Код Марвел: Сын Криптона

Джек и Эльза, двигавшиеся словно тени в полумраке, подошли к входу в клуб. Я заметил, что у двери их уже ждали двое вооружённых охотников, державших укороченные автоматы наготове. Было очевидно, что этих людей поставили на пост, чтобы отсеивать незваных гостей.

Охотники, несмотря на свою привычку к опасным ситуациям, выглядели слегка озадаченными. Когда они наконец разглядели приближающихся гостей, один из них недоумённо приподнял брови и молча обменялся быстрым взглядом с напарником. Видимо, появление Эльзы Бладстоун, дочери легендарного Улисса, не входило в их первоначальные планы и стало для них неожиданностью.

Однако оба предпочли промолчать, лишь коротко кивнув и поспешно сделав шаг в сторону, освобождая проход. Возможно, они получили негласный приказ не вмешиваться, а может, им просто не хотелось конфликтовать с дочерью великого охотника. Джек прошёл мимо суровых часовых, ступая тяжело и словно не замечая их. Эльза задержалась на миг, метнув в их сторону холодный и надменный взгляд — взгляд, в котором читалось всё презрение к людям, выбравшим сомнительную сторону. Затем она, с гордо поднятой головой, проследовала за Джеком. Охотники переглянулись и, перекинув автоматы на плечо, направились следом. По тому, как они держались, было понятно, что они намерены быть наготове при малейшем признаке неповиновения со стороны гостей.

Когда все вошли внутрь, помещение клуба поразило своей непривычной тишиной и полумраком. Всего несколько часов назад в этом зале, звучала громкая музыка, вспыхивали разноцветные огни, люди смеялись и танцевали, а теперь здесь царила напряжённая, почти осязаемая тишина. Казалось, сама атмосфера пропиталась нервным ожиданием.

Вместо шумного веселья и смеха повсюду притаились охотники — мужчины и женщины, облачённые в темную одежду. В руках они держали огнестрельное оружие. Они располагались у стен, прятались за барной стойкой и колоннами, словно стая хищников, замерших в засаде перед решающим броском. В воздухе витало предчувствие скорой схватки, а настороженная молчаливость каждого из них говорила красноречивее слов: они готовы напасть в любой миг.

В центре пустынного танцпола стоял широкий и массивный стол из чёрного дерева. Его поверхность была отполирована до блеска, но чёрное дерево поглощало редкие отблески неяркого освещения. Вокруг стола стояли несколько тяжёлых стульев — они выглядели почти тронными, с высокими спинками, украшенными резьбой. На одном из таких стульев расположилась Веруса Бладстоун.

Она сидела, откинувшись на спинку кресла так, словно даже здесь, среди напряжения и опасности, ощущала себя полновластной хозяйкой положения. В ее руках покоился хрустальный бокал с вином, который она небрежно держала длинными пальцами.

Взгляд Верусы изначально был направлен на Джека, но в нём вспыхнуло мимолётное удивление, когда она заметила, что Джек пришёл не один. Но изумление быстро сменилось приторной улыбкой, за которой сквозила ледяная самоуверенность. Её улыбка была похожа на роскошную маску, скрывающую истинную натуру — расчётливую, опасную и беспощадную.

— Эльза, доченька… — протянула Веруса, произнося каждое слово с неправдоподобной нежностью, отчего они звучали ещё более зловеще. Она аккуратно опустила бокал на стол и склонила голову набок, словно разглядывая редкое и ценное произведение искусства. — Как же я рада, что ты решила навестить меня. Давно ты не заходила в гости, а я ведь скучала.

Звенящая тишина повисла в зале после этих её слов. Эльза лишь ещё сильнее выпрямилась и посмотрела на мачеху без намёка на тёплые семейные чувства. В её глазах был едва сдерживаемый гнев, холодная ярость и неприкрытая брезгливость.

— Если бы не последние события… — отчеканила девушка, и голос её звучал так, словно от каждого слова веяло стылым ветром, — я бы никогда не появилась рядом с тобой, психованная стерва. Увидеть тебя… поверь, не самое приятное в моей жизни.

