Кровь в его жилах

В управу Светлана примчалась, опережая вечно опаздывающего Мишу, но уже после боевых магов, столпившихся в кабинете у карты Суходольска, висевшей на стене. Проходить к своему столу под десятком внимательных, оценивающих взглядов было тяжеловато — даже Екатерина Андреевна сочувственно ей улыбнулась и порхнула вслед за ней с какими-то бумагами в руках.

Соколов говорил, что на студентов не стоит обращать внимания, что они мальчишки… Мальчишками они не были. Почти все возраста Светланы, а кто и чуть постарше. И все красовались, себя назначая в женихи.

Калина, скрываясь нагло в кромеже, не удержался:

— Вот это цветник! Князья расстарались, прислали сливки общества. Устроим отбор женихов? Только представьте наши маги выполняют задания: вышить к утру полотенце, испечь каравай, или еще лучше…

Светлана с трудом сдерживала улыбку, потому что Калина на ушко принялся красочно описывать терем, куда её посадят, кольцо на пальце и победителя на Сивке-бурке.

— … кстати, мало кому известный факт: кромешники все плохо ездят на лошадях — не выносят те нечисть на себе. Так что Сивку-бурку будет тяжеловато уговорить. Но Сашка упрямый, если что. Печь калачи он точно не умеет, как и вышивать.

Светлана, старательно пытаясь не слушать Калину, достала из букета, присланного еще вчера, небольшую открытку.

«Не теряй — я в Муроме. Скучаю» — написано было знакомым, убористым почерком. Хотелось верить, что писал, действительно, Саша, а не змей.

Она убрала открытку в карман мундира. Значит, Саша искал Агриков меч. Он намерен сам встретиться со змеем. Екатерина Андреевна, старательно закрывая Светлане вид на боевых магов, изображавших отчаянную занятость обсуждением огненного змея, протянула ей бумаги и шепотом сказала:

— Список кто есть кто из наших «цветочков». Обратите внимание на Дашкова — у окна небритый брюнет. Посмотрите и запомните: ни за что и никогда! Дашковы подминают под себя Сибирь, но пока беднее церковной мыши, а потому аппетиты у них огромные. Он, кстати, единственная единичка по эфирному рангу. Остальные — двойки и тройки. Распоряжения будут?

Светлана выглянула из-под прикрытия Екатерины Андреевны:

— Так… Пусть загоняют нашего змея в Идольмене. Операцию по его ловле пусть назначат на полнолуние — лучше будет видно змея в воде и воздухе.

Калина шепнул:

— У вас двадцать третьего принятие клятвы опричнины. Вы будете заняты.

Екатерина Андреевна только губы и поджала — Калину она не слышала, зато поняла, кому отвечает Светлана. Опричнину приспешница на дух не переносила — Светлана это помнила.

— Именно. Тогда я точно не буду ловить змея — пусть развлекаются.

Калина хмыкнул:

— И как вас Саша терпит? Вы же хуже его в плане безумств.

— Змей — мой! — только и напомнила Светлана.

Глава двадцать шестая Боевые маги разрабатывают планы по поимке змея

В кабинете было душно и жарко — Ивашка расстарался с печью, хорошо её растопив. Тяжелый аромат роз, резкий запах портупей боевых магов, духи Екатерины Андреевны, вакса и несколько терпких одеколонов смешали в дикую какофонию, не давая дышать полной грудью. Боевые маги, столпившись у стены с картой, галдели, то есть степенно обсуждали, конечно, просто очень громко и горячечно, ловлю огненного змея. Они собирались заморозить Идольмень и открыть единственную полынью, возле которой и собирались ждать змея. Что-то в этом было, конечно. Светлана на миг задумалась: напомнить им про крылья у змея или сами вспомнят? Екатерина Андреевна ловко ввинтилась в толпу, то и дело давая разъяснения Репнину, которому сведений о том, что змей живет в Идольмене, было мало.

