Кокинвакасю — Собрание старых и новых песен Японии
Шрифт:
Тяжко мне сознавать
свою печальную участь —
на ничтожном посту
служить в преклонные годы…
Но посмею ли я
обратиться с жалобой дерзкой!
Так и буду дряхлеть,
как ветшающий мост Нагара.
Уж морщины на лбу —
словно в бухте Нанива волны.
Остается скорбеть
о своей злополучной доле.
Уж давно голова
белее снежной вершины
Сира, «Белой горы»,
в отдаленных пределах Коси,
но лелею мечту
отыскать эликсир бессмертья,
о котором молва
летит, как шум водопада,
ниспадающего
с утесов горы Отова, —
чтобы тысячи лет
пребывать вблизи Государя!..
(Мибу-но Тадаминэ)
1004 Возвратная песня (хонка) [377]
Но
в правленье твое, повелитель,
жить от мира вдали,
уподобясь чистой кринице
в тайниках горы Оосака!..
(Мибу-но Тадаминэ)
377
1004 Классические «длинные песни» тёка эпохи «Манъёсю» завершались, как правило, «возвратным посланием» хонка в форме пятистишия. Ту же роль выполняет и данное стихотворение.
1005 Длинная песня о зиме
Вот и время пришло —
миновала погожая осень.
Месяц Каннадзуки
повеял холодной зимою.
Дождь идет поутру,
осыпая багряные листья,
что узорной парчой
окрестные склоны устлали.
Ветер, прянувший с гор,
над Ёсино яростно кружит,
с каждым прожитым днем
все явственнее холодает.
Верно, разорвались
в небесах драгоценные бусы —
град усыпал траву
мириадами светлых жемчужин,
иней в сгустках блестит
на деревьях унылого сада,
где остались стоять
лишь сухие колосья мисканта.
Снег с предвечных небес
нисходит на веси земные.
Сколько зим, сколько лет
прошло пред моими очами!..
(Осикоти-но Мицунэ)
1006 Сложено на кончину Государыни из Седьмого квартала [378]
О, как выразить мне
безмерное, тяжкое горе!
Здесь, в чертогах твоих
378
1006 Государыня Седьмого квартала — см. коммент. к № 968.
что осиротели нежданно,
год за годом текли
в пленительном, сладком забвенье,
а сегодня, увы,
как рыбачка у берега Исэ
в утлой лодке своей,
на утесы гонимой волнами,
я к всесильным богам
о милости тщетно взываю.
Слезы льются дождем,
кровавым потоком струятся.
Словно листья с ветвей,
подхвачены ветром осенним,
все, кто был вкруг тебя,
бесследно рассеялись ныне.
Ведь, расставшись с тобой,
лишившись приюта и крова,
мы остались одни
в саду одичавшем, заглохшем,
где лишь буйный мискант
о прошлом порой вспоминает.
Как печально кричат,
прощаются с родиной гуси,
из небесной дали
озирая былое гнездовье!..
(Исэ)
1007 Без названия
Все хочу я спросить,
да нету тебя со мною,
я спросить давно собираюсь —
379
Шестистишия (сэдока) (1007–1010) — стихотворения их шести строк в размере 5-7-7-5-7-7 слогов. Относятся к числу древних поэтических жанров, которые в эпоху «Кокинвакасю» уже почти исчезли.
это что за цветы
распустились там в отдаленье,
на полях так ярко белеют?..
(Неизвестный автор)
1008 Ответ
Как приходит весна,
цветы зацветают в поле,
раньше всех они зацветают.
Сколько я ни гляжу,
все цветами не налюбуюсь,
а зовут их именем нежным…
(Неизвестный автор)
1009 Без названия
Криптомерии
стволраздвоился у речки Хацусэ, [380]
380
1009 Река Хацусэ протекает в префектуре Нара.
там, у древней реки Хацусэ.
Вот минуют года —
и с тобою мы будем вместе,
как деревья с корнем единым!..
(Неизвестный автор)
1010 Без названия
На Микаса-горе,
что похожа на зонт раскрытый,
подтверждая свое названье,
от холодных дождей,
что идут порою осенней,
листья кленов пошли багрянцем…
(Ки-но Цураюки)
381
Стихотворения 1011–1068 относятся к юмористическому жанру «несерьезных песен» хайкай (термин заимствован из классической китайской поэтики). В пятистишиях хайкай обычно присутствуют нетипичные для классических вака образы и нестандартные художественные приемы.
1011 Без названия
Вот пришел я сюда
любоваться цветением сливы —
а в ветвях соловей
будто горестно причитает:
«Человек, человек явился!..» [382]
(Неизвестный автор)
1012 Без названия
Я спросил у нее:
«Чей наряд цвета роз-ямабуки
там желтеет в саду?»
Но гардения не отвечает —
ведь цветы, к сожаленью, немы!..
382
1011 В данном стихотворении звукоподражание «хитоку-хитоку», имитирующее голос японского соловья (камышовки), может толковаться как «человек пришел».
(Сосэй)
1013 Без названия
Вот кукушка кричит:
«Я самая главная птица
на загробных полях!» [383]
Долго ль нам трудиться на пашнях
в этом мире под эти песни?..
(Фудзивара-но Тосиюки)
1014 Песня, сложенная к празднику Танабата [384] в шестой день седьмой луны
Вот стоит Волопас,
383
1013 Песня кукушки закреплена и в звукоподражательном словосочетании. Кукушка, по поверью, — вестница загробного мира.
384
1014 Здесь возникает юмористический образ Волопаса из легенды о Ткачихе и Волопасе (см. коммент, к № 173), который должен в ночь Танабата переправиться к своей возлюбленной через Небесную Реку (Млечный путь).
подол до колен подобравши, —
с нетерпением ждет
и гадает, сможет ли ночью
вброд пройти по Реке Небесной…
(Фудзивара-но Канэсукэ)
1015 Без названия
Столько слов о любви
еще остается в запасе —
а уж день настает.
И с чего об осенней ночи
говорят «конца ей не видно»?!
(Осикоти-но Мицунэ)
1016 Без названия [385]
На осеннем лугу
385
1016 См. коммент, к № 226.