Кофе и полынь

Я склонила голову к плечу:

– Думаете, это могла быть гостья? Кто-то, кто воспользовался удобным знакомством, чтобы проникнуть в клуб, как я?

– Возможно. Хотя алманок и алманцев, даже давно обосновавшихся в Аксонии, сейчас мало куда приглашают. Тем более речь идёт о клубе, где собираются члены парламента, – и Эллис задумчиво постучал пальцем по столешнице. – Давайте-ка подытожим, что мы уже знаем наверняка. Граф покинул загородную резиденцию в спешке. Прибыв в Бромли, он отправился сразу в клуб, не заглядывая в свой столичный особняк, и там был убит – спустя час или около того. Прямо перед роковым выстрелом он попытался связаться с «осами». Весьма вероятно, что его пытались шантажировать или завербовать. Замешана некая женщина, точнее, «девица-алманка», и её он прежде уже встречал при неблагоприятных обстоятельствах. Но голос, который окликнул графа за мгновение до убийства, явно принадлежал мужчине… Ах, да, о сути своей внезапной поездки граф не сообщил даже супруге. Интересно, что за девица. Может, любовница? – и он глянул на меня искоса.

– Вы сами ведь утверждали, что граф – исключительной честности человек, – немного упрекнула я Эллиса. Не то чтобы из-за старого суеверия, что мёртвых плохо не говорят, просто мне показалось, что детектив меня подначивает, проверяет на прочность… верней, на чопорность. – Не сходится.

– Как раз сходится! – с уверенностью ответил он. – Это бесчестные люди тотчас же забывают о своих прегрешениях и тотчас же забывают лицо соблазнённой девицы, а праведники подолгу помнят даже о том, кому наступили на ногу в толпе. Но это лишь домыслы, вы правы. Обойдёмся без них. Сейчас уже становится понятно, что произошло, осталось понять кто убийца и что им двигало… И документы. Но насчёт них есть у меня одна мысль, – добавил он многозначительно – и отказался пояснять, что имеет в виду.

Я, впрочем, и не настаивала.

Уже уходя, Эллис остановился на пороге и нахмурился:

– Ах, да. Чуть не забыл. Роджер Шелли – если вы помните такого – узнал о нашей с Мэдди помолвке и направил мне письмо, в котором поинтересовался, получит ли он приглашение на свадьбу.

Разумеется, я помнила имя человека, претендовавшего на то, чтоб называться Эллису братом… и не забыла трагические обстоятельства, при которых эти двое виделись в последний раз.

– Неожиданно, – вздохнула я. – И что думаете ответить?

Эллис взлохматил себе волосы – и нахлобучил кепи так, что оно почти закрыло лицо.

– Я не пришёл на похороны женщины, которая, возможно, была моей матерью, – глухо ответил он. – И давно решил для себя, что прошлое остаётся в прошлом. Моя семья – это те, кто заботился обо мне в приюте, и те, кто был рядом в трудные времена.

– Вы не хотите видеть мистера Шелли братом, – кивнула я сочувственно. И осторожно спросила: – А что насчёт друга? Вам не привыкать к друзьям с чудачествами. Мистер Шелли, конечно, престранный, и не всегда можно понять, шутит он или нет, но ему не откажешь в некотором шарме.

Признаться, я опасалась, что Эллис ответит так же жёстко, как и прежде: «Пусть с собственной головой сначала подружится, а потом уже со мной». Или даже ещё хуже! Однако он просто махнул рукой на прощание – и вышел.

Похоже, что Эллис сам пока ещё ничего не решил… или, быть может, не желал окончательно рвать с Роджером?

…с человеком, который, возможно, был его братом.

Домой я приехала со смешанными чувствами.

Сейчас, когда силы вернулись ко мне, а яркие впечатления от встречи с Валхом померкли, потускнели, то всё произошедшее казалось уже просто сном, включая внезапную болезнь и целый день, проведённый в постели. Не делать ничего и просто ждать – вестей от Лайзо, результатов расследования и Небеса знают, чего ещё! – было невыносимо. К ужину я едва не опоздала, разбирая почту, которую вообще-то собиралась по обыкновению оставить на утро… Но, несмотря на все усилия, отвлечься и успокоиться не получилось.