Кто-то из охотников, рассредоточенных вокруг, невольно хмыкнул, поражённый её прямотой. Обычно никто не позволял себе говорить с Верусой в подобном тоне — это было слишком рискованно. Однако сама Веруса, казалось, осталась невозмутимой и лишь улыбнулась ещё шире:

— Какая экспрессия, милая. «Но я готова закрыть глаза на твой тон, — произнесла она, словно одаряя падчерицу великодушным прощением, — в конце концов, мы одна семья». Или я могу считать, что всё это временная вспышка дурного настроения?

Она перевела взгляд на Джека, окидывая его заинтересованным и насмешливым взглядом. Её рука лежала на подлокотнике кресла, пальцы были слегка приподняты, и создавалось впечатление, что она в любую секунду может щёлкнуть ими, отдавая приказ.

— Джек… «Как же приятно тебя видеть», —протянула Веруса ласковым, почти мурлыкающим голосом. — Спасибо, что не забыл про меня и, главное, про мой подарок. Какая в тебе сила, какая энергия… — на мгновение она прикрыла глаза, делая вид, будто наслаждается физическим присутствием Джека, — я не чувствовала ничего подобного со времён жизни моего дорогого супруга.

Упоминание о покойном отце Эльзы прозвучало, как струнный удар в тишине. Сама девушка нахмурилась, но промолчала, сжав губы до боли в челюстях.

— Ах да, — чуть фальшиво спохватилась Веруса, глядя то на Джека, то на Эльзу, — что это я совсем забылась, прошу, присаживайтесь.

Она кивком указала на два стула напротив себя. Джек прошёл к столу, отодвинул тяжёлый стул и сел, не сводя с Верусы пристального, напряжённого взгляда. Казалось, он прикидывает в уме, насколько быстро сможет напасть, если увидит угрозу. Эльза тоже немного замялась, оглядываясь на охотников, но всё-таки присела рядом, стараясь держаться гордо и собранно. Она сцепила пальцы в замок, и я заметил, что её руки слегка дрожат, хотя на лице не дрогнул ни один мускул.

На какое-то мгновение в воздухе повисла звенящая пауза, точно все звуки внезапно исчезли. Даже охотники, наблюдавшие за сценой, старались не шелохнуться, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Казалось, Веруса наслаждается этим напряжением, словно вампир, поймавший свою жертву.

— Где моя дочь? — внезапно спросил Джек, и даже без сверхъестественных способностей было слышно, как еле сдерживаемая тревога прорывается в его голосе. — Я хочу знать, что с ней всё в порядке. Пока не увижу её своими глазами, — он сжал губы, — никаких сделок не будет.

В лице Верусы появилось ещё больше холодной решимости. Приторная улыбка пропала, уступив место презрительно-суровому выражению:

— Ты уже у меня в руках, Джек, — проговорила она негромко, но в её голосе звучала сталь. — Что мешает мне прямо сейчас заставить тебя отдать то, что принадлежит мне по праву? Зачем мне вообще играть в эти любезности?

Джек с усилием провёл ладонью по краю стола, сжимая его так, что костяшки пальцев побелели:

— Потому что я буду сопротивляться, — тихо, но угрожающе отозвался он, не сводя с неё глаз. — И, думаю, тебе отлично известно, на что способен тот, кто владеет Кровавым камнем. Я утащу за собой в могилу многих из твоих людей. А может, и тебя тоже. Готова ли ты заплатить такую цену, Веруса?

Губы Верусы приоткрылись, будто она уже готовилась ответить, но Эльза вдруг резко встала, не выдержав нарастающего напряжения. Однако через мгновение девушка опомнилась и снова опустилась на стул, лишь поставив ладонь на стол, словно призывая к спокойствию:

— Ты обещала, что девочка выйдет отсюда целой, — обратилась она к мачехе, и в её взгляде метнулась ярость. — Она ребёнок, Веруса. Или ты совсем обезумела и готова воевать даже с детьми?

Они снова померились взглядами — холодный, тяжёлый взгляд Эльзы и презрительный, чуть насмешливый взгляд Верусы. Казалось, эти женщины никогда не смогут прийти к согласию, ведь между ними с годами выросла бездна взаимной ненависти.