Кровь мусорщиков

До сих пор Блок держал гнев под контролем, но сейчас он в бешенстве завопил во всю силу своего звучного голоса.

– Ты хочешь крови Изверга, Раэни, и на здоровье, поскольку я многие годы ненавидел этого человека! Ты могла бы получить и мою кровь, если бы удовлетворилась этим, но чью жизнь ты потребуешь следующей в своем гневе на Манхэттен? Сколько смертей тебе понадобится? Хватит всех взрослых манхэттенского подразделения, или ты истребишь и наших детей?

В ответ на слова лидера люди в манхэттенском углу зала начали подниматься. В следующее мгновение все оказались на ногах, а встревоженные матери загнали детей за занавешенные дверные проемы, которые вели к отдельным крыльям здания.

– Довольно! – крикнул Доннел. – Убит храбрый человек, и я не допущу ругани над его телом. Все, кроме глав подразделений, должны немедленно сесть.

На мгновение я задержала дыхание, боясь, что отца не послушают и начнется открытый конфликт, но люди медленно вернулись на свои места. Доннел дождался, когда все рассядутся, и посмотрел на Раэни.

– Я понимаю, какую боль ты чувствуешь после смерти Бродяги, Раэни, но нельзя вымещать ее на Манхэттене.

– Почему? – спросила Раэни. – Блок распинается, как ненавидел Изверга, но сам никогда ничего не делал против злодея и даже сейчас не изгнал его сторонников из подразделения.

Блок застонал.

– Я действительно ничего не предпринимал против Изверга, просто потому, что не мог. Каждый раз, когда я пытался наказать этого человека, он отвечал, принося страдания невиновным членам моего подразделения. Изверг держал в своей власти так много людей, не только в Манхэттене, но и в других подразделениях, что легко мог подстроить для кого-нибудь ложное обвинение.

Он помолчал.

– Ты знаешь, что это правда, Раэни, сама же видела. Когда Майор возглавлял Квинс, Изверг помог ему выдвинуть ложное обвинение против Бродяги.

Теперь Раэни затихла.

– Тогда Изверг не впервые организовал для невиновного наказание у позорного столба, - сказал Блок. – То же самое он проделал с одним из лучших моих людей много лет назад, а в тот день, когда моей племяннице, Дымке, исполнилось двенадцать...

Блок оборвал фразу, словно не мог произнести это вслух, затем продолжил:

– В тот день, когда Дымке исполнилось двенадцать, Изверг пришел ко мне и сказал, что теперь она подлежит взрослым наказаниям. И заявил, мол, если я когда-нибудь предприму действия против него, он подстроит все так, что Дымка окажется у позорного столба.

Я была в шоке. Позорный столб стоял на улице, у стеклянной стены зала. Через эту стену я видела, как Бродягу привязали к столбу и на него напало несколько падающих звезд. Я боялась, что Изверг устроит такое наказание и для меня, но не знала, что он угрожал сделать то же с Дымкой. Возможно, Блок и называл своих детей племянниками и племянницами, но был преданным отцом, поэтому я понимала, что он чувствовал после угроз Изверга.

– После этого я не решался наказывать Изверга, - продолжал Блок тише, но полным боли голосом. – Я не рискнул и изгнать его из Манхэттена, поскольку он мог отомстить Дымке и моим младшим племянникам и племянницам. Я знал, что единственный способ остановить Изверга – это убить его. Я бы с радостью оторвал ему голову голыми руками. Ты знаешь, почему я этого не сделал, Раэни?

Он не дал ей возможности заговорить и поспешил сам ответить на свой вопрос.

– Главе подразделения разрешено казнить подчиненного лишь в одном случае – если он нарушит клятву верности, а Изверг делал многое, но только не это. Если бы я сам его убил, то Квинс назвал бы меня убийцей и потребовал наказать все подразделение.

Я увидела потрясение на лице Раэни.

– Единственный способ продвинуться появился бы, если бы кто-нибудь подал жалобу общему правосудию за ту боль, которую Изверг причинял людям во всех подразделениях, - сказал Блок. – Это означало, что ему пришлось бы предстать перед всем альянсом, и его бы на законных основаниях приговорили к смерти.

Блок отчаянно всплеснул руками.

– Любой лидер подразделения или представитель альянса имел право подать в суд на Изверга. Любой, кроме меня. Правила альянса гласят, что командир подразделения выступает на суде в защиту своих подчиненных и не может сам подать жалобу.

Он повернулся, оглядел по очереди людей из всех подразделений, и его голос возрос до громовой силы.

– Итак, я ждал, чтобы кто-нибудь воззвал к общему правосудию против Изверга, но никому из вас не хватило смелости бросить ему вызов. Вы слишком боялись последствий провала, воображая, как отомстит Изверг вам и вашим любимым. Даже сам Доннел не рискнул обратиться к общему правосудию без неопровержимых доказательств вины, а как он мог их получить, если все боялись слово сказать против этого человека?

Блок резко повернулся ко мне.

– А затем Доннел назначил свою дочь офицером. В альянсе появилась первая женщина-представитель. Мы все собирались по углам и шушукались, как она бесполезна, но первое, что сделала Блейз – подала в общее правосудие жалобу на Изверга. Одна лишь Блейз имеет здесь право критиковать меня за бездействие в его отношении.

Возникла пауза, после которой вновь заговорила Раэни.

– Остров Квинс не желает причинить вред невинным. Мы лишь хотим, чтобы были наказаны все виновные. Если сказанное тобой – правда, и тебе мешали выступить против Изверга лишь его угрозы Дымке, то почему ты до сих пор держишь Акулу, Злодея и других ярых сторонников Изверга в рядах Манхэттена?

– Я мог бы так же спросить, почему Майор, Нерон и Лев все еще входят в Остров Квинс, - отозвался Блок.

– Мои руки связаны правилами альянса о передаче руководства подразделением, - с горечью объяснила Раэни. – Предыдущий глава Квинса и его сторонники обладают иммунитетом против наказаний внутри подразделения за все действия, предпринятые до смены лидера.

К спору присоединился холодный безэмоциональный голос Льда.

– Я никогда не верил в мудрость этого правила. Предоставление иммунитета проигравшей стороне в борьбе за лидерство просто подстегивает бузотеров претендовать на власть.

– В период формирования альянса нам пришлось принять это правило, - сказал Доннел – Старая нью-йоркская система предусматривала казнь для проигравшей стороны в борьбе за главенство. Это, конечно, не позволяло мятежникам причинять проблемы в будущем, но ценой стал такой рост смертности, который истребил бы альянс за пару лет.

– Лично я серьезно поддерживаю правила, касающиеся смены лидерства, - проговорил Призрак. – В период формирования альянса мне было четырнадцать, поэтому я знаю все о кошмарах прежних дней, когда поддержка не той стороны в противостоянии лидеров могла стоить вам жизни. Гораздо лучше дать людям шанс принять новый режим и мирно жить под его правлением.

Он пожал плечами.

– Дело не в том, что кто-то может повторить претензию на командование, не понеся наказания. Правила лишь раз позволяют человеку воспользоваться иммунитетом. После этого ему может быть назначено любое разрешенное подразделением наказание, и победитель может просто изгнать соперника.

– Я не прошу возвращения к старым временам, - возразила Раэни. – В нормальных условиях, иммунитет от наказаний в рамках подразделения не имеет значения, поскольку серьезных мятежников все равно можно покарать за их преступления по правилам общего правосудия. Я считаю, что Доннел дал новую амнистию сторонниками Изверга, чем совершенно блокирует действия общего правосудия.