Когда ты желанна

 «Жила-была малышка, как люди говорят,

Жила он a торговлей, торгуя всем подряд.

Не очень молодая, но старой не была;

И яблоки любила, ла-ла-ла-ла-ла-ла!»

– Теперь я буду думать о яблоках всю ночь, - пожаловалась Элиза, потирая свой урчащий живот.
– Ну?
– спросила она их оживляясь.
– Что вы думаете?

Они прибыли на Керзон-стрит. В этот момент карета остановилась, и кучер крикнул им, что они могут выходить. Фицкларенс быстро открыл дверь и вылез.

– Это было очень интересно, мисс Элиза, - сказала Селия. Открыв свой ридикюль, она достала карточку. Карточкa была бледно-розовой с именем актрисы, напечатанным золотом.
– Приходите завтра в театр, и мы найдем что-то для вас.

Элиза сжала карточку в сложенных ладонях.

– О, мисс Син-Ли!

Взяв Фицкларенса за руку, Селия вылезла из кареты.

– Что, черт возьми, я должен с ней делать? - oн хотел знать.

– Ну, она не может остаться со мной, - ответила Селия.
– Мне нужно думать о своей репутации. Получитe ей комнату где-нибудь и купите что-нибудь поесть. Возможно, несколько горячих яблок.

– Ну, она cпела за ужин, - неохотно сказал он, когда Селия достала сумочку и передала ему золотой северен. Он держал ладонь открытой, пока она не добавила еще два. Во время молчаливых переговоров Фицкларенс заметил, что за ними следят.

– Не смотрите, - прошептал он, провожая ее вверх по ступенькам к двери, - но появился ваш любопытный сосед. Как его зовут, Дикори? У его спаниеля должен быть мочевой пузырь размером с горошину. Кажется, они всегда прогуливаются среди ночи.

– Добрый вечер, мистер Диксон, - приветливо крикнула Селия.

Джентльмен со спаниелем развернулся, очевидно, пораженный звуком ее голоса, хотя, должно быть, слышал, как подъезжает карета. Мужчина средних лет с приятным, но невыразительным лицом щурился на них сквозь толстые очки в мерцающем свете уличных фонарей.

– Мисс Сент-Ли! Это вы? Я... я просто гулял с Куини.

– Привет, Куини!
– ласково приветствовала Селия. Спаниель мгновенно вырвался на свободу от своего хозяина и направился к ней. Фицкларенс отпрянул от отвращения, когда Куини понюхалa его ботинки.

– Ради бога, почему вы балуете этих людей?
– пробурчал он сердито.

– Эти люди сделали меня богатoй, - тихо ответила она.
– Актриса - ничто без привязанности публики.
– Наклонившись, она погладила голову спаниеля.
– Какой хороший песик! Вы, должно быть, гордитесь им, мистер Диксон.

На мгновение мистер Диксон уставился на прекрасную актрису, но затем, казалось, он набрался смелости.

– У вас будет щенок из следующего помета, мисс Сент-Ли!
– выпалил он.

– О!
– сказала Селия, несколько ошеломленная.
– Это очень мило с вашей стороны, мистер Диксон, но я... я так редко бываю дома. Это было бы нечестно, я имею в виду щенка.

Позади нее открылась дверь ее дома, и гигант Тонечо, ее слуга-испанец, заполнил дверной проем, держа несколько свечей в кулаке. Бывший спарринг-партнер знаменитого боксера Мендосы, Тонечо определенно не был человеком, с которым следует шутить.

– Добрый вечер, Do~na Celia, - прорычал он. Мистер Диксон заметно сжался. Более храбрая, чем ее хозяин, Куини издала низкий предупреждающий рык.

– Все в порядке, Куини, - заверила Селия спаниеля.
– Это только Тонечо. Его лай гораздо хуже, чем укус.

– Пойдемте, дорогая Селия, - распорядился Фицкларенс. Совершенно потеряв терпениe и интерес к ее пресной беседе с этим ничтожным человеком и его собакой, он схватил ее за локоть.
– Помните, вам надо выучить до завтра роль.

Мистер Диксон задохнулся от восторга.

– Вы играете завтра, мисс Сент-Ли?
– нетерпеливо спросил он.
– Не имел представления! В Theatrical Inquisitor ничего не было, не так ли, Куини? Я читаю ей театральные страницы каждое утро.

– Я оставлю для вас billet d’entr'ee6 у входа, мистер Диксон, - пообещала Селия, когда Фицкларенс подтолкнул ее к ступенькам.
– Но теперь я действительно должна идти. Доброй ночи! Спокойной ночи, Куини!

– Если бы я был вашим любовником, я бы нашел способ заставить этого человека исчезнуть, - пробормотал Фицкларенс.
– Чертов зануда!

– Он очень хороший человек, - сказала Селия. Затем у нее вырвался вздох тревоги.
– О, нет! Он смотрит в карету! Вам лучше поторопиться, Клэр, прежде чем он увидит эту несчастную девочку!
– Она торопливо закрыла дверь перед его носом. Оставив Тонечо запереть дверь, она прошла мимо высокого фарфорового китайца, стоящего на столе в зале. Мандарин, не меньше, он, казалось, мудро кивнул ей, когда она остановилась, чтобы зажечь свечу в своей спальне. Через пять минут она свернулась калачиком в постели с зачитанной копией «Ромео и Джульетты». Селия решительно открыла еe на первой странице. Записи, которые она сделала на полях три года назад, теперь не поддавались расшифровке. Вздохнув, она потянулась к крошечным золотым очкам на тумбочке. Ей действительно не стоило пить тот последний бокал шампанского.

****

Дориан, герцог Беркшир, не мог уснуть. События вечера сильно расстроили его. Всякий раз, когда он закрывал глаза, он видел, как мисс Тинсли - лицо исказилось от ревнивой ярости - отвешивает пощечину прекрасной мисс Сент-Ли. Наконец он перестал закрывать глаза. Надев халат и тапочки, он направился к лестнице. В Беркшир-Хаусе было темно и тихо. Словно издалека он услышал, как часы в мамином будуаре отбили четверть часа. Внизу в библиотеке, он обнаружил, что мать сидит за массивным столом из красного дерева, принадлежавшим его отцу. Одетая в ночную рубашку, с чепцом на седых волосах, она напряженно писала и не слышала, как он вошел.

– Мама?
– тихо позвал он, держа свечу из спальни, которую принес с собой.

– Дориан!
– воскликнула она, глядя вверх.
– Ты должeн быть в постели.

– Ты тоже, - сказал он.

– Я не могла уснуть.

– Я тоже не мог.

 Герцогиня положила ручку.

– Хочешь поговорить об этом?

Дориан подошел к огню и добавил полено.

– Я все время прокручиваю это в голове, - мрачно сказал он.
– Бедная мисс Сент-Ли! Я должен был что-то сделать. Должен был это остановить.