Снова и снова мои мысли возвращались к одному и тому же.

А что, если и впрямь заключить сделку с графом Ллойдом? Там, за чертой, отделяющей мёртвых от живых, он обладал некой властью – на его зов явились десятки, если не сотни духов тех, кто, как и он сам, клялись служить Аксонии, служить Короне.

Мог ли он помочь мне?

Наверное, да.

С другой стороны, Валх кружил где-то поблизости, как стервятник, ожидая, когда я совершу ошибку, проявлю слабость. Он подстраивал ловушки, наблюдал, выжидал…

Разумно ли отправляться во сне за пределы особняка, защищённого добрым колдовством? Разумно ли подвергать себя опасности снова, едва избежав её – чудом, по случайности?

Определённо нет.

Значит, следует дождаться удобной возможности, проникнуть в клуб наяву и там, избавившись от сопровождающих, поговорить с призраком?

– Нужно запретить вам встречаться с детективом, если он так скверно влияет на ваше настроение, – проворчал Клэр, когда ужин уже подходил к концу, и нам принесли с кухни горячий шоколад с корицей, сливками и ванилью – скорее десерт, нежели напиток. Дети уже давно справились с шоколадом и поднялись в спальни, чтобы приготовиться ко сну; мы с дядей задержались за столом. Я – потому что всё делала медленно, погружённая в собственные мысли, а он… Право, не знаю. – Это ведь Эллис опять растревожил вас?

Я собиралась возмутиться, что он-де ни при чём, но прикусила язык: ведь именно Эллис предложил заключить сделку с мертвецом! Клэру, впрочем, знать об этом было не обязательно, он и так не упускал возможности поддеть детектива и отыграться на нём.

– Ах, нет. Просто недомогание; видимо, стоило ещё день провести в постели, – уклончиво ответила я, почти не солгав. Разве что встречу с Валхом в кошмарном сне назвала хворью, но он и был в некотором роде болезнью, проклятием, терзающим мой род. – Но сейчас вы напомнили мне, дядя, что Эллис и впрямь упомянул нечто любопытное. Имя Роджера Шелли вам о чём-то говорит?

Клэр удостоил меня крайне выразительным взглядом; пожалуй, более впечатлительная особа после такого могла бы усомниться в собственных умственных способностях.

– На память я пока не жалуюсь, – вслух ответил он. – И, кроме того, ваш замечательный друг не оставил мне ни малейшего шанса, чтобы забыть историю семейства Шелли, в скверном расположении духа пересказывая её всякий раз заново.

– А разве у Эллиса бывает скверное расположение духа? Особенно если сравнивать с вами? – удивилась я. И тут же добавила, не давая дяде времени, чтобы вставить шпильку: – Так вот, о мистере Шелли. Он написал Эллису и поинтересовался, стоит ли ему ждать приглашения на свадьбу.

– Если Роджер Шелли читает газеты и следит за светской хроникой, то он не настолько безнадёжен, как пытается представить Эллис, – ответил Клэр, великодушно спустив мне подколку. Кажется, ему больше нравилось перебрасываться колкостями с детективом, даже в отсутствие второй стороны. – Но напрашиваться на свадьбу – нахальство, братья они или нет. Меня Ноэми тоже сначала не собиралась приглашать, – добавил он неохотно. – Но я, прошу заметить, не мозолил ей глаза. Да и причины, чтобы не желать даже видеть меня, у неё, признаю, были.

– Как и у Эллиса – чтобы не приглашать мистера Шелли.

– Совершенно верно, – согласился Клэр и бездумно покрутил в пальцах десертную ложку, то выхватывая взглядом своё отражение, то поворачивая её ребром. – Окажись я в такой ситуации, то даже не удостоил бы навязчивого родича ответом. Или наоборот, ответил бы так, что он побоялся бы настаивать дальше…

Я вспомнила, какими глазами Роджер Шелли смотрел на Эллиса, как страстно желал, чтобы Эллис оказался его братом… и невольно вздохнула: