Кому светит Большая Медведица

Не с кем было ею поделиться, и она бродила по Петербургу, по местам, где гуляли они когда-то с Димой. Мимо проносились машины, проходили, громко смеясь, молодёжные компании, пролетали на велосипедах подростки, мамы катили в колясках своих малышей, и на фоне всей этой бьющей фонтаном жизни Стеша чувствовала себя одиноко. Она мысленно вызвала образ Ярослава, чтобы поговорить с ним, но, едва возникнув, его тут же размыла горечь недавней обиды. Вместо него отчётливо проявилось лицо Димы, и Стеше показалось, что она слышит его голос. Увы, это разговаривал со своей спутницей случайный прохожий. Девушка проводила их взглядом, и свернула к реке, где никто не мог нарушить её уединения. Там она дала волю своему воображению, выстраивая диалог с отцом так, как ей подсказывало сердце.

– Почему ты не сказал мне, кто ты?

– Прости, дочка. Я хотел, но боялся. А теперь просто не успел.

– Но мы успели встретиться, и ты дал мне возможность узнать тебя и полюбить!

– Это правда, Стеша?

– Да, папа. И пусть тебя больше нет, я всегда буду помнить те наши встречи.

Диалог был вымышленным, но после него Стеша вдруг ощутила прилив сил и бодрости, как после долгого сна, сулящего выздоровление.

Она взглянула на часы: стрелки медленно подползали к двум. С белыми ночами, пришедшими в Петербург, стало трудно следить за временем. Вечер плавно переходил в рассвет и улицы города были наполнены людьми круглосуточно. Стеша без труда поймала такси и вернулась домой.

Повернув на два оборота ключ в замочной скважине, Стеша осторожно потянула дверь на себя. К её удивлению, та оказалась запертой. Девушке снова пришлось открывать её, но она никак не могла взять в толк, как так получилось, что дом остался незапертым на ночь. Наверное, все выпили много вина, но ведь существует, в конце концов, Беатрис!

Стараясь не шуметь, Стеша вошла в дом, пересекла холл, чтобы подняться к себе в комнату, и вздрогнула от неожиданности: на лестнице, ведущей наверх, сидел Руслан, словно ожидая кого-то. При виде дочери он даже не сделал попытки подняться, но взглянул на девушку так выразительно, что ей сразу стало ясно, кого хотел видеть Руслан. У неё не было желания разговаривать с ним, да ещё давала знать о себе усталость, приобретённая в долгой прогулке по Петербургу, однако другой путь в комнату существовал только с улицы, а дверь на балкон была заперта. Стеша в растерянности остановилась на нижней ступени, чувствуя, как растёт в ней враждебность к этому человеку. Неужели он не может просто оставить её в покое?!

– У меня сегодня был день рождения, - начал Руслан, - а ты не пришла. Даже Эмилия из Европы прилетела.

– Эмилия вернулась? – обрадовалась Стеша. – Одна? С Владленом?

Руслан строго посмотрел на неё, но в голосе, когда он заговорил, не было уверенности в этой тактике:

– Стеша, ты поговоришь с Эмилией завтра. Сейчас – поговори со мной. Я жду тебя уже больше часа.

– Напрасно, - холодно ответила девушка, - утренние часы особенно полезны для здорового сна.

Руслан рывком расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Жестокие слова дочери, казалось, лишили его воздуха.

– Почему тебя не было на моём празднике, Стеша? – взяв себя в руки, повторил Руслан. – Я не предполагал, что твоя нелюбовь ко мне простирается настолько!

Стеша отвела глаза.

– Уже нет, - тихо произнесла она, - теперь мне только жаль Вас, Руслан Александрович.

Он вскинул голову и шёпотом выразил свой гнев:

– Что это за фокусы, Стеша?! Такой подарок отцу ты приготовила?!

Девушка поднялась и села на ступеньку рядом. Тон, которым она начала говорить, выражал безучастие и смирение.

– Мой отец погиб при исполнении служебного долга. В своей жизни я не успела сделать ему ни одного подарка, - она нашла в себе силы посмотреть в глаза Руслану, - вместо этого я дарила их человеку, которого считала своим отцом, и в любовь которого продолжала верить. Глупая, правда?

Руслан сидел неподвижно. Лишь через несколько минут он нашёл в себе силы спросить:

– Откуда ты всё узнала?

– Из дневника моей мамы.

Снова прошла долгая пауза, прежде чем Руслан заговорил:

– Мне бы не хотелось, чтобы ты обращалась ко мне по имени-отчеству. Стеша, воспитывал тебя я, значит, ты и моя дочь тоже.

– Нет! – к ней начала возвращаться способность думать и переживать.
– Я не Ваша дочь! Я перестала быть ею тогда, когда Вам стала известна правда. Ведь с тех пор Вы даже прикоснуться ко мне лишний раз избегаете, а Милославу с Анютой готовы уделять щедрые порции внимания!

Руслан с надеждой взглянул на неё.

– Тебе было больно это видеть?

Стеша снова замкнулась.

– Уже нет. Я стала взрослой и научилась обходиться без отцовской ласки. Мне ведь уже семнадцать, Руслан Александрович.

Они сидели так близко друг от друга, но между ними лежала огромная пропасть, с каждым словом становившаяся больше и глубже. Руслан тяжело вздохнул.

– Как мы теперь будем жить, Стеша? Ведь мы должны оба как-то с этим жить.

– Наверное, мне будет лучше поступить в какой-нибудь европейский университет, - нерешительно сказала девушка, - тогда мы будем видеть друг друга всего два раза в год.

Руслан отрицательно покачал головой.

– Ты неправильно меня поняла. Я не хочу, чтобы ты уезжала из нашей семьи. Нам нужно научиться понимать друг друга и строить взаимоотношения именно на этой основе.

– Это Вы не понимаете! – с горечью ответила Стеша. – У меня уже были такие взаимоотношения с отцом, и пусть лучше моя память бережно хранит их, чем подражает.

– Ты была знакома с Димой?

– Да, но не знала, что он – мой настоящий отец. Как мало я успела сказать ему!

– Но он погиб, а я жив, - с решимостью произнёс Руслан, - и нужно искать компромисс с теми, кто пока ещё чувствует!

Стеша внимательно посмотрела на него.

– Вы дадите мне «Магнолию» слетать в Южно-Сахалинск? Я хочу знать, где похоронен мой отец.

Руслан решительно поднялся и, не глядя на дочь, ответил:

– Нет. «Магнолию» я тебе не дам. Давай продолжим разговор завтра, Стеша. Мне нужно о многом подумать. Да и тебе пора спать.

Он был на последней ступеньке, когда услышал фразу, брошенную вслед почти с ненавистью:

– Теперь я понимаю, почему мой отец не мог состязаться с Вами, Руслан Александрович. У него было слишком доброе сердце. Не пойму только, почему мама сделала неправильный выбор? Ведь она могла взять меня и уехать к Диме…

Руслан повернулся.

– Наташа не могла взять тебя и уехать к Диме. Кроме тебя, у нас было ещё трое детей. Ты забываешь о своих братьях и сёстрах, Стеша. И если бы не было нашей с Наташей семьи, не было бы и тех, кто, я знаю, близок и дорог тебе: Владик, - он спустился на одну ступень. – Эмилия, - на вторую. – Паша. Маняша. Тимур. Малыш, - теперь они снова стояли рядом, и глаза их находились почти на одном уровне. Взгляд Руслана был строг и воинственен, взгляд Стеши – суров и презрителен. Руслан сделал над собой усилие и произнёс: