Конец эпохи "Благоденствия"

Когда метр Симон уже покидал покои своего господина, тот вдруг спросил:

– И ты ничего не продал Гэльфасу?

– А как же, - повернувшись к Хранителю, с довольной ухмылкой ответил метр. – Он будет у нас брать по десять бочонков в год нашего вина.

Королевство Наймюр. Гэльфас. Бурвальд.

Метр Симон уже давно покинул покои короля, а тот все продолжал хмуриться, играл желваками, судорожно сжимал и разжимал кулаки. Иногда он порывался вскочить с кресла, как будто хотел куда-то бежать, потом снова садился, а по его лицу пробегала злобная усмешка, не сулившая ничего хорошего тому, о ком властитель Наймюра в этот момент думал. Наконец, это затянувшееся и тягостное молчание нарушил сидевший напротив и не сводивший с короля озабоченного взгляда Бурвальд:

– Гэльфас, а зачем ты пообещал покупать у него по десять бочонков вина в год? – спросил он, чтобы разрядить обстановку.

– А? Что? Какое еще вино? – встрепенулся король, возвращаясь из плена мстительных мыслей. – А.. Вино. Сам не знаю, как так получилось. Кроме того, то вино, которым он угостил нас из своей фляжки, было отменным. А ты почему дал ему слово, что не будешь сообщать ни о его визите, ни о том, что он нам понарассказывал о грядущих несчастьях, своему хваленому Совету мудрых? Что-то я не припомню, чтобы ты соглашался оставить в тайне от него что-нибудь важное? «Помни, король, что я служу не только тебе, но как член Совета мудрых и всей Неронии». Как-то так ты всегда говорил?

– И я не сожалею об этом обещании, - ответил советник. – Совет мудрых в последние годы не только потерял свое былое влияние, но и перестал вдумчиво следить за ситуацией как в королевствах, так и на их границах. Мудрые и, боюсь, что и я в том числе, слишком увлеклись решением текущих, малозначимых вопросов, упуская главное. Нет, я не буду ничего сообщать в Башню Совета. Сдается мне, что, если произойдет то, о чем нас предупредил этот метр Симон, то помощи мы сможем ждать только от магов. В наших королевствах, увы, нет былого единства, а эльфы и гномы, не сомневаюсь, постараются переждать бурю в стороне. Одни – в своем лесу, вторые – в подземных чертогах. А что ты решил по поводу войны с Дундлаком? Последуешь совету магов ее отложить?

– Отложить? – взревел, вновь приходя в ярость король. – Да я теперь не одну дружину на подмогу графу Сиверсу отправлю, а сам возглавлю войска! Я сотру в порошок Гобарта и его подлую семейку! Развешу их на всех башнях его замка и запрещу снимать, пока вороны не обклюют их трупы!

– Но возможное нашествие орков, - начал было советник.

– Какое еще нашествие орков? Когда такое случалось? Очередной набег может быть, - небрежно махнул рукой король. – Так его отобьют владельцы приграничных доменов. Да и когда это ещебудет? Пока орки проведут свой курултай, на котором, кстати, скорее всего не кагана выберут, а все передерутся, пока их воины приготовятся... Нет. Никаких отсрочек я Гобарту не дам.

– И все-таки, может быть, стоит усилить нашу границу со степью?
– вновь попробовал подтолкнуть короля к взвешенному решению Бурвальд.

– Да забудь ты про этих орков! – вскричал уже Гэльфас. – Ну, проскочат несколько их отрядов между нашими оборонительными крепостями. Ну, разграбят несколько селений, убьют пять – шесть десятков сервов, угонят еще столько же в рабство. Ничего. Новых нарожают. А тут моя дочь! Моя дочь, Бурвальд! Ее хотели похитить, принудить к замужеству! Может быть, даже совершить над ней насилие! Ты это понимаешь?!

– Я все это понимаю, Гэльфас, - ответил советник. – И я поражен, каким же глупым подлецом оказался Гобарт, который всегда производил впечатление хитрого, но разумного правителя. Неужели он не понимал, что это злодеяние всплывет?

