Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

В оригинале: nejak'y clovek v sis'aku se zene s bod'akem kupredu. Sis'ak – вовсе не стальная каска (знаменитая, с рожками), которая, кстати, появилась в немецкой армии только лишь в 1916 году. Это шлем, в достатке первых лет войны кожаный, позднее от нехватки средств и ресурсов фетровый, с металлическим шишаком на темечке, откуда название. Тот самый, анекдотический, который надевали карикатуристы всего мира на голову кровожадному немецкому императору Вильгельму II. Немецкое название головного убора – Pickelhaube.

Следует заметить, что шапки с шишаком носили и австрийские жандармы (см. иллюстрации Лады к путешествию Швейка с жандармом из Путима в Писек – ч. 2, гл. 2, с. 313 и 316). Но это совсем иная модель. Здесь обшитая тканью пробка, впрочем, точно так же, как и немецкий пикель, увенчанная металлическим шишаком. Ну и, конечно же, снабженная увесистой двуглавой птицей – австрийским государственным орлом спереди.

Вполне родственными этим головным уборам были шлемы советских милиционеров времен НЭПа. Те самые, о которых вспоминает М. А. Булгаков, описывая представление Воланда: «Тотчас в бельэтаже появился шлем милиционера, из бельэтажа кого-то повели». И, уж конечно, современные каски английских «бобби».

С. 101

— Хотел бы я знать, о чем вы, морская свинья, думаете сейчас?

и далее здесь же:

Почему же вы, сиамский слон, не думаете?

Перевод верный буквально, в оригинале Швейка называют vy morsk'e prase. Но для чеха это звучит иначе, чем для русского, потому что морская свинка – по-чешски просто morce и никакая вовсе свинья (prase) к этому слову не прилагается. То есть тут не искажение, вытягивание или расширение, а нечто новое и фантастическое.

Подробно о склонности офицеров императорской королевской армии к дарвинской силы провидениям и зоологическому визионерству Гашек пишет во второй части романа. См. комм., ч. 2, гл. 2, с. 334 и там же, с. 336.

Но все это очевидное перенесение и даже агитационно-пропагандистское использование собственной гашековской страсти к выдумыванию «сернистых китов», то есть невиданных созданий из неведомых краев, о чем в романе красочно рассказывает альтер-эго автора вольноопределяющийся Марек. См. комм., ч. 2, гл. 3, с. 367.

— У нас уже имеются о вас сведения. Der Keri meint: man wird glauben, er sei ein wirklicher Idiot… /Этот молодчик думает, что ему поверят, будто он действительно идиот… (нем.)/ Вы вовсе не идиот, Швейк, вы хитрая бестия и пройдоха, вы жулик, хулиган, сволочь! Понимаете?

Место интересное тем, что, вопреки явному правилу всех предыдущих и последущих глав, немец или немецкий подпевала – штабной врач использует народный, разговорный чешский (см. комм., ч. 1, гл. 1, с. 26).

“Drzte hubu,” prerusil Svejka zurive predseda komise, “o v'as uz m'ame zpr'avy. Der Kerl meint: man wird glauben, er sei ein wirklicher Idiot… Z'adnej ('y) idiot nejste, Svejku, chytrej ('y) jste, mazanej ('y) jste, lump jste, ulicn'ik, vsiv'ak, rozum'ite…”

И еще ярче это в следующем длинном высказывании штабного врача: Chlap je zdravej jako ryba и т. д.

С. 102

Я-то вздумал в самом деле Баловать с войной, — Дескать, через две недели Попаду домой.

Начало старинной многокуплетной солдатской песни «Vojna nen'i sp'as» («Война не шутка»), воображаемый разговор воина с далекой милой:

M'a mil'a se ptala, jak je na vojne Na vojne krev tece, modrook'e devce. Tak je na vojne. Все гадала милая, как же мне там на войне, Кровь там на войне течет, синеокая моя, вот как на войне.

Здесь фактически эхо, пересказ и народный комментарий к обвинениям, прозвучавшим из уст председателя медкомиссии. Стоит, однако, заметить, что выражение «Баловаться с войной», вместо подлинного: Vzdycky jsem si myslel, ze je vojna sp'as (Все я думал, что война шуточка такая) – весьма затемняет очевидную отсылку к тому, что Швейку в оригинале говорит штабной врач, отправляя в тюрьму:

Mysl'i si, ze jsou zde jen kvuli jeho z'abave, ze je cel'a vojna legrace, sp'asovn'a vec. Oni v'am to, Svejku, na garnisone uk'azou, ze vojna nen'i z'adn'a sranda.

Вы думали, вы тут для собственного увеселения, что война шутка, игра такая. Они вам, Швейк, там в военной тюрьме объяснят, что война никакой не балаган.

С. 104

что они будут непобедимыми воинами и никогда не забудут о славе Радецкого и принца Евгения Савойского

Фельдмаршал Радецкий – см. комм., ч. 1, гл. 7, с. 86.

Принц Евгений Савойский (Prinz Eugen von Savoyen, 1663–1736) – еще один величайший австрийский полководец не немецких кровей. Француз. Генералиссимус. Герой многих успешных кампаний, победитель турок, итальянцев и французов. И, между прочим, кавалер бендеровского ордена Золотого руна.

ГЛАВА 9. ШВЕЙК В ГАРНИЗОННОЙ ТЮРЬМЕ

С. 105

Я сам знал одного сверхштатного преподавателя математики, который должен был служить в артиллерии.

Сверхштатным преподавателем математики (suplent matematiky) в реальном училище на Микуландской улице в Праге (re'alka na Mikulandsk'e ul.) был одно время (1877–1889) собственный отец Ярослава Гашека Йозеф (1843–1896). Место штатного преподавателя он получить не мог, поскольку не имел диплома о завершении университетского курса.

С. 106

Для гарнизонной тюрьмы поставляла свежий материал также гражданская полиция: господа Клима, Славичек и Ко.

См. комм., ч. 1, гл. 2, с. 42. Эту пару следователей, лишь перекинув симметрично буквы из фамилии в фамилию, Гашек сделал героями одного из своих киевских рассказов «У кого какая окружность шеи» («Kolik kdo m'a kolem krku» – «Cechoslovan», 1917).

Komisar Sl'iva byl cern'y, Klab'icek byl plav'y. Chodili vzdy spolu a dohromady delali jak'ysi ziv'y cernozlut'y prapor.

Комиссар Слива был брюнетом, а Клабичек – блондином. Всюду они бывали вместе и представляли из себя что-то вроде живого черно-желтого флага.