Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина

Факсимиле черновика (2370, л. 41) опубликовано Томашевским в статье «Пушкин и французская литература», Лит. наследство, т. 31–32 (1937), с. 23. Справа на полях, вдоль строк 9–14, Пушкин нарисовал профиль Вольтера в ночном колпаке, там же — Мирабо и еще Вольтер без колпака — ниже, на той же странице.

³Темира, Дафна и Лилета.Заимствование из тогда еще рукописной оды Дельвига «Фани», написанной около 1815 г. и опубликованной (Гофманом) в 1922 г.:

Темира, Дафна и Лилета Давно, как сон, забыты мной, И их для памяти поэта Хранит лишь стих удачный мой.

«Темиру» и «Дафну» часто упоминают французские аркадийцы (Грессе, Удар де ла Мотт и др.). «Лилета», или «Лила», — любимая пастушка Батюшкова.

IV

Дознался я что дамы сами, Душевной тайне изменя, Не могут надивиться нами,  ⁴ Себя по совести ценя. Восторги наши своенравны Им очень кажутся забавны; И право с нашей стороны  ⁸ Мы непростительно смешны. Закабалясь неосторожно, Мы их любви в награду ждем, Любовь в безумии зовем, ¹² Как будто требовать возможно От мотыльков иль от лилей И чувств глубоких и страстей.

V

Признаться ль вам, я наслажденье В то время лишь одно имел, Мне было мило ослепленье,  ⁴ Об нем я после пожалел. Но я заманчивой загадкой Не долго мучался украдкой… […И сами помогли оне;]  ⁸ Шепнули сами слово мне, [Давно] известное по свету, И даже никому оно Уж не казалось и смешно. ¹² Так [разгадав загадку эту] Сказал я только-то, друзья, Куда как недогадлив я.

⁸слово.Галлицизм «le mot de l''enigme» <«разгадка»>. Интересно, в чем же состоял его нехитрый смысл. Возможно: «плод мирской любви — не что иное, как наслаждение…» (Пьер де Бурдей, сеньор де Брантом «Жизнеописания дам», ч. II. «Галантные дамы»>, рассуждение II).

См. также главу Седьмую, XXV, 2.

VI

Страстей мятежные заботы Прошли, не возвратятся вновь! Души бесчувств<енной> др<емоты>  ⁴ Не возмутит уже любовь — Пустая красота порока Блестит и нравится до срока Пора! проступки юных дней —  ⁸ Загладить жизнию моей — Молва играя очернила Мои нач<альные> лета Ей подмогала клевета ¹² И дружбу только что смешила Но к счастью суд [молвы] слепой Опровергается порой!..

VII

Чмъ меньше женщину мы любимъ, Тмъ легче нравимся мы ей, И тмъ ее врне губимъ   ⁴  Средь обольстительныхъ стей. Развратъ, бывало, хладнокровной Наукой славился любовной, Самъ о себ везд трубя,   ⁸  И наслаждаясь не любя. Но эта важная забава Достойна старыхъ обезьянъ Хваленыхъ ддовскихъ времянъ: ¹²  Ловласовъ обветшала слава Со славой красныхъ каблуковъ И величавыхъ париковъ.

¹²Ловласов обветшала слава.Имя отрицательного героя романа Ричардсона «Кларисса Гарлоу»: по-французски «un lovelace» <«волокита»>.

VIII

Кому не скучно лицемрить, Различно повторять одно; Стараться важно въ томъ уврить,   ⁴  Въ чемъ вс уврены давно; Все т же слышать возраженья; Уничтожать предразсужденья, Которыхъ не было и нтъ   ⁸  У двочки въ тринадцать лтъ! Кого не утомятъ угрозы, Моленья, клятвы, мнимый страхъ, Записки на шести листахъ, ¹²  Обманы, сплетни, кольца, слезы, Надзоры тетокъ, матерей, И дружба тяжкая мужей!

^{1, 9}Кому не скучно… Кого не утонят.Эти риторические местоимения по-русски звучат практически как междометия.

^7–8Не было ли тут неосознанного влияния на окончание первой из этих двух строк:

Которых не было и нет У девочки в тринадцать лет!

— окончания «-nette» в эклоге Парни «Час любовного свидания» в «Эротических стихотворениях», кн. 1:

— J'ai quatorze ans, R'epond Nicette; Suis trop jeunette Pour les amants. <Мне четырнадцать, Отвечает Нисетта; Я еще зелена Для любовников>.

IX

Такъ точно думалъ мой Евгеній. Онъ въ первой юности своей Былъ жертвой бурныхъ заблужденій   ⁴  И необузданныхъ страстей. Привычкой жизни избалованъ, Однимъ навремя очарованъ, Разочарованный другимъ,   ⁸  Желаньемъ медленно томимъ, Томимъ и втреннымъ успхомъ, Внимая въ шум и въ тиши Роптанье вчное души, ¹²  Звоту подавляя смхомъ: Вотъ, какъ убилъ онъ восемь лтъ, Утратя жизни лучшій цвтъ.

Эта строфа в черновике (2370, л. 29 об) первоначально написана от первого лица и, возможно, была задумана как часть рассуждений Онегина.

¹Так точно думал мой Евгений.Мы как бы возвращаемся в петербургскую юность Евгения; привлекательна параллель между интонацией этой строки и первой строки второй строфы в главе Первой: «Так думал молодой повеса».

Вся инструментовка четверостишия великолепна. См. следующий комментарий

^2–4Он в первой юности своей / Был жертвой бурных заблуждений / И необузданных страстей.Обратите внимание на внутренний ассонанс «первой — жертвой» и аллитерированное бульканье (слегка напоминающее звук прибоя в главе Первой, XXXIII) ряда б, бу, блу, бу в строках 3–4, завершающееся плавным течением.

^{8, 9}томим.Использование слова «томим» создает здесь очень туманный смысл. Был ли он обуреваем страстями или пресытился ими? Утомил ли его успех или навел скуку? Следует ли слово «томим» переводить «обескуражен, уныл»? Эпитет «медленно» здесь не слишком помогает.

¹⁰Внимая.Глагол «внимать», строго говоря, предполагает большее внимание со стороны слушателя, нежели глагол «слушать». «Внимать» обычно, хотя и не всегда, используется с дательным падежом. Выбор Пушкина между «внимать» и «слушать» и их производными продиктован исключительно требованиями скандирования; «внимать» соответствует схеме четырехстопного ямба, основанного на последовательности: четные — ударные, нечетные — безударные, — и рифмуется с множеством других инфинитивов. «Слушать» (употребляется только с винительным падежом, как иногда и «внимать» — например, в главе Первой, XIX, 2) соответствует схеме: нечетные — ударные, четные — безударные, и имеет лишь две или три употребительные рифмы. Примечательно, что в русском слухо-смысловые понятия встречаются чаще, а зрительно-смысловые — реже, чем в английском.