Красная лилия

—Мне тоже. Это был один из моих лучших шагов. — Хейли наклонилась к нему, заглянула в глаза. — Ты правда думал обо мне таквсе это время?

—Столько сил положил, чтобы не думать о тебе так. Иногда получалось.

—А зачем? То есть зачем было стараться?

—Ну, это казалось мне... неприличным. — Лучшего слова он не смог подобрать. — Неприлично представлять, как соблазняешь гостью в доме, тем более беременную. Я однажды помогал тебе выйти из машины... перед праздником в честь ребенка...

—О боже! Я помню. — Она рассмеялась, сконфуженно закрывая лицо свободной рукой. — А я тебе нахамила. Мне было так жарко, я чувствовала себя толстой и убогой.

—Ты выглядела восхитительно. Полной жизни. Это было мое первое впечатление о тебе. Свет и энергия. И... сексуальность, только последнее я старался не замечать. Но в тот день, когда мы столкнулись, ребенок зашевелился. Я почувствовал. Это было...

—Страшно?

—Ошеломляюще и да, страшновато. Я своими глазами видел, как ты дала жизнь Лили.

Хейли замерла, раскраснелась до кончиков ушей.

—Ой, боже, я и забыла! — Она крепко зажмурилась. — Ой, нет.

Харпер поднес ее руку к губам и поцеловал.

—Это невозможно выразить словами. Когда приступ страха прошел, остался только шок, и я видел... Я полюбил ее в ту же минуту.

—Я знаю, — смущение растворилось в приливе нежности. — Это я знаю. Ты никогда не спрашивал о ее отце.

—Не мое дело.

—Если мы не остановимся, станет твоим. По крайней мере, ты должен знать. Прогуляемся?

—Конечно.

Оставив позади ярко освещенную, оживленную Бил-стрит, они направились к реке. Здесь тоже бродили туристы, прогуливались по парку или стояли у парапета, глядя на воду, однако в относительной тишине Хейли было легче мысленно вернуться в прошлое и повести за собой Харпера.

—Я не любила его. Говорю это сразу, потому что кое-кому нравится думать: ах, бедная девушка, соблазненная и покинутая, ее сердце разбито каким-то подонком. Не мой случай.

—Хорошо. Ужасно, если бы отцом Лили был подонок.

С трудом сдерживая смех, Хейли затрясла головой.

—Ты стараешься облегчить мне исповедь, и у тебя получается. Он был хороший парень, студент. Мы познакомились, когда я работала в книжном магазине, понравились друг другу, пару раз у нас были свидания... а потом умер мой папа.

Они пересекли мостик над ручейком, прошли мимо пар, сидевших за каменными столиками.

—Мне было так грустно, так одиноко...

Харпер обнял ее за плечи.

—Я думаю, если бы что-то случилось с моей мамой, я бы растерялся, будто внезапно ослеп. Я смог бы опереться на братьев, но невозможно представить этот мир без нее.

—У меня так и было. Я ничего не соображала. Что делать, что говорить? И какими бы добрыми ни были окружающие — а многие жалели меня и старались помочь, — кругом мрак. Моего папу все любили, его просто невозможно было не любить. Рядом были соседи, родственники, друзья, мои сослуживцы, его коллеги, но моя жизнь была настолько сосредоточена на нем, что в той бездне горя я чувствовала себя одинокой.

—Я был гораздо моложе, когда умер мой отец, и, наверное, в каком-то смысле это легче. Но я знаю, что в жизни не обходится без периодов, когда ты не веришь, что все снова будет хорошо, что снова обретешь почву под ногами.

—Да, да. И как же больно, когда онемение проходит и ты снова начинаешь чувствовать! А тот парень, он поддержал меня. Он был очень добр, очень мил и... как-то одно привело к другому.

Хейли покосилась на Харпера.

—Мы никогда не были больше чем друзьями, но и легкомысленной интрижкой сие не было. Это было...

—Выздоровление.

У нее стало легче на душе.

—Да. Он вернулся в университет, а я осталась. Я не сразу поняла, что беременна. Как-то игнорировала признаки, а когда поняла...

—Испугалась.

—Нет. Разозлилась, рассвирепела. Ну почему, черт побери, это случилось со мной? Разве мало мне выпало горя? Я же не сплю с кем попало, я же не безответственная, так за что мне это, черт побери? Шутка небес? Наказание? Боже, Харпер, я не расклеилась, я взбесилась. В какой-то момент я уже готова была запаниковать, но подавила панику и быстренько вернулась к ярости.

—Тебе было тяжело. Ты была одна.

—Не приукрашивай. Я не хотела быть беременной. Я не хотела ребенка. Я должна была работать, должна была скорбеть и думала: какого черта на меня столько свалилось? Неужели я не имею права на передышку?

Они подошли к реке, Хейли отвернулась к воде и заговорила тише:

—Я собиралась прервать беременность. Оставалось решить, как освободиться на какое-то время от работы и где найти деньги.

—Но ты передумала.

—Я собрала информацию и нашла клинику, а потом подумала, что, может, лучше родить ребенка и отдать на усыновление... или удочерение. Я связалась с одним из агентств. Столько читаешь о бесплодных парах, мечтающих о малыше... Я подумала, может, смогу сделать что-то полезное.

—Но и этого ты не сделала, — тихо сказал Харпер, проведя ладонью по ее волосам.

—Я набрала литературы, начала разбираться. И все то время, что меняла решения, проклинала все на свете, я размышляла, почему тот парень не заходит в магазин, не звонит мне. Когда я немного успокоилась, то подумала, что должна сказать ему. Он должен знать о моей беременности. Я же не сама по себе забеременела, и пусть он возьмет на себя часть ответственности. В общем, думала я думала и вдруг увидела ситуацию по-другому. Я рожу этого ребенка. Если у меня появится малыш, я не буду одна. Эгоистичная мысль, но тогда я впервые поняла, что склоняюсь к тому, чтобы сохранить ребенка. Для себя.

Хейли сделала глубокий вдох и повернулась к Харперу.

—Я решила оставить малыша, потому что мне было одиноко. В тот момент именно мое одиночество перевесило чашу весов.

—А студент? — спросил Харпер после короткого молчания.

—Я поехала к нему — повидаться, рассказать. Нашла его в университете и честно собиралась сказать, мол, видишь, как получилось, и вот что я решила.

Легкий ветерок трепал ее волосы, теплый влажный воздух овевал лицо...

—Он был рад меня видеть, немного смущен тем, что не давал о себе знать. Оказалось, что он влюбился, встретил огромную любовь, — Хейли раскинула руки. — Он был так счастлив и взволнован! Когда говорил о ней, просто весь светился.