Контракт / Контракт. Я заберу тебя

Переворачиваюсь на бок, подтягиваю дочь ближе к боку и, зажмурившись, уговариваю себя ещё поспать.

Утром смена в кафе. Зарплата там нормальная, но, как всегда, выжить представляется возможным только на чаевые. Коллега предлагает подработать на заправке, но, чтобы встать на кассу, придётся заполнить документы, и я пока думаю, что прошло слишком мало времени, чтобы где-то светить свою личность.

Мало ли что… лишняя осторожность никому не помешает. Я так считаю.

***

Проверяю аванс в конверте, глазам не верю, почти в два раза больше, чем в прошлом месяце. Я точно дура. Другая бы обрадовалась на моём месте, прыгала бы от счастья и удачи, а я иду к бухгалтеру, уточнять, не положили ли мне лишнее. Чужого мне не надо. Я верю в карму, что она рано или поздно настигнет. Поэтому, если в расчётах реально ошибка, лучше исправить сейчас, чем в следующем месяце я получу фиг и не фига.

– Нет, всё чётко, - уверяет меня бухгалтер. – Это премия.

– За какие заслуги? – бормочу под нос.

Я всего-то третий месяц здесь работаю.

– Квартальная? – делаю вывод.

Женщина усмехается.

– У нас нет квартальной. Тебе же объясняли, когда устраивалась.

– Тогда за что?

– Хотела бы я знать, - вдруг с вызовом и обидой выдаёт. – Больше никому не дали. Только тебе.

– Кхм… понятно. Извините.

Решаю, что это действительно странно, но… странности ведь случаются.

Может, у нас был владелец в качестве тайного покупателя, и я сварила ему самый классный кофе в его жизни? Эти мысли меня веселят. Пусть будет так.

Вечером заезжает Слава. Я меняю униформу на простое бежевое платье, накидываю джинсовую куртку и, выйдя с работы, ныряю в его Приору.

– Привет, - наклоняется, и я подставляю щёку.

Тёплые губы касаются кожи. Без продолжения. Без наглости. Деликатно и с уважением.

Со мной, наверно, что-то не так, потому что непривычно. Может, Альбина Сергеевна и права? Я себя накрутила, уверилась, что нормальные отношения – это не для меня, вот и отталкиваю Славку. А надо пробовать, надо не бояться.

Мы едем в парк. Всё очень мило. Болтаем о всяком. Славик развлекает меня рассказами, с ним легко. Мы едим сахарную вату на двоих, заедаем острым хот-догом и пьём апельсиновый лимонад.

– Несочетаемо, но вкусно, - выдаёт Слава, потом взглядом указывает на чёртово колесо. – Прокатиться хочешь?

Смотрю на медленно вращающийся круг. Ещё и кабинки открытые.

– Нет, я, пожалуй, воздержусь.

– А что такое? Высоты боишься? – подначивает он.

– Нет, не боюсь.

Мне кажется, после жизни с Сашей и «приключений» в мире ГлавГада я уже ничего не боюсь.

– Признайся, боишься.

– Нет.

Он продолжает меня задирать, тогда я встаю, отряхивая крошки с пальцев и, делая внушительный глоток лимонада, указываю на аттракцион возле озера. Он похож на огромную палку, вращающуюся быстро-быстро, к концам которой подвязаны качающиеся сиденья. Огромные лопасти будто падают в озеро, но, не касаясь воды, взлетают обратно.

– Пошли туда.

Слава смотрит в том направлении.

– Туда? Шутишь? Уверена?

– Признайся, боишься?
– тяну с иронией, возвращая его же слова.

Может, он и боится. Может, он хотел на колесо, чтобы обнять меня и урвать поцелуй, потому что я всегда ловко увиливаю от его губ. А на этой «Мельнице», как гласит название, особо с поцелуями не разгуляешься

Но в итоге мы на неё садимся.

И вопим, как ненормальные. Потому что это, блин, страшно.

И классно одновременно.

Кажется, минут десять спустя я сползаю с аттракциона вся в слезах, заикающаяся и с нервным смехом.

Мы валимся на скамейку, я нервно хихикаю, а Слава тянется ко мне и накрывает щёку ладонью.

– А ты, оказывается, можешь быть без башни, Алин.

– Я крейзи, ты не знал?

Смеюсь и… замираю, когда он всё-таки целует меня.

Ну… это приятно.

Приятно, но не более.

Тело молчит. Губы не покалывает от нетерпения. Последним меня целовал ГлавГад. Там был ураган и цунами, а здесь…

Даже на лёгкий бриз не похоже.

Я даже глаза не закрываю. Смотрю на Славу. Тот похож на молодого телёнка. Неопытного, но очень осторожного. На лице наивно-невинное выражение.

Неужели я настолько деформирована психологически, что мне надо, чтобы меня хватали за волосы и тащили куда-то, показывали доминирование? Иное меня уже не заводит?

Что со мной не так, блин?

Слава ещё раз наклоняется и коротко целует.

Потом, понимая, что отклика нет, отстраняется.

– Прости, я, наверное, слишком тороплюсь…

– Всё нормально, - перебиваю. – Нормально.

Взгляд цепляет какое-то движение сбоку. Вздрагиваю и поворачиваюсь. Мужская фигура в отдалении кажется мне очень знакомой. Моргаю, пытаясь разглядеть, кто это. Сердце начинает ускоряться, вот оно уже ухает в груди, как паровой двигатель. Фигура не двигается какое-то время, потом мужчина отворачивается и уходит, растворяясь в толпе.

А сердце всё никак не унимается. Прижимаю руку к груди, не забывая дышать.

– Что такое? – волнуется Слава.

– Воды… хочу.

– Сейчас.

Милый Слава уходит, а я выдыхаю напряжение.

Правда, на обратном пути, поглядывая в боковое зеркало Приоры, цепляю взглядом назойливый внедорожник, пристроившийся нам в хвост через две машины после.

Нервная чесотка обретает вполне конкретную основу.

Контракт. Я заберу тебя. Глава 3

После гибели Белоусова я зачиталась некрологами. И опора города, и меценат, и благодетель, чуть ли не отец-основатель. Такое ощущение, что многое держалось на нём.

Его сестра, рыдающая на похоронах, однако довольно быстро оправилась от утраты и, судя по новостным сводкам, устроила самый грандиозный аукцион-распродажу недвижимости и движимости брата. Являясь, по сути, единственной наследницей, она молниеносно подчистила все хвосты и вернулась к своим обязанностям в правительстве края. Бизнес, по словам госпожи Донько, видимо, это её фамилия по мужу, был ей неинтересен. Да и негоже слуге народа заниматься предпринимательством.

Интересно, куда она дела вырученные с продажи бизнеса брата деньги? Может, отдала на благотворительность?

Что-то я сомневаюсь.

Как бы то ни было, какое-то время я ещё поглядывала за жизнью родни ГлавГада и событиями в родном городе, потом перестала. Не было надобности, да и болезненно всё это оказалось. Привязалась я к Богдану за тот недолгий срок, что находилась рядом. Странным образом привязалась.

А теперь живое напоминание о той связи находилось под боком. Маруся – по факту его прямая наследница, только вот лучше об этом никому не знать. Я рискую остаться без ребёнка, а то и вовсе может случиться самое немыслимое и страшное.