Красная мантия

Я уже всерьёз думал, как подбить Дюка поменяться сменами, чтобы наконец-таки увидеть погонщика сервиторов. К несчастью, дядя был очень упёрт в этом плане. Когда остальные частенько менялись сменами, правда, при этом бывало отрабатывая по шестнадцать-двадцать часов, Дюк всегда выходил в свою. Он считал её самой удачной. И имел на это право, так как был не только самым опытным работником на своём участке, но и, в отличие от других, не имел серьёзных травм и аварий. В поселении за спиной порой можно было еле-еле услышать «счастливчик Дюк», но чаще «красавчик Дюк».

Этот день не задался с самого начала, но чем он закончится, я не мог и помыслить. Началось всё с неожиданного опоздания вагона монорельса. Событие экстраординарное и заставившее собраться на станции большую часть взрослого населения. Толпа бурлила, переговаривалась. Раздавались крики и споры, высказывались предположения одно хуже другого. Тут была и глобальная авария на фабрике, и метеоритный удар, но больше всего людей повергало в ужас полное разрушение монорельса. Толпа собиралась, бурлила, накатывалась на окна служб станций и, как будто разбившись о них, откатывалась назад ,но лишь для того, чтобы снова собраться, забурлить новой, несомненно, ужасной идеей и разбиться об окно Администратума и других служащих станции.

Так продолжалось уже три часа, я старался находиться как можно дальше от толпы. Но даже Дюк оказался подвержен влиянию толпы, дважды вливаясь в её ряды в попытке прояснить ситуацию. Вакханалия нарастала, беспокойство людей росло, начали появляться первые раненые, зашибленные и переломанные. В тот момент, когда мне казалось, что пора убегать, что это вот-вот перерастёт в бунт с погромами и убийствами, по громкоговорителю разнеслось, что вагонетка отремонтирована и через час будет подана на станцию.

Мистическим образом народная волна начала затихать и понемногу перебираться к стыковочному шлюзу, ожидая прихода вагонетки. Объявление повторили ещё несколько раз. Но, похоже, только меня смутил тот факт, что весь путь от нашей конечной станции до фабрики занимал всего тридцать минут. Свои расчёты я оставил при себе, больно уж меня напугала стихия взволнованной толпы.

Не оправдав моих мрачных предположений, вагонетка прибыла вовремя, но стандартная отправка была задержана ещё на пятнадцать минут. Практически каждый находящийся на станции хотел если и не лично пощупать, то как минимум осмотреть и убедиться в целостности и исправности их единственной связи с миром. Толпа поделилась на ритуалистов и наблюдателей. Первые совершали круг почёта, заходя в вагонетку и проходя её по периметру. Выходя из вагонетки, они отправлялись домой уже успокоившиеся и довольные. Вторые же стояли по бокам от шлюза, наблюдали, переговаривались и периодически советовали ритуалистам пощупать или подёргать что-то, по их мнению, особо важное и критичное.

Впервые ехать в вагонетке мне было боязно. Теперь она воспринималась не как нечто старое и надёжное, а как тонкая скорлупка, отделяющая меня от безжалостного вакуума. И похоже, большая часть пассажиров была со мной солидарна.

Второй неожиданный удар случился на планёрке. Господин Грасус поливал меня отборным дерьмом, распекал, обвинял в лени, в общем, я был виноват во всех видимых и невидимых грехах. И только резко вставший Дюк смог оборвать его излияния. Говорить ничего не понадобилось. Грасус повелительно махнул рукой и удалился. Мы же отправились по своим местам, отпускать домой принудительно задержанных сменщиков. Чем я не угодил Грасусу, я не представлял, оставалось ударно отпахать восемь часов в надежде, что меня отсюда не выпрут. За неделю пресный порошок мне изрядно надоел, и я был готов пахать даже за призрачную возможность остаться.

