Комедия положений

А сейчас я хлюпалась в кефире, и мне очень хотелось вернуться, но я не отступила. Вылила, сколько смогла, кефира в проходе между вагонами, покидала скрученные липкие вещи обратно в сумку и вернулась в вагон, где меня ждала Катя.

Мы добрались до Москвы, потом до Курского и дальше, уже ближе к часу дня, доехали до Львовской.

Во второй сумке была вареная свекла в полиэтиленовом пакете. Катя была в моей светло-серой юбки из шерсти с лавсаном, от того самого костюма, который мне сшила мама в десятом классе двадцать лет назад, в 64-ом году.

Когда мы поднялись с мест на Львовской, то по светлому Катиному подолу поползло большое бордовое пятно. Мы замерли, уставившись на это пятно. Мало нам кефира, теперь еще и свекла.

Утром было прохладно, и Катенька накинула на себя свитерок, синий, доставшийся ей от Нины Макшановой. Решительно сдернула Катя свитер через голову, перевернула юбку задом наперед, и привязала по талии свитер, спустив его на попу и завязав спереди узлом, так тогда носила свитера молодежь, обвяжется им и ходит, когда жарко, и руки свободные.

И мы продолжили путь.

Все эти кошмарные происшествия, безусловно, не случайны, когда болеешь, плохо соображаешь, вот на тебя и начинают валиться всякие мелкие бытовые пакости, как довесок к более крупным неприятностям.

В поликлинике очередь к проктологу, была, как всегда, не дождешься конца. Отсидели мы с Катей уйму времени, часа четыре, еще и поесть-то толком было нечего, кефир протек, и свеклу мы с досады выбросили. Остались только две булочки. Пришлось идти на местный рынок. Был конец август урожайного яблочного года Подмосковья, и на рынке продавали огромные яблоки - белый налив, каждое по полкило. Мы их купили и наелись и булочки съели, и дождались приема.

Врач только дотронулся до моей задницы, и сразу сказал:

– Застарелая трещина. Поможет только операция. Мы поставим Вас на очередь, приходите в сентябре.

– Доктор, я умру до сентября, у меня боли последние месяцы просто невыносимые.

И доктор предложил приехать на следующей неделе.

И мы потащились в Долгопрудный, три часа обратно.

Дома нас ждало письмо.

Письмо Алешки и Сережки с Урала.

Здравствуй дорогая мама! Доехали мы хорошо, в поезде была невыносимая жара, кондиционер не работал. Поезд был хороший. Везде торелочки (правописание я сохранила), чашечки, салфеточки, коврики. Первый день был хороший, а второй плохой, дождливый. Во второй день была скукота. Сережа.

Действительно, сегодня уже третий день, как мы в Долгой деревне. Погода в воскресение была чудесной. После завтрака Женя (Гришко, дв. брат Алешки) нас на озеро. Мы купались, вода теплая. Мы накатались на машине, побывали на покосе, немного покосили и пособирали земляники. Потом заехали в сад, наелись гороху, малины, земляники, смородины.

На обратном пути на проселочной дороге согнали тетерку. Она залетела в ближайший куст. Я кинулся с фотоаппаратом заснять её, но она так запряталась, что мы больше её не видели. Вечером мы с Женей перебрали велосипед и теперь Сережке раздолье. Иногда мы катаемся на нем и вдвоем. (Интересно мне, кто кого катал?)

Вчера с самого утра шел дождь, и мы целый день просидели дома. Сегодня утро, дождь моросит чуть-чуть и мы надеемся вырваться. Детей дома нет. Двое младших в Кыну, а старший Алешка - человек занятой - у него практика на заводе, девушка и магнитофон.

Валя (жена Жени) в больнице с воспалением легких. А на субботу и воскресение она сбегала оттуда.

До свидания ваш Алексей.24.07.84 г.

И еще одно письмо, попозже.

Здравствуй дорогая мама! Мы выехали из Долгодеревенского и поехали через Свердловск.

На этих двух строчках запал моего десятилетнего сына закончился и письмо продолжил Алексей.

Сегодня нашему сыну исполняется 10 лет. Может он покапризничать? По его мнению, может.

А из Долгодеревенского мы выехали неделю назад. Погода была чудесная, светило солнце, дорога сухая и гладкая. Пейзаж менялся по мере продвижения на север.

Поля с березовыми перелесками, среди которых просвечивали озера и пруды сменились сосновыми лесами.

На подъезде к Свердловску идет строительство дороги и вот там-то и лопнуло заднее колесо. Женя быстренько его заменил. Да и спешить было необходимо, поскольку мы остановились посреди дороги. Слева и справа неслись автомобили, нещадно пыля. За этой пылью не видно было даже леса по краям дороги. Свердловск мы проехали краем и направились к г. Первоуральску.

Перед городом сделали привал у ключика, пообедали. А мы с Сережей поднялись на перевал и сфотографировались у обелиска Европа-Азия.

После Первоуральска сосновый лес смешался с еловым. К пяти часам мы приехали в Новоуткинск. Пообедали все у Саши (второй брат Гришко) вечером я отвез Женю и Валю на станцию. Они поехали в Кын за детьми. В тот же день вечером начался дождь, который шел сутки. Сережи (один сын Саши, второй наш) сидели весь день дома и играли.

В воскресение мы с Сашей работали у него в саду, делали яму. Умаялся я изрядно. Наш Сережка катался в один день на двух мотоциклах. В понедельник мы отправились в Кын. После завтрака, а потом еще в течение двух дней ходили за грибами. После обеда мы обычно отдыхали и паслись в огороде. У Сережи была еще одна игрушка - котенок.

Вчера мы приехали в Лысьву. Прошлись по городу, купили Сереже подарок ко дню рождения, а также ему ботинки и мне кроссовки.

Сегодня с утра сходили в баню, а теперь пируем. Выпили уже полбутылки мандаринового напитка и пьем второй литр бабушкиного компота.

Собираемся гулять по городу. Погода не жаркая. Облачность переменная.

До свидания, целуем вас обеих с Катей. Ваши Алексей и Сергей. И бабушка Люба. 3.08.84 г.

Через неделю Катенька проводила меня до больницы. Мы тащились вместе с тазом, который был необходим для послеоперационных процедур. Дочка вернулась домой одна.

Время было четверг, а в субботу утром приезжали Алешка с Сережкой из Лысьвы, и Катеньке оставалось прожить одной один день и две ночи.

В больнице я встретила Люду Фиалковскую, с которой вместе когда-то жила в общаге в Пущино. Она была после операции и очень меня подбадривала. Первую ночь я провела в коридоре, а потом меня уложили к ней в палату.

В воскресение ко мне приехало всё мое семейство, отдохнувший загорелый муж и сын, и дочка.

Этот вечер был накануне операции, в понедельник меня должны были резать, я боялась предстоящего и была рассеяна.

Чуткий сынок заметил это и всё повторял мне:

– Ну что ты мама, ты же не умрешь, у тебя операция несложная.

И мне казалось, это он себя уговаривал, что всё будет в порядке, не остается он без матери, а не меня успокаивал.

Я, во всяком случае, не помню никакого страха смерти, просто ожидания боли и мучений всяких.

Когда мне приходилось идти на мероприятие, требующее затрат моральных и нервных сил, я всегда себе при этом говорила: "не на операцию иду и после буду точно такая же как и до, с такими руками и ногами". А вот сейчас и непонятно было, какая я буду.