Кровь героев
Шрифт:
От радости князь даже кривиться перестал. Хоть и не по его, а ведь и не по ихнему получилось.
– И где ж его теперь искать?
Это больше походило на разочарование, чем на вопрос.
– А кто ж его знает?
– охотно отозвался князь.
– Колдовские дела они тайные, непонятные...
– Ты, князь, не забывайся...
Гаврила посмотрел на него тяжелым взглядом, в котором смешались и усталость, и разочарование и злость
– ..а то...
Порыв ветра принес запах гари.
– Да ты, князь, никак горишь уже,- с удовольствием добавил другой Гаврила.
–
– Так оказывается нет у тебя князь ничего хорошего в сокровищнице-то, - поддержал третий.
– Тут и спасать нечего...
Алчедар дернулся, но кто-то, непонятно кто в этой толчее, шибанул князя по голове, отправляя в беспамятство.
– Золото не забудьте захватить. Оно жадным дуракам совсем ни к чему.
Во дворе дышалось вольнее, но суматохи было больше. Местные, из тех, кто остался жив-здоров, суетясь, гасили огонь. Увидев хмурых победителей княжеской дружины, люди бросились в разные стороны, но Гаврила остановил их:
– Тушите дом, дурни. Никого не тронем! И князя своего припадочного заберите...
Он бросил так и не пришедшего в себя Алчедара на землю.
– Ну, конечно, если вы жить без него не можете...
Глава 16
Залетев в дом, Елистрей бросил короб в угол.
Два дела у него сейчас имелось - найти на кого злобу выплеснуть и понять, что тут происходит. Так что, вернув себе человеческое обличье, он первым делом бросился к Шару. Конечно, товарищей всегда надо опасаться, ибо кто может сделать добротную подлость, как не самые ближние к тебе люди? Им-то это в удобство и удовольствие, но такую свинью подложить - это уж чересчур. Всему есть мера!
В Шаре затлел огонек, он разросся в лепесток фиолетового пламени и в мгновение превратился в человеческое лицо.
Елистрей собрался выпустить на неверного товарища всю накопленную злость, но тот перебил его:
– Не стоит благодарности. Когда-нибудь и ты мне чем-нибудь поможешь.
– Если...
– собрался перебить его Елистрей.
– А если не понадобится твоя помощь, то и ладно... Хотя... Верни ковер и мы в расчете!
– Ты смеёшься?
– рыкнул Елистрей.- Издеваться вздумал?
Циндал в шаре замер, и лицо его потекло, переставая быть благостным.
– Что произошло? Там не оказалось принцессы?
– осторожно спросил он. Елистрей быстро ходил по дому, складывая нужное в мешок, и неверный друг иногда терял его из виду.
– Я не знаю, кого ты прислал, но у этих девиц оказалась очень хорошая охрана! Куда лучше, нежели у моего князя. У моего бывшего князя.
– Какая охрана? Ты о чем? Вы не сумели поймать девчонок?
Каждый следующий вопрос цареградского мага звучал резче и резче.
– Поймали, но их отбили телохранители.
– Какие к черту телохранители?
– выплеснулось из Шара.
– Вы не смогли поймать двух изнеженных девиц, которых я прямо-таки сунул тебе в руки?
Издевки в его голосе не слышалось, но удивления - полной мерой. Елистрей вспомнил стаю летающих ковров и кучу кровожадных молодцов на каждом. С мечами и луками. И колдовством
в каждом кулаке.– Нет. Мы не смогли удержать двух каких-то девок, у которых телохранители оказались ничуть не хуже Императорских. Кого ты нам подкинул?
Циндал не ответил, только бровями ерзал, осмысливая услышанное.
– И летучих ковров у них оказался чуть не с десяток... И у них нашлось колдовское оружие, извергающее смерть из кулаков...
Лицо Циндала стремительно приблизилось, заполнив собой весь Шар.
– Смерть из кулака?
– Да!
Елистрей покрутил в руках какой-то кафтан, непонятно как попавший ему в руки и отбросил его за ненадобностью.
– Я сам еле ушел от них... Я! Еле улетел! Они ворвались в терем Алчедара и разгромили там все...
Руки сами собой нашли кувшин вина и ополовинили его в дареный князем золотой кубок.
– Зачем?
Елистрей, борясь с волнением, хлебнул из кубка, покачал его. Золотая тяжесть приятно оттягивала руку. Не раздумывая, он сунул его в мешок. Мало ли как дело повернется.
– Зачем им было лезть к вам, если принцессу вы не захватили?
– У нас остались какие-то вещи этих девиц.
– Странно. В вещах есть что-то ценное?
– Мелочи. Старые тряпки... Немного золота, еда...
– И все?
– Вообще-то они пришли не только за этим. Они искали одежду Святогора.
Циндал в Шаре поднял брови, прося объяснений.
– Это местный богатырь непомерной силы. Жил очень-очень давно...
– Зачем?
– Не спросил...- с явной издевкой ответил Елистрей.- Честное слово, не до того было...
– Сейчас они где?
– Да вот не знаю...
– Даже не знаю, что тебе посоветовать...
– медленно произнес Цареградский маг.
Елистрей криво усмехнулся и совсем уж собрался сказать, что в советах не нуждается, но шар погас, а царьградец исчез.
...Погасив Шар, Циндал откинулся в кресле и принялся в задумчивости похрустывать пальцами.
Ай-яй-яй, как интересно получается!
Неужели это опять те самые, о которых он и слышать бы не хотел?
Не у всякого мага хватит смелости публично признать поражение, поэтому то, что не так давно случилось с магами Вечного города, приходилось домысливать. Понятно, что все свои неприятности (а смерть троих не самых слабых в их мире магов самое малое тянуло на катастрофу) они списывали на случай и подлость противников, но все-таки разговоры о неких славянских воинах, приложивших к этому руку, ходили. Уж не об этих ли? А ведь вполне может быть и о них... И спросить уже не у кого - Вечный город молчал, словно говорить там было некому.
А может, так оно и есть?
Перебирая мысли как четки, Циндал поставил перед собой другой Шар.
Тот еще плевался внутри себя искрами, а колдун уже нетерпеливо покачивался на неудобном табурете, ожидая, когда из-за огненных росчерков выплывет голова Сарса.
– Что случилось?
– наконец спросил тот, проталкивая слова сквозь зевок. За его спиной мелькали чьи-то руки-ноги, взлетали покрывала, слышался женский смех. Почувствовав, куда устремлен взгляд коллеги, он досадливо попенял: