Красная мантия

Помимо здоровенного болта с гайкой, я запасся заточенными полосками металла. Одним из важнейших моих приобретений был большой ручной разрядник. Нет, это не было оружием. Это был ручной индуктор с двумя проводами и с накопителем, что [ 10] позволяло при замыкании проводов поджечь небольшой шнурок, хотя порой и не с первой попытки. Очень хотелось прикрутить к нему лампочку или кусок светодиода, получив таким образом более приемлемый источник света, но всё это натыкалось на отсутствие инструментов и самих материалов.

И вот наступил тот день, когда я стоял на пороге вентиляции. В моей руке горела лампадка, а я был готов к новым открытиям, которые мне мог подарить этот тоннель. Причину хорошего состояния металла я понял достаточно недавно. Всё дело в вакууме, а точнее, в рециркуляции воздуха, которая высасывает всю лишнюю влагу. Надо отметить, весьма ценную в космосе. Именно это и способствовало сохранности металла.

Моё медленное продвижение и тусклый свет заставляли вглядываться и замечать детали. Везде были видны следы демонтажа. Вот тут шли линии электропередач, здесь какие-то трубы более меньшего диаметра. Всё, что можно было срезать, было срезано. Всё, что можно было вынести, было вынесено. Чем дальше я продвигался, тем меньше у меня оставалась надежда на хорошие находки. Скорее всего, шахта была заброшена давно, и из-за эксплуатации прилегающего поселения ценностей здесь не осталось.

Очередной шаг для меня чуть не закончился фатально. Как-то совершенно незаметно тоннель расширился, и я остановился буквально у края пропасти с уже занесённой ногой. Дальше труба диаметром метров десять уходила вниз. Тусклое освещение не позволяло увидеть её конец. Но что-то мне подсказывало, что падение я не смог бы пережить. Я прошёл от одного края пропасти до другого и не нашёл путей для того, чтобы перебраться. Пришлось развернуться. У меня были такие надежды на эту экспедицию! Поэтому разочарование полностью поглотило меня.

Спустя три дня всё поселение было поднято на уши. Искали пропавшего мальчика. Меня беспокоили смутные подозрения. К сожалению, они оказались правдивы. Кто-то нашёл открученную решётку и даже без света решил пройти вглубь по тоннелю. Но там, где мне было суждено остановиться, иной шагнул дальше. В тот же день решётка была заварена наглухо. Итак, локация оказалась для меня полностью недоступной. Тяготила ли меня смерть малознакомого мальца? Могу сказать, что нет. Больше всего меня мучило то, сколько времени придётся бесцельно потратить в ожидании возраста хотя бы частичной дееспособности.

Глава 5 Литьевой цех (Р)

В которой главный герой радуется возможности работать за еду.

Полтора года спустя

Мне недавно исполнилось восемь лет. За это время я хорошо познакомился с обитателями поселения. Зачастую это были простые люди со своими простыми запросами и потребностями.

Несколько раз я видел того парня в сером балахоне с красным орнаментом. Но, к моему глубочайшему огорчению, так с ним познакомиться и не смог. Группа взрослых всегда охраняла его от излишнего внимания взрослых жителей и детей. Периодически он появлялся, когда необходимо было ремонтировать системы на крышах бараков.

Постепенно мне всё меньше было интересно возиться с детьми. Да, я получал какое-то удовольствие от игры вместе с ними, как и общение, но пользы было всё меньше и меньше. Все более-менее ценные вещи, которые были в их распоряжении, уже оказались у меня. Всё, что было доступно для чтения, было мной прочитано. Порой даже по несколько раз. Я уже представлял, как работают те или иные механизмы, что позволило сложить свои представления о механизмах и их работе в Империуме.

Постоянное капание дяде на мозги всё же принесло свой результат. Не знаю, чего ему это стоило, но он договорился об устройстве меня к себе в цех. Возможно, этому поспособствовала моя тяга к знаниям, возможно, сыграло роль то, что меня сильно попёрло по массе. Внешне я уже выглядел года на три старше.

Очередная порция инструктажа, как себя вести, и вот мы покидаем нашу комнату. Путь до вокзала оказался короток. Он ничуть не изменился с последнего моего посещения его полтора года назад. Всё тот же бетон, сталь и единственное украшение — знак Механикус на створках гермоворот.

Ожидание поезда заняло около десяти минут. Вагонетка не имела обзорных окон, изнутри её трудно было отличить от наших старых электричек. Мы быстро и плавно набрали скорость и спустя полчаса ожидания точно так же начали плавно и быстро её снижать.

За время пути я заметил несколько мелких нюансов: плохо зачищенные системы креплений, ненужные переборки и другие детали. Всё это свидетельствовало о том, что вагонетка раньше была грузовой и лишь после её переоборудовали для перевозки персонала. Несмотря на размер, она была достаточно плотно набита людьми. По мере движения было две остановки, за которые плотность людей в вагонетке достигла плотности людей в метро в час пик моего мира.

Станцию прибытия я рассмотреть особо не смог. Плотная масса людей, движущаяся по разным направлениям, и дядя, тянущий меня в нужную нам сторону, не позволяли оглядываться. Я сосредоточился на маневрировании и беге в толпе. Свернули в один из тоннелей, толпа поредела, ещё пара поворотов — и нас осталось всего пятеро.

По мере нашего движения воздух в тоннеле стал теплее. Мы зашли в квадратное помещение, напоминающее бытовку, здесь были ряды шкафов и стеллажей, заполненных различными деталями. Также по центру стоял стол и ряд лавок.

Мы уселись. Ждали мы руководителя литейного участка. Он проживал на производстве и выдавал задание смене. Работа была неизменной — это плавка руды и производство стандартных имперских слитков металлов. Именно на этом процессе был занят дядя.

Помимо этого, часть цеха была выделена под штучное литьё. Детали и элементы механизмов отливали на месте, чтобы не заказывать их с планеты. Если отливка слитков сходила десятками тонн в сутки, то отливка деталей была штучной. Было трудно предугадать, что понадобится именно в этот день.

Руководитель участка принимал заявки и в соответствии с их важностью располагал в очерёдности по одному ему ведомым принципам. У дяди не было необходимости оставаться, кроме как проконтролировать меня, так как его работа не менялась день ото дня. Он десятилетиями выполнял одни и те же функции и обязанности. Лишь опасность производства и периодическая необходимость принимать верные решения не позволяли заменить его на сервитора.

Я узнал, что буду работать вместе с четырьмя парнями, им было от семнадцати до двадцати трёх лет. У них уже были свои семьи, а у двоих даже дети. Парни создавали и подготавливали литейные формы.

Стеллажи были забиты образцами тех или иных деталей. Здесь находились только самые маленькие из них. Более крупные образцы хранились в цеху. Пока что мне доверили работу по отбивке и очистке небольших деталей, а также, если понадобится, доочистку деталей за сервиторами. Крупными и массивными деталями должны были заниматься как раз таки сервиторы. Используя отбойные молотки и грубые щётки, они защищали основную часть формовочного состава. Всё, что останется, должно было стать частью моей работы. Раньше этим занимался один из ребят.