Райритус, старший ученик рунного жреца

Он находился в космосе. Лишь лёгкий скафандр культа защищал его. Несмотря на срочность запроса, он потратил время на проверку и умащение духов скафандра, перед тем как выйти в космос. Запрос был очень срочным, но никого более высокого по структуре и одновременно компетентного рядом не было. Не отправишь же транс-механика или лекс-механика на ремонт вагонетки в открытый космос. Их удел — это линии связи, когитаторы и данные. И кому, как не специалистам общего и интуитивного ремонта, а также мастерам обрядов и успокоения духов машины доверить столь важную миссию. Пускай и ученику, но доверили же.

Райритус был очень горд этим. Он осматривал катушку магнитной подушки вагонетки. Священная электродвижущая сила больше не поступала на неё и не удерживалась ею, создавая магнитное поле. Отключение катушки заставило вагонетку накрениться и оставить длинную борозду на рельсе, пока вагонетка не остановилась. Сама катушка была хорошо защищена и не пострадала, чего нельзя было сказать о гибкой шине питания. Хвала Омниссии за стандартизацию компонентов. Столь мощную шину можно было заменить двумя поменьше, проварив их. «Безусловно, Омниссия видит — это временное решение, и в депо установят новую», — подумал он. Пока не разглядел соседнюю шину. Она была сварена из двух менее мощных, именно так, как он сам собирался. «Это тоже нужно будет указать в отчёте, — отметил он, — да и шину стоит проваривать получше…»

Весь ремонт занял полтора часа, пришлось переваривать все шины на катушках и потратить ещё две шины из запасов. Эти были последние. К сожалению, не вышло провести полноценный ритуал успокоения духов машины, пришлось ограничиться короткими молитвами успокоения, литаниями ремонта и запуска. Он отбил запись об окончании ремонта с необходимыми пометками и замечаниями и глянул на манометр. Пятьдесят четыре единицы. Использование рециркуляционного патрона могло дорого аукнуться, поэтому стоило поторопиться. Хотя теперь он мог и его себе позволить.

Кто бы мог подумать, что поверхностный сбор данных о мальце позволит выйти на неучтённый канал поставки деталей. Да, это немного, но стабильно немного. А использование неучтённого работника позволяет это немного сделать ещё чуть больше. И ведь особо надавить-то и не получится. Ребёнок — всего лишь ученик, который пробуется на работу. И максимум, чего проверка достигнет, так это прикроет ручеёк левых деталей или, если он правильно начал понимать изнанку культа, перетянет часть его на себя. Что, в принципе, не помешало ему нанести визит этому жирдяю. Подумать только, быть младшим послушником и не носить одежд культа. Ему очень хотелось уведомить об этом учителя, вот он бы навёл порядок, выстроив идеальный механизм, попутно подобрав все связи под себя. Сейчас ему достаточно небольших отчислений, а вот потом… потом это может быть интересно.

«Стоит навестить и паренька сегодня, определённо, Омниссия мне благоволит».

Универсальный чип-ключ открыл комнату. Данный ключ подходил для большинства служебных и личных комнат технотрэлов. На секунду Райритус задумался. как давно он перестал причислять себя к ним. Но эта мысль как быстро возникла, так же быстро и исчезла.

Перед ним была стандартная комната бригадира шахтёрских забойщиков. Содержимое тоже стандартное: гигиенический угол, стол, ящик для вещей, кровать или стул непонятной формы, оббитый мягким материалом, выделялся из общего фона.

Окинув ещё раз взглядом помещение, он обратил внимание на три банки из-под смеси, спрятанные под столом. Одна была наполнена различным мусором: металлическими шариками, кусочками металла, гладкими стёклышками и прочим, чем так любят играть дети. Вторая была уже интереснее: в ней был огарок свечи, слепленный из кусочков, крупный болт с гайкой и ручной индуктор с оголёнными проводами. Несколько оборотов маховика — и по контактам пробегает священная искра. Определённо, раньше это была часть аварийного набора шахтёров. Конструкция стандартная, такие же, но большего размера стоят в нишах стандартных гермоворот, обеспечивая возможность их аварийного открытия. В третьей же было немного освящённого масла. Сложив всё обратно и расставив по местам, Райритус заглянул под кровать. Там было несколько стопок с брошюрами и отдельными листами. Там было всё: от трактатов церкви Императора до устаревших норм выдачи тысячелетней давности.