Королевство пепла

— Камни, — выдохнула Манона, направляя Аброхаса к другой стороне реки.

Он понял. Ее сердце билось в агонии, когда она толкнула его, но он взмыл на другой берег реки и оттащил один из небольших валунов обратно. Тринадцать поняли ее план и последовали примеру, быстро и не раздумывая.

Каждый взмах его крыльев был медленнее предыдущего. Он терял высоту с каждым футом, когда они пересекли реку.

Но затем он сделал это, как раз когда другая группа солдат Мората попыталась войти в маленький, уязвимый проход. Манона швырнула камень в воду перед ними. Тринадцать также кинули свои камни, брызги осыпали городские стены.

Все больше и больше, каждый бросок через реку медленнее предыдущего.

Но потом появились нагромождения камней, разбивающих поверхность. Затем куча камней поднялась над рекой, перекрывая доступ к туннелю. Достаточно высоко, чтобы запечатать его и не дать пройти солдатам Мората.

Дыхание Аброхаса было тяжелым, голова поникла.

Манона повернулась в седле, чтобы приказать своей Второй остановить нагромождение камней, но Астерина уже сделала это. Она указала на городские стены над ними.

— Иди внутрь!

Манона не стала тратить время на споры.

Щелкнув поводьями Аброхаса, Манона отправила его в полет над городскими стенами, его кровь проливалась на солдат, сражавшихся под ними.

Он добрался до зубчатых стен замка прежде, чем силы его иссякли.

Прежде чем он ударился о камни и соскользнул, звук от удара пронесся над Оринфом. Он врезался в саму стену замка, его крылья обмякли, и Манона мгновенно освободилась из седла, закричав о целителе.

Рана на шее была намного хуже, чем она думала.

И все же он боролся за нее. Оставался в небесах.

Манона прижала руки к глубокой ране от укуса, кровь хлынула сквозь пальцы, как вода сквозь треснувшую плотину.

— Помощь идет, — сказала она ему и поняла, что ее голос был сломленным хрипом. — Они идут.

Глава 89, часть 2

Тринадцать приземлились, Соррель побежала в замок, чтобы, без сомнения, если понадобится, притащить целителя, а затем одиннадцать пар рук оказалось на шее Аброхаса.

Чтобы остановить поток его крови. Давя, как один, чтобы сохранить эту драгоценную кровь внутри него, пока целитель не будет найден.

Манона не могла смотреть на них, не могла ничего сделать, кроме как закрыть глаза и молиться Темноте, Трехликой матери, пока держала руки над кровоточащими ранами.

Над каменными стенами послышались торопливые шаги, а затем рядом с Маноной появилась Соррель, ее руки тоже поднялись, чтобы накрыть его раны.

Пожилая женщина распаковала аптечку, предупреждая их продолжать давить.

Манона не потрудилась сказать ей, что они не собирались прекращать. Ни одна из них. Даже когда битва бушевала в небе и на земле внизу.

…

Лисандра едва могла дышать, каждый взмах ее крыльев был тяжелее предыдущего, когда она нацелилась на место, где увидела Манону Черноклювую и ее ковен, разбивающихся о стены замка.

Она обратилась в виверну, используя хаос прибытия Железнозубых мятежниц, как отвлекающий маневр, но истощение ее магии сказалось на ней. И сражение, раны, которые даже она не могла восстановить…

Лисандра заметила, как две фигуры тащат знакомого золотоволосого воина вверх по лестнице замка, как только она ударилась о зубчатые стены, ведьмы направились к ней. Но Лисандра заставила себя измениться, заставив свое тело сделать это в последний раз — вернуться в человеческую форму.

Она едва закончила натягивать штаны и рубашку, которые спрятала в рюкзаке у стены замка, когда Рен Альсбрук и солдат Беспощадных достигли вершины зубчатой стены, полубессознательный Эдион — между ними.

На нем было так много крови.

Лисандра побежала к ним, игнорируя сильную хромоту, дикую боль, пульсирующую в левой ноге, в правом плече. Внизу на стене, целительница работала над раненным Аброхасом, Тринадцать, покрытые его кровью, стояли на страже.

— Что случилось? — Лисандра остановилась перед Эдионом, который сумел поднять голову и одарить ее мрачной улыбкой.

— Принц Валгов, — сказал Рен, его собственное тело было покрыто кровью, лицо побледнело от усталости.

Ох, Боги.

— Он не ушел, — прохрипел Эдион.

Рен сорвался:

— И ты не отдохнул достаточно, тупой ублюдок. Ты порвал свои швы.

Лисандра коснулась руками лица Эдиона, его лба.

— Давай отведем тебя к целителю.

— Я уже виделся с одним. — хмыкнул он, опустив ноги на землю и пытаясь выпрямиться.

— Они привели меня сюда отдохнуть.

Как будто это была нелепая идея.

Рен действительно оторвал руку от плеча Эдиона.

— Сядь, пока не упал и не разбил голову о камни. — Лисандра была склонна согласиться, но потом Рен сказал, — я вернусь к стенам.

— Подожди.

Рен повернулся к ней, но Лисандра не заговорила, пока солдат Беспощадных не помог Эдиону сесть напротив замка.

— Подожди, — снова сказала она Рену, когда он открыл рот, ее сердце грохотало, тошнота появилась в ее животе. Она свистнула, и Манона Черноклювая и Тринадцать посмотрели в ее сторону. Она махнула им рукой, пульсирующей от боли.

— Тебе больно. — прорычал Эдион.

Лисандра проигнорировала его, когда ведьмы подошли, так много крови на всех них.

Она спросила Манону:

— Аброхас будет жить?

Небольшой кивок, золотые глаза Королевы Ведьм потускнели.

Лисандра не испытала облегчения. Не с новостями, которые она так отчаянно хотела доставить. Она проглотила желчь в горле и указала на поле битвы. К его темному, мглистому сердцу.