Кодекс Яутжа

Тха'кта-де отступил в тень, не желая, чтобы она заметила его. Он не знал, что бы сделал, встретившись с ней взглядом. Смог бы солгать? Смог бы скрыть правду?

Ка'ркха встретил делегацию "Огненного Когтя" традиционным приветствием.

— Приветствую тебя, Н'дхи'я, вождь клана "Огненного Когтя". Что привело тебя в наше поселение?

Н'дхи'я выпрямилась во весь рост, ее голос был твердым и холодным.

— Ты знаешь, зачем я здесь, Ка'ркха. Два дня назад мой первый копьеносец и будущий супруг, Г'харан, был убит на нейтральной территории. Убит трусливо, из засады. Наши следопыты нашли следы, ведущие к вашему поселению.

Ка'ркха не дрогнул под ее взглядом.

— Мы скорбим вместе с тобой о потере достойного воина, — ответил он. — Но мы не знаем, кто мог совершить такое деяние. Возможно, это был одиночка, изгнанник, не связанный с нашим кланом.

— Лжешь, — прорычала Н'дхи'я. — Следы принадлежат молодому охотнику вашего клана. Мы нашли клочок ткани с символом "Кривого Клинка". Кровь на месте сражения — не только Г'харана, но и его убийцы. Выдайте его мне, и я обещаю, что его смерть будет быстрой.

Ка'ркха покачал головой.

— Мы не выдаем своих без доказательств вины. Если один из наших действительно причастен к смерти Г'харана, мы сами свершим правосудие.

— У вас есть время до полуночи, — отрезала Н'дхи'я. — Если виновный не будет выдан, мы придем за ним сами. И тогда прольется больше крови, чем требуется для отмщения.

С этими словами она повернулась, готовясь уйти. Но вдруг остановилась, ее взгляд скользнул по собравшимся и... Тха'кта-де похолодел. Она смотрела прямо на него, хотя он стоял в тени, почти скрытый от глаз.

В ее взгляде не было узнавания, только холодная решимость вождя, готового вести свой клан в бой. Но на мгновение, всего на мгновение, Тха'кта-де показалось, что он увидел что-то еще — боль, вопрос, надежду?

Затем момент прошел. Н'дхи'я отвела взгляд и со своими воинами покинула поселение "Кривого Клинка", оставив за собой угрозу войны.

После ухода делегации "Огненного Когтя" Ка'ркха созвал совет старейшин. Все охотники были опрошены, все алиби проверены. К вечеру стало ясно — никто не признавался в убийстве Г'харана. Либо виновный умело скрывал свою причастность, либо его действительно не было среди них.

Но было и еще одно открытие, которое вызвало тревогу.

— Тха'кта-де отсутствует, — сообщил один из старейшин Ка'ркхе. — Его нет в поселении. Никто не видел его с тех пор, как ушла делегация "Огненного Когтя".

Ка'ркха нахмурился.

— Найдите его. Немедленно.

Охотники разбрелись по поселению и окрестностям, ища молодого воина. Но Тха'кта-де словно растворился в воздухе. Его жилище было пусто, лишь самые необходимые вещи исчезли — оружие, немного провизии, минимум одежды.

Ко'рах, проверяя жилище своего ученика, нашел спрятанный сверток. Развернув его, он обнаружил церемониальный кинжал с эмблемой "Огненного Когтя" — тот самый, который носил Г'харан как символ своего статуса.

С тяжелым сердцем Ко'рах отнес находку Ка'ркхе. Вождь долго смотрел на кинжал, затем вздохнул.

— Значит, это был Тха'кта-де, — произнес он. — Молодой глупец. Почему он не пришел ко мне? Почему не объяснил?

— Он боялся, — ответил Ко'рах. — Боялся, что мы выдадим его "Огненному Когтю".

— А теперь нам придется это сделать, — мрачно заключил Ка'ркха. — Иначе война неизбежна.

Но было поздно.

Когда солнце начало клониться к горизонту, напряжение в поселении "Кривого Клинка" достигло предела. Каждый понимал, что осталось всего несколько часов до полуночи — крайнего срока, установленного Н'дхи'ей. Охотники вернулись с пустыми руками — Тха'кта-де словно испарился в джунглях.

Ка'ркха сидел в своем жилище, рассматривая церемониальный кинжал Гхарана. Доказательство было неопровержимым — Тха'кта-де был причастен к смерти первого копьеносца "Огненного Когтя". Но как именно всё произошло? Был ли это честный бой или подлое убийство? И почему? Что связывало молодого охотника и опытного воина враждебного клана?

— Вождь, — Ко'рах вошел в жилище, поклонившись. — Мы должны решить, что делать.

Ка'ркха поднял взгляд.

— Ты был его наставником, Ко'рах. Каким он был? Способен ли он на предательство, на подлое убийство из засады?

Ко'рах задумался, подбирая слова.

— Нет, — наконец произнес он уверенно. — Тха'кта-де горяч и порывист, но он не подлец. Если он сразился с Г'хараном, то это был честный бой.

— Тогда почему он бежал? — спросил Ка'ркха. — Почему не пришел ко мне, не объяснил, как всё произошло?

— Он молод и напуган, — ответил Ко'рах. — Возможно, он думал, что мы не поверим ему. Что мы выдадим его "Огненному Когтю", чтобы избежать войны.

Ка'ркха встал, его решение было принято.

— Мы не можем найти его до полуночи. Это означает войну. Но я не допущу, чтобы наш клан проливал кровь за преступление, которого мы не совершали, или за поединок, детали которого нам неизвестны.

— Что ты собираешься делать, вождь?

— Я пойду к Н'дхи'е сам, — ответил Ка'ркха. — Расскажу ей всё, что мы знаем. Покажу кинжал. Возможно, мы сможем договориться.

Когда Ка'ркха покинул поселение, сопровождаемый лишь двумя старейшинами, солнце уже касалось вершин деревьев. У них оставалось совсем немного времени, чтобы предотвратить войну.

В лагере "Огненного Когтя", разбитом неподалеку от нейтральной территории, воины также готовились к битве. Оружие было заточено, доспехи надеты, боевые раскраски нанесены. Все ждали лишь приказа своего вождя.

Н'дхи'я сидела у костра, глядя на пламя. Ее лицо было каменным, но в глазах плескалась буря эмоций. Г'харан был не только ее первым копьеносцем, но и другом детства, преданным соратником. Она уважала его, хотя и не любила так, как он этого хотел. И теперь он был мертв — убит на нейтральной территории, возможно, из-за нее.

— Вождь, — подошел один из воинов. — К нам идет делегация "Кривого Клинка". Ка'ркха и двое старейшин.

Н'дхи'я кивнула.

— Пропустите их.

Когда Ка'ркха предстал перед ней, она увидела в его глазах не вызов, не угрозу, а усталость и... понимание?

— Ты пришел объявить о своем решении? — спросила она холодно. — Выдать убийцу или принять бой?

Ка'ркха выпрямился.

— Я пришел рассказать тебе правду, насколько мы ее знаем, — произнес он. — И предложить решение, которое, возможно, удовлетворит нас обоих.