Когда она любит

Стыд захлестывает меня, как только это предложение слетает с моих губ. По правде говоря, я виноват в этом не меньше, чем она. Нет, даже больше. Я - дон. Мои люди - моя ответственность, а не ее. Но мне нужно, чтобы она ушла. Мне нужно, чтобы она ушла из моего дома, из моего разума, из моего сердца. Мне нужно, чтобы она ушла.

— Нет. Нет. — Она закрывает рот руками, слезы каскадом текут по ее щекам. — Ты не можешь этого сделать. Неро не может умереть из-за меня. Раф, пожалуйста. Пожалуйста, скажи мне...

Я поворачиваюсь на каблуке и ухожу. Я больше не могу слышать ее голос. Не могу смотреть на ее лицо. Только если я не смогу сделать то, что должно быть сделано.

ГЛАВА 38

КЛЕО

Я рухнула на колени прямо на пол его кабинета, мое лицо было мокрым от слез, а все тело тряслось. Как это может происходить? Джино Ферраро хочет убить Неро из-за меня.

Неро. Ближайший напарник и друг Рафаэле. Его консильери.

Я зажмуриваю глаза и издаю тихий стон. В груди настойчиво болит, расширяясь, пока я не чувствую только боль. Шаги раздаются за пределами комнаты, становясь все ближе и ближе. Дверь со скрипом открывается, и раздается вздох.

— Клео!

У меня не хватает сил даже поднять лицо в сторону Вэл. Она подбегает и приседает рядом со мной, положив руку мне на спину.

Мгновение спустя Джемма тоже оказывается рядом. Она достает откуда-то салфетку и начинает протирать ею мое лицо. — Что случилось?

— Он... Он хочет развестись. — Мой голос срывается.

Вэл задыхается. — Что?

Они с Джеммой обмениваются взглядами. — О, Клео. Давай поднимем тебя с пола, хорошо? А потом ты нам все расскажешь.

Они помогают мне подняться и ведут к кожаному дивану на другой стороне комнаты. Я чувствую, что вот-вот рассыплюсь.

— Между нами все кончено, — шепчу я.

Глаза Джеммы расширились и стали неверящими. — Не может быть. Он злится, но потом успокоится и поймет, что это нелепо.

Я качаю головой. Их не было рядом, когда он произносил эти слова. В его тоне не было и намека на сомнение. Он говорил серьезно. — Он хочет, чтобы я уехала с тобой в Италию.

Вэл страдальчески вздохнула. — А он знает, что ты его любишь?

Я никогда не говорила им, что люблю его, но отрицать это бессмысленно. Это чертовски очевидно. Я фыркаю, чувствуя себя самой большой идиоткой в мире. — Он знает. Это не имеет значения. Я ему не нужна после того, какой беспорядок я устроила.

Джемма сжимает в руке салфетку. — Какой беспорядок? Ты в порядке. Все в порядке.

— Нет. — Мои губы дрогнули. Они еще не знают, в чем дело. — Неро случайно убил одного из людей Ферраро. Теперь Джино Ферраро хочет отомстить. — Мне становится тесно в груди, как будто она вот-вот разорвется. — Он хочет, чтобы Рафаэле убил Неро.

У Джеммы открывается рот. На мгновение никто не говорит.

— Это безумие, — говорит Джемма в конце концов тихим голосом. — Неро - его консильери, и Джино должен знать, что это не было преднамеренным.

— Это не имеет значения. Рафаэле уже давно пытается помириться с Ферраро, а это поставило все под угрозу. Я поставила все под угрозу. — Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти пронзают кожу. — Я чертова идиотка. Мне даже в голову не пришло, что текст может быть поддельным. Я просто бросила все и побежала.

Вэл обхватывает меня за плечи и притягивает ближе.

— Но как он может винить тебя за то, что ты вела себя так, когда думала, что Джемма в опасности? Ты была напугана и волновалась. Большинство людей отреагировали бы так же, как и ты.

— И в чем твоя вина, что Неро застрелил Ферраро? — Джемма покачала головой. — Все это не имеет смысла. Я не понимаю, почему он оттолкнул тебя.

Потому что он считает, что я не стою всего этого. Неужели я действительно верила, что он считает меня достаточно хорошей? Никто другой никогда не верил. Все те вещи, которые он говорил мне о том, что я его идеальная жена, были, вероятно, только для того, чтобы затащить меня в свою постель.

Я качаю головой. Нет, даже в своем нынешнем состоянии я знаю, что это неправда. Это было больше, чем просто секс. Между нами все было хорошо.

Возможно, Рафаэле считал, что все идет слишком хорошо.

Когда он сказал мне, что никого не любит, он произнес слово "любовь" так, будто это грязное слово.

Я обхватываю себя руками. — Он сказал, что не может быть тем доном, которым должен быть, когда я рядом. Даже если он что-то чувствует ко мне, не думаю, что он этого хочет. Он не позволяет себе никого любить.

Джемма качает головой. — Он совершает огромную ошибку. Почему бы тебе не попробовать поговорить с ним снова?

Его слова эхом отдаются в моем мозгу. Я сказала все, что хотела сказать.

— Он ушел. Он пытается понять, что делать с Неро. Он сказал мне, что хочет, чтобы я ушла из дома, и что я должна поехать с тобой в Италию.

Выражение лица Вэл дрогнуло. — О, Клео. Мне очень жаль.

Я вытираю нос тыльной стороной ладони и тяжело вздыхаю. Должна ли я попытаться поговорить с ним еще раз? Нет, он ясно выразил свою позицию. Но что, если ему просто нужно время, чтобы остыть?

Я горько вздохнула при этой мысли. Рафу нужно время, чтобы остыть. Кто бы мог подумать, что мы окажемся здесь?

— Я хочу немного отдохнуть. Я устала. — Я встаю с дивана. — Ты останешься здесь, пока я не поговорю с ним снова?

— Конечно, — говорит Джемма. — Мы будем в гостиной. Я попрошу Луку принести тебе что-нибудь перекусить.

Еда - последнее, о чем я думаю, но я все равно киваю. — Спасибо.

Наверху я добираюсь до нашей кровати и падаю на нее лицом вперед. Моя душа болит. Все болит.

Когда я очнулась после того, как отец вколол мне успокоительное, я была напугана и дезориентирована. Я не понимала, что происходит, и это было ужасно. Но даже это было не так ужасно, как сейчас. Если бы люди папы убили меня, я бы, по крайней мере, умерла с чистой совестью. Но сейчас? Как я могу жить со смертью Неро на моих руках?

Рафаэле должен что-то сделать, чтобы этого не произошло. Он умный и способный. Он должен найти способ сохранить жизнь Неро.

В дверь стучат.

— Войдите.

Входит Лука с подносом еды. Когда он видит мое опухшее лицо, выражение его лица меняется. — Простите, синьора.

— Все в порядке, Лука. Просто поставь это сюда.

Я жестом указываю на кофейный столик у пуфика.

Перед тем как снова уйти, он останавливается у двери. — Все будет хорошо. Это тоже пройдет.

Я слабо улыбаюсь ему. Я даже не уверена, что он понимает, о чем идет речь, но я благодарн ему за то, что он пытается поднять мне настроение. — Спасибо, Лука.