Кокон
Шрифт:
— Это… кхм, привет, Калина, это…
— Сэвидж? — удивленно выдохнула она. — Откуда… а-а-а, точно… Прости, я немного удивлена твоему звонку.
— Я не вовремя?
— Нет-нет, ты что-то хотел? — она взволнованно встрепенулась.
— Если есть возможность, мы могли бы встретиться?
— Прямо сейчас? — удивленно выдохнула она после небольшой паузы.
— Ну, допустим, через полчаса? Где-нибудь в центре…
— О, я знаю вполне неплохое местечко.
Они договорились о встрече в небольшом кафе недалеко от Даунтауна. Когда Джеймс вошел в помещение, Калина уже сидела за столиком, перед
— Ты выглядишь ужасно, — сказала она без обиняков, отодвигая стул для Джеймса.
— Спасибо за комплимент, — буркнул он, садясь напротив.
Калина слегка улыбнулась, но ее взгляд оставался серьезным.
— Не думала, что ты любитель посидеть после работы в кафе, — заметила она, когда официантка любезно наполнила им по чашке кофе и приняла заказ.
От Сэвиджа не укрылось любопытство в ее взгляде, что заставило его помрачнеть. Вот только сплетен ему не хватало в довесок…
— Я просто, ну… решил развеяться.
— А я тебе тут для чего?
— Составить компанию, чтобы не было настолько паршиво, — он попытался ответить ей в ее саркастичном тоне, но тут же осадил себя. — Прости, если пришлось оторвать от дел…
— Ну, если попытки сделать шедевр из всех этих унылых заседаний можно назвать работой… Ты хотел поговорить?
— Да, — Джеймс потер лицо руками.
— О завтрашнем слушании?
Он устало кивнул.
— Калина, я не знаю, что делать. Все идет к чертям.
— Понимаю, — она попыталась ободряюще улыбнуться. — Всегда тяжело идти одному против всего мира… Но обычно у нас для этого есть близкие.
Джеймс устало взглянул на нее исподлобья.
— Я не видел супругу с Рождественских праздников… И, боюсь, мне кажется, она не в восторге от всего этого.
— Ее можно понять, — Сантох пожала плечами. — Одна, в другом городе, с детьми, которые наверняка тоже нервничают от того, что уже два месяца не дома. Поэтому у меня и нет семьи — это слишком бы приземлило меня на одном месте. Такая ответственность не для меня.
— Это все похоже на какой-то затянувшийся кошмар, — признался Джеймс. — Я всегда работал на износ, потому что знал, что так или иначе мои усилия идут на пользу. А теперь… Нераскрытое дело, убийца на свободе…
— Ну, это не факт, — осторожно парировала журналистка. — Больше жертв не было. Возможно, убийцей является кто-то из задержанных.
— Или он затаился, выжидая, пока прекратится шумиха. Или вовсе успел покинуть город… — сокрушился Сэвидж. Калина молчала, давая ему выговориться. — Вот об этом я и пытаюсь всем сказать. Мы теряем время, пока сидим и надеемся на какие-то там анализы. С каждым днем мне сковывают руки… Ты видела, как меня выставляют? Они делают из меня монстра, а из Миллера — героя.
Калина вздохнула.
— Джеймс, ты сам выбрал эту игру. И если честно... может, тебе стоит признать поражение?
Он вскинул на нее глаза. То же самое, что он только что услышал от Эми… Тем же тоном.
— Ты серьезно?
— Послушай, — начала она мягко, — Миллер — не тот, кем
ты его себе представляешь. Да, он странный, но я не вижу в нем убийцу.— «Странный» — это мягко сказано. Да от одного его взгляда в дрожь бросает. Уж не говоря о том, как высокомерно он себя ведет.
— Он такой только в присутствии адвоката, — возразила Сантох. — Скорее всего, это часть их стратегии, но когда мы с ним наедине, он совсем другой… Робкий, явно с проблемами в социализации, из-за чего он выглядит нердом, но это не делает его преступником.
[Нерд, или нёрд (англ. nerd — «зануда», «ботаник»), — стереотип человека, глубоко погруженного в умственную деятельность, исследования, необщительного или не имеющего развитых социальных навыков.]
— И что заставило тебя так резко изменить свою позицию? — нахмурился Джеймс.
— Он искренне горит своим делом, понимаешь? Обычно преступники, с которыми я общалась, они как… ну знаешь, они будто зациклены на себе, на своей невиновности. Хотят быть значимей, чем есть. Но этот все говорит о том, что важно для будущего — о стремлениях, о том, какой вклад он мог бы привнести. О продолжении своих статей и исследования трансплантологии, чтобы спасать людей…
— А если ты ошибаешься? — резко спросил Джеймс.
Калина пожала плечами.
— Тогда я тоже буду виновата. Но сейчас кажется, что ты просто не можешь отпустить.
Эти слова ударили его сильнее, чем он ожидал.
— Иногда худшие преступники — те, кто умеет очаровывать, — мрачно ответил он.
Калина задумалась.
— Знаешь что, Сэвидж, я поначалу была уверена, что ты еще можешь спастись из этой ситуации. Что ты достаточно умен и понимаешь, когда надо отступить. Но, видимо, я ошибалась. Ты уже начинаешь звучать, как одержимый безумец…. А Гэри все еще готов решить все мирным путем.
— Отстранением меня от дела? Это, по-твоему, справедливо?
— Я не судья, Джеймс, — едва сдерживая раздражение, произнесла она. — Я журналист. Я должна смотреть на мир через призму непредвзятости. Так что не в моих полномочиях судить о тех или иных решениях, для этого и существует правосудие.
— Ну а как человек? — Джеймс подался вперед. — Не как журналист.
Она опустила глаза и вскинула брови. Рука Сэвиджа легла поверх ее, а он даже и не понял, как это случилось. Он виновато покосился, и отдернул ладонь.
— Я… не хотел. Прости. Я просто... переживаю. За тебя в том числе.
Она смерила детектива уничижительным взглядом. Затем медленно встала, оставляя пару долларов рядом с чашкой.
— Пока ты не научишься отпускать и идти вперед, Джеймс, ничего в твоей жизни не поменяется. Ты так и будешь сидеть в своем коконе. Мне жаль тебе это говорить, но я не собираюсь потакать твоим безосновательным страхам и опасениям.
— Калина, постой, я…. — начал было Джеймс, вскакивая с места, но та уже скрылась за дверьми кафе в ночной темноте.
Джеймс откинулся на кресле, зажмурившись. «Дурак... какой же я дурак…» — причитал Сэвидж, сдавливая ладонью виски с такой силой, будто хотел размозжить свою голову. Что на него нашло? Да и чего он, собственно, вообще ждал? Что Калина встанет на его сторону, поймет, утешит? Скажет, что он все делает правильно?