Королевство пепла

— Я не могу победить их. Короля и королеву Валгов. — ее голос надломился. — Они уже выиграли.

— Они этого не сделали. — и хотя Рован ненавидел каждое слово, он зарычал:

— И ты выдержала два месяца против Маэвы без магии, чтобы защитить себя. Два месяца королева Валга пыталась проникнуть в твою голову, Аэлина. Чтобы сломать тебя.

Аэлина дрожала.

— Правда в том, что…

Рован ждал.

Аэлина прошептала:

— Я хотела умереть в конце, до того, как она угрожала мне ошейником. И даже сейчас, я чувствую, что кто-то уничтожает меня. Как будто я на дне моря, и кто я, кем я была, очень далеко, и я больше не вернусь туда.

Он не знал, что сказать, что сделать, кроме как осторожно разжать ее пальцы от ладоней.

— Ты купился на надменность, высокомерие? — потребовала она дрожащим голосом. — А остальные? Потому что я пыталась. Я пытаюсь, словно в аду, убедить себя, что это реально, напоминать себе, что мне нужно только притворяться кем я была достаточно долго.

Достаточно долго, чтобы подделать замок и умереть.

Он тихо сказал:

— Я знаю, Аэлина.

Он не моргнул и не ухмыльнулся ни разу.

Аэлина издала всхлип, который что-то в нем сломал.

— Я больше не чувствую себя собой. Как будто она погасила. Изгнала меня. Она и Каирн, и все, что они сделали со мной. — она сглотнула, и Рован обнял ее и притянул к себе на колени. — Я так устала, — слёзы катились по её щекам. — Я так устала, Рован.

— Я знаю. — он погладил ее по волосам. — Я знаю.

Это было все, что можно было сказать.

Рован держал ее, пока ее плач не стих, и она успокоилась, прижавшись к его груди.

— Я не знаю, что делать, — прошептала она.

— Ты будешь сражаться, — просто сказал он. — Мы будем сражаться. Пока больше не сможем. Мы сразимся.

Она села, но осталась у него на коленях, глядя ему в лицо с беспокойством, которое его уничтожило.

Рован положил руку ей на грудь, прямо над этим горящим сердцем.

— Огненное сердце.

Задача и вызов.

Она положила руку на его, почувствовав тепло, несмотря на холодную ночь. Как будто этот огонь еще не погас. Но она только смотрела на звезды. На Лорда Севера, наблюдающему за ними.

— Мы сразимся, — выдохнула она.

…

Аэлина обнаружила Фенриса у тихого огня, смотрящего на потрескивающие огни.

Она сидела на бревне рядом со своим мэйтом, открытым и дрожащим но… соль ее слез смыла часть его. Поддерживая ее. Рован поддерживал ее и все еще делал это, наблюдая за тенями от огня.

Фенрис поднял голову, его глаза были такими же пустыми, как она знала и у нее.

— Всякий раз, когда тебе нужно поговорить об этом, — сказала она, ее голос все еще хрипел:

— Я здесь.

Фенрис кивнул, его губы сжались.

— Спасибо.

Лагерь готовился к отъезду, но Аэлина подошла ближе и долго сидела рядом с ним.

Два целителя, выделяющиеся только белыми полосками вокруг их бицепсов, поспешили мимо, в руках было полно повязок.

Аэлина напряглась. Сосредоточилась на ее дыхании.

Фенрис заметил, куда она смотрит.

— Знаешь, они были в ужасе, — тихо сказал он. — Каждый раз, когда она приводила их, чтобы… исцелить тебя.

Два целителя пропали в палатке. Аэлина согнула пальцы, они слегка дрожали.

— Это не мешало им это делать.

— У них не было выбора.

Она встретила его темный взгляд. Фенрис сжал губы.

— Никто не бросил бы тебя там. Никто.

Сломленная, в крови и сожженая…

Она схватила рукоять Златинца. Беспомощная.

— Они бросили ей вызов по-своему, — продолжал Фенрис. — Иногда она приказывала вернуть тебя в сознание. Часто они утверждали, что не могут, что ты слишком глубоко ушла. Но я знал — я думаю, что Маэва тоже, что они тебя там держали. Как можно дольше. Чтобы выиграть тебе время.

Она сглотнула.

— Она наказала их?

— Я не знаю. Это всегда были разные целители.

Вероятно, Маэва сделала это. Скорее всего, она разрушила их умы.

Рука Аэлины сжалась на мече рядом с ней.

Беспомощной. Она была беспомощна. Как и многие в этом городе, в Террасене, на этом континенте, были беспомощны.

Рукоять Златинца согрелась в руке.

Она не будет такой. Сколько бы времени не понадобилось.

…

Гавриэль встал рядом с Рованом, взглянул на королеву и Фенриса и пробормотал:

— Нет новостей, которые нам нужно услышать.

Рован закрыл глаза на мгновение.

— Нет.

Гавриэль положил руку на плечо Рована.

— Это ничего не меняет, в некотором роде.

— Как?

— Мы служили ей. Она была… не такой, как Аэлина. Какой должна быть королева. Мы знали это задолго до того, как узнали правду. Если Маэва хочет использовать то, что она против нас, чтобы присоединиться к Морату, то это кое-что меняет. Но это в прошлом. Сделано, Рован. Знание, что Маэва — Валг, или просто несчастный человек, не меняет того, что произошло.

— Знание, что королева Валгов хочет поработить моего мэйта, и почти это сделала, многое меняет.

«Но мы знаем, что боится Маэва, почему она этого боится, — возразил Гавриэль, его светлые глаза блестели. — Огня и целителей. Если Маэва придет с армией, мы не беззащитны.

Это правда. Рован проклинал себя за то, что не подумал об этом. Однако возник еще один вопрос.

— Ее армия, — сказал Рован. — Она состоит из Фэ.

— Так же как и ее армада, — осторожно сказал Гавриэль.