Светлана хмурилась, наливая чернила в чернильницу и проверяя красящую ленту в пишущей машинке. Утро пройдет в бумагах и отчетах — вчера было не до Муратово. Голова пухла от происходящего в городе и вокруг неё, а тут еще и Калина подкинул кучу странных фактов. Его слова не давали Светлане покоя. Верить им или нет? Он утверждал, что отец, точнее император Павел был Медный. Она с детства гордилась отцом — тем, что он тот самый Золотой сокол. Это постоянно звучало в семье как предмет гордости. Мама не раз повторяла, что страна и министры обязаны склоняться перед Золотым соколом и его мудростью, дарованной Богом, а сокол оказался подделкой. Тогда совершенно непонятно, как Наталья, Мария, Анна и Елена были Серебряными соколицами, а Митенька — Золотым. Впрочем, скорее всего их сокола тоже подделка, как и отцовский. Только о Елизавете и не скрывали правды. Впрочем, что точно говорили о ней в стране, она не знала. Об императорской семье ходило столько домыслов и слухов, что верить им нельзя. Одно точно: Мишкин сокол — настоящий. Она его собственными глазами видела! Как он оказался золотым, рожденным от медного сокола и бывшей Вороновой, которой сокол вообще был не положен? И ведь ни у кого не уточнить такое — нельзя раскрывать Мишино происхождение. Одно ясно — на вид сокола влияет не только чистота крови. Есть что-то еще, что скрыли от народа, в том числе и от самой Светланы. Господи, ей столько всего надо обдумать и понять, но тишины сегодня в управе можно было не ждать. Может, сбежать куда-то на задание? Вдруг подвернется подходящий вызов.

Она потерла разболевшийся висок. Все так и угрюмо подпиравший подоконник Дашков — и кто так расстарался, отправляя сюда такой типаж, ведь чем-то напоминает Сашу? — внезапно открыл окно, запуская в кабинет свежий воздух. Маг поймал благодарный взгляд Светланы и чуть наклонил голову.

Как всегда опоздавший Михаил попросил Ивашку принести из архива карту с глубинами Идольменя, заодно и доску для заметок где-нибудь раздобыть. Пыльную карту, заставившую всех магов чихать, повесили рядышком с картой губернии, а потом и школьную доску рядышком разместили. Дашков наконец-то оставил в покое любимый Сашин подоконник и направился к доске, что-то принявшись на ней размечать мелом, то и дело поглядывая на карту Идольменя. Его действиями тут же возмутились: кто-то твердил о формуле Потемкина, тут неприменимой, кто-то о переменной Брюса, о постоянной Планка…

Светлана, разбирая утреннюю почту и готовясь к составлению отчета по Муратово, пыталась не обращать внимания на царивший в кабинете гвалт, но получалось плохо. Проще было всех испепелить, чем наложить звукопоглощающий щит — сил уже у Светланы хватало, а знаний — нет. Теорию эфирных плетений она знала плохо — на курсах ей почти не уделяли внимания ни преподаватели, ни сама Светлана с ей тогдашним четвертым рангом без возможности дальнейшего роста.

Среди почты с уже привычными жалобами на «рябую Авдотью, набросившую приворот на кузнеца Борисова» и «кривой глаз Семенихи, отправивший на тот свет не одного уже мужика в деревне» — совсем не те случаи, чтобы нестись прочь из управы, — она нашла присланную Петровым из Сыска записку. Оказалось, что Демьян благополучно добрался до дома и уже даже умудрился телефонировать с первым утренним отчетом. С его слов получалось, что огненный змей испокон веков жил на берегах Идольменя. Во всяком случае с одиннадцатого точно — тогда купец Руслав, ходивший по Идольмень-окияну со товарищами и попавший в гости к царю морскому, и прослышал первый раз об змее огненном. Светлана поморщилась — странно былина о Садко аукнулась тут, в Идольмене, на сотни верст дальше от Великого Новгорода. Или это разные былины и истории в их основе лежат другие, просто созвучные?

Светлана тихо спросила Калину:

— Сведения о старинных могилах могущественных колдунов начала десятого-одиннадцатого веков вокруг Идольменя есть?

Алексей откровенно зевнул где-то в кромеже:

— Нет, но скоро будут, Елизавета Павловна. Вот дался вам этот змей. Лучше посмотрите, как наши боевые маги споро его приканчивать собираются. Лепота же!

На черной школьной доске уже мелом были выписаны цепочки непонятных символов и формул, которые упорно и сухо отстаивал Дашков. Светлана нахмурилась, прислушиваясь к обсуждению. Споры шли вокруг обсуждения толщины ледового покрытия: от аршина до двух саженей. Сторонники двух саженей сильно, конечно, польстили змею, но в чем-то были правы — Светлана еще хорошо помнила, что змей легко менял размеры, и его истинный облик не видела даже она сама.

План боевых магов был хорош, за один исключением — приманки на змея у них не было. Екатерина Андреевна, стрельнув глазками в сторону Светланы, тихо подсказала Репнину:

— Так кресты же…

И даже не ойкнула, чтобы показать, что случайно проболталась!

Репнин, тут же оправдывая родовое имя, вцепился в нее репьем, медленно вытягивая из Екатерины всю историю Лапшиных.

Калина рассмеялся в кромеже:

— Какая прелесть! Елизавета Павловна, вас сдали и, кажется, переиграли!