Колыбельная

– На самом деле, это нормальное поведение, - сказала мне Джесс.
– Это в стиле «Мой дом - мои правила». Обычный мужик. Очень в духе типичного папаши.

– Он мне не отец, - сказала я ей.

– Это доминирование, - вставила свое слово Лисса.
– Это как у собак. Он ясно дал понять, что он в семье главный, как альфа-собака.

Я посмотрела на нее.

– Я имею в виду, конечно же, ты альфа-собака, - выпалила она быстро.
– Но он этого еще не понимает. Он вас испытывает на прочность.

– Я не хочу быть альфа-собакой, - проворчала я.
– Я не хочу быть собакой, и точка.

– Странно, что твоя мама продолжает мириться с этим, - сказала Джесс своим задумчивым голосом.
– Она никогда не была из тех женщин, которые станут терпеть столько дерьма. Вот от кого тебе передался этот характер.

– Я думаю, она боится, - сказала я, и они обе удивленно посмотрели на меня. Я сама удивилась. Я не осознавала, что думала об этом, пока не произнесла эти слова вслух.
– Я имею в виду, боится одиночества. Знаете, это ее пятый брак. Если и в этот раз у нее ничего не выйдет…

– …то ты уйдешь, - добавила Лисса.
– И Крис близок к тому, чтобы жениться…

Я вздохнула, тыкая соломинкой в стакан с моим диетическим коктейлем.

– …она думает, что это ее последний шанс. Она хочет, чтобы у них все получилось.
– Лисса откинулась на стуле, залезла в сумку, вынув оттуда пачку «Скиттлс» и закинула одну конфету в рот.
– Может быть, именно поэтому она ставит его выше тебя? На данный момент. Потому что он единственный, с кем она уживается пока.

Джесс посмотрела на меня, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию.

– Добро пожаловать во взрослую жизнь, - сказала она.
– Это даже поганее, чем средняя школа.

– Вот почему я не верю в отношения, - сказала я.
– Зачем ей мириться с его глупым детским поведением? Потому что она думает, что нуждается в нем?

– Ну, - медленно сказала Лисса.
– Может быть, она действительно нуждается в нем.

– Сомнительно, - сказала я.
– Если бы он завтра же сбежал от нее, она нашла бы ему замену в течение ближайшей недели. Я даже готова поставить на это деньги.

– Я думаю, она любит его, - сказала Лисса.
– И любовь всегда нуждается в ком-то. Любовь мирится с чьими-то плохими качествами, потому что этот человек дополняет тебя.

– Любовь - это повод мириться с тем дерьмом, с которым вы не должны мириться, - ответила я, и Джесс рассмеялась.
– Вот как это звучит. Действительно важные вещи уходят на второй план. Это ловушка.

– Хорошо, тогда, - сказала Лисса, садясь прямо.
– Давайте поговорим о развязанных шнурках.

– Что?
– Сказала я.

– Декстер, - сказала она.
– Его шнурки всегда были развязаны. Верно?

– Какое отношение это имеет к делу?

– Просто ответь на вопрос.

– Я не помню, - сказала я.

– Да, ты помнишь, и да, они были развязаны. Плюс к этому, он был неуклюжим, в его комнате всегда был бардак, он был совершенно неорганизованным, и он ел в твоей машине.

– Он ел в твоей машине?
– Недоверчиво спросила Джесс.
– Жесть.

– Только один раз, - сказала я, игнорируя лицо «о-чудо-она-признала-это».
– Какой здесь смысл?

– Дело в том, - помедлила Лисса.

– Что ты мирилась со всем этими недостатками Декстера, но будь на его месте кто-либо другой, ты бы уже давно послала его куда подальше.

– Это не так.

– Это так, - сказала она, вываливая еще немного «Скиттлс» себе в руку.
– И почему, как ты думаешь, ты готова была мириться с этим его поведением?

– Только не говори, что это потому, что я любила его, - предупредила я ее.

– Нет, - сказала она.
– Но, может быть, ты могла любить его.

– Вряд ли, - ответила я.

– Очень маловероятно, - согласилась Джесс.
– Хотя, ты позволяла ему есть в твоей машине, так что, я полагаю, все возможно.

– Ты становилась другой, находясь рядом с ним, - обратилась Лисса ко мне.
– В тебе было что-то новое, чего я ранее не видела. Может быть, именно любовь.

– Или похоть, - сказала Джесс.

– Возможно, - сказала я, откинувшись назад и прислонившись к спинке стула.
– Но я никогда не спала с ним.

Брови Джесс взметнулись резко вверх.

– Не спала?

Я покачала головой.

– Я почти сделала это. Но нет.

В ту ночь, когда он впервые играл для меня на гитаре песню моего отца, старательно подбирая аккорды, я действительно готова была отдаться ему. И это продолжалось на протяжении нескольких недель, что можно было считать своеобразным рекордом для меня. Но, когда мы максимально близко прижались друг к другу, он немного отстранился, беря меня за руки, и складывая их у него на груди, вместо того, чтобы уткнуться мне в шею. Это был тонкий, но ясный намек. Пока нет. Не сейчас. Я хотела поинтересоваться, почему он ждал, но не нашла подходящего времени, чтобы сделать это. И теперь я никогда не узнаю.

– Это, - сказала Лисса, щелкнув пальцами, как будто она только что обнаружила редкий метеорит.
– Доказывает все. Прямо тут.

– Доказывает что?
– Спросила я.

– Не было еще ни одного парня, до него, с которым ты собиралась бы переспать. Больше вопросов нет.

– Внимание, - сказала я, указывая на нее.
– Я изменилась, и ты знаешь это.

– Но ты бы сделала это, верно?
– Спросила она. Эта новая Лисса была так настойчива.
– Ты знала его достаточно хорошо, он нравился тебе, ты проводила с ним некоторое время. Но вы не переспали. И почему?

– Понятия не имею, - ответила я.

– Это потому, - величественно заявила она, скрещивая руки, - что это много значило для тебя. Это было чем-то большим, чем просто переспать один раз, и разойтись в разные стороны, это ясно. Я замечала часть изменений в тебе. Мы все это замечали. Это означало намного больше, и тебя это пугало.

Я взглянула на Джесс, но она была занята тем, что водила пальцем по своему колену, не желая влезать в этот разговор. И что, в итоге, Лисса знает? Это Декстер тогда не захотел продолжения, а не я. Но, опять же, я сама даже не требовала от него этого продолжения, будучи уверенной, что у нас будут и другие шансы. Нет, это ничего не значило. В общем-то.