– Какая разница, что он там думал? – прервал рассуждения советника король. – Главное – что он сделал! Прямо сейчас разошли гонцов по ближайшим доменам. Пусть уже через неделю их дружины будут здесь. Я сам поведу их, - перейдя на деловой тон и успокаиваясь от того, что начал, наконец, действовать, приказал король. – Половину замковой стражи я тоже заберу с собой. А то разленились совсем, пора и кровь пролить за честь королевской семьи.

Поняв, что дальнейший спор ни к чему не приведет, Бурвальд поднялся и пошел отдавать распоряжения. Но, в отличие от короля, размышлять над тем, что сегодня услышал, а еще больше над тем, чего не услышал, старый советник не перестал.

«А вот про Анатора, про его Тень наш сегодняшний гость даже словом не обмолвился, - думал он, спускаясь по лестнице на двор замка. – Что это может значить? Что никакой Тени с Корой не было, и я ошибся в своих выводах? Тогда кто убил волков? И не магией, что, наверное, мог бы сделать этот Приск, который, по словам метра Симона, и сопровождал Кору, а мечом? Или я все-таки прав, и тогда получается, что маги что-то о судьбе Анатора скрывают. А что они могут скрывать? Скорее всего, то, что они считают его тем самым, кто способен «вернуться из тени смертной» и кому суждено возродить империю. Мда… Вопросов много, а ответов на них пока нет».

Глава 45. Селение вольных орков. Андор-Анатор. Эльмира.

Пока Бурвальд размышлял о его возможной судьбе и пытался безуспешно угадать, какую роль он сыграл в событиях в Дундлаке, Андор-Анатор в сопровождении трех орков из поселения вольных возвращался из очередной, уже третьей по счету, поездки по степи, которую ему в ближайшее время предстояло пересечь с юга на север, в которой он до этого ни разу не бывал, и в которой должен был в кратчайшие сроки научиться выживать.

Несмотря на краткость обучения, бывший принц уже хорошо усвоил, как правильно разбивать на ночлег лагерь, где и из чего можно разводить костер, как определить направление, в котором можно найти воду, и еще многое другое, что было с самого детства известно каждому орку и совсем незнакомо любому человеку, эльфу или гному.

Соваться в степи никто не отваживался, за исключением одного графа Кроста из Элторена. Но последний, став графом, на роль простого проводника для Андора уже не подходил, а доверить любому из его опытных разведчиков тайну похода Эльмира, которая его и готовила, не сочла возможным. Так же, как и вольным оркам, которые, хотя и жили уже давно бок о бок с Долиной магов, и даже вели с ней торговлю, и получали иногда помощь, полностью своими считаться не могли.

Впрочем, и не знали вольные орки степь достаточно хорошо, чтобы отправиться в столь далекий путь. По сути, они уже не были в полном смысле степняками. Да и к оркам относить всех жителей вольных поселений было бы неверно. То есть изначально вольные орки были, конечно же, сплошь орками - беглецами или изгнанниками из своих племен. Одни были слишком буйными даже для своих не отличавшихся спокойным нравом сородичей, другие не хотели подчиняться старейшинам и ханам, третьи просто надеялись найти где-то лучшую долю, чем монотонная, ежегодно повторяющаяся перекочевка с табунами лошадей и отарами овец с юга на север и обратно.

Такие орки, оказываясь в степи без связей с родными кочевьями, сбивались в шайки, грабили бывших соплеменников, погибали, когда на них делали настоящие облавы, но постепенно усиливались и, наконец, нашли место, где могут относительно безопасно и свободно поселиться. Северные отроги гор гномов со стороны степи.

Селясь здесь, орки постепенно начали превращаться из степняков в горцев. Строили себе жилища и крепости из камня, так как лес в горах был редким, пасли на небольших пастбищах в горах овец, а на предгорных равнинах и в горных долинах лошадей, дружно отбивались от наскоков «правильных» орков, пытавшихся уничтожить отступников, совершали ответные набеги, захватывая молоденьких орчанок и женясь на них.