядом, словно действительно видел перед собой лишь насекомых, которых ему придётся раздавить. В чертах его лица читалась смесь брезгливости и высокомерия.

— Вставай, девчонка! — скомандовал он грубо и громко, вскинув короткий автомат и почти небрежно направив его на Диану. Низкий хриплый голос прозвучал, как скрежет железа. — Твой папочка уже здесь. Ему не терпится увидеть своего выродка.

Я почувствовал, как Диана вздрогнула, прижимая руки к груди, пытаясь спрятаться от страха, который грозил поглотить её целиком. В её глазах отразилась растерянность, но, стиснув губы, она сумела подавить панику и тяжело вдохнула, принимая неизбежность ситуации. Девушка, опустив взгляд, медленно поднялась с пола и нерешительно приблизилась к охотнику, не говоря ни слова.

Я наблюдал за этой сценой, а в душе у меня вскипала ярость из-за того, с какой лёгкостью они обращаются с Дианой, словно она не человек, а простая вещь. При этом я сохранял внешнее спокойствие. Поднявшись со скрипучего кресла, я расправил плечи и приблизился к охотнику, держа руки свободно — жест, одновременно безобидный и готовый к действиям. На моих губах играла едва заметная ухмылка.

— Пойдёмте уже, а то мы и правда заждались, — усмехнулся я, растягивая слова так, чтобы подчеркнуть всю абсурдность «гостеприимного приглашения» под дулом автомата.

Охотник мигом обернулся ко мне, нахмурив брови. Лоб его прорезала глубокая морщина, а пальцы резко дёрнулись на спусковом крючке. Ему явно не нравился мой тон, и он не собирался это скрывать.

— Про тебя указаний не было, умник, — процедил он сквозь сжатые зубы. — Ты остаёшься здесь и не рыпайся.

С этими словами охотник резко толкнул меня прикладом в грудь, рассчитывая отбросить на несколько шагов. Но я даже не пошатнулся, словно был каменной статуей. Видя такую мою реакцию, он на долю секунды застыл в недоумении. В глазах его промелькнуло что-то, похожее на сомнение или страх, но тут же растаяло, сменившись грубостью.

— Сиди тут тихо и не вздумай устраивать глупостей, герой, — добавил он уже менее уверенно. — Или получишь пару дротиков с транквилизаторами или пулю в лоб. Я не стану церемониться.

Видимо, не желая продолжать разговор, он схватил Диану за плечо и потащил её к выходу. У порога мужчина бросил короткий взгляд на своих напарников, стоявших у двери, и кивнул им:

— Следите за этим типом внимательно. Шевельнётся — стреляйте без предупреждения.

Дверь захлопнулась с резким стуком, снова отрезав меня от коридора. Охранники, оставленные снаружи, перекинулись между собой несколькими фразами, но я не прислушивался к тому, что они говорили. Я по-прежнему стоял на том же месте, не удосужившись сесть обратно, и спокойно переводил дыхание, ощущая, как в груди медленно растёт ярость.

Даже не видя их напрямую, я чётко понимал, как Диана и её конвоир идут по коридору. Моё обострённое восприятие позволяло мне различать каждый звук: стук каблуков охотника по ветхому паркету, дрожащие шаги Дианы, тяжёлое дыхание, вырывающееся из её груди. Я мог бы в любой момент броситься следом, разорвать двери, проломить стены, но пока что не делал ничего. Нужно было выждать правильный миг.

Усмешка сама собой появилась на моих губах, когда я ощутил знакомое, тёмное волнение внутри. Оно всегда возникало, стоило мне почувствовать, что наконец наступил момент выйти на сцену и показать настоящую силу. Я слишком долго оставался за кулисами, позволяя другим разыгрывать свои спектакли и считать, будто они всё держат под контролем. Слишком долго я делал вид, что готов играть по чужим правилам. Но правила эти давно перестали иметь значение.

Сжав руки в кулаки и наполнившись внутренней силой, я ощутил, как по жилам разливается волна возбуждения. Казалось, воздух вокруг сгустился и стал почти осязаемым — готовым к тому, чтобы я соткал из него любую форму, которая понадобится. Тишина за дверью была словно зыбкой плёнкой, которая вот-вот лопнет от малейшего толчка. Но пока я продолжал держать себя в руках, позволяя обмануться видимостью спокойствия.

Вскоре охотники за дверью стихли; видимо, они решили, что я смирился с участью остаться здесь в роли пленника. Это было мне только на руку. Ещё мгновение — и я дам понять, насколько сильно они заблуждаются.