Кубок Брэдбери-2021

Она взяла паузу, продолжила.

– Я помню детство, друзей, запах маминых духов, боль от разбитых коленей после падения с велосипеда. Тяжесть учебников, вкус первого поцелуя. Помню то, что никогда не воспроизведет это ущербное тело. Тот мир – для меня он гораздо реальнее, чем ваш.

Мари шагнула к нему.

– Даже если живущие там люди лишь фантомы, порождения больного разума, они верят в окружающую действительность.

Олег вспомнил последние просмотренные записи.

– Значит, больше поводов оборвать все это. Если внутри сна миллиарды людей, жестоко оставлять их во власти безумного создателя.

– Миллиарды тех, кто хочет жить.

Теперь Мари подошла совсем близко. И в ее сердитом тоне прозвучали до боли знакомые, Ксюшины, интонации.

– Если вы хотите убить всех моих родных, чем тогда вы отличаетесь от него?

Под ее напором Олег невольно отступил, оправдываясь, пробормотал.

– Кто-нибудь все равно однажды нажмет тумблер. Решит, что эксперимент опасен или противоречит этике. А даже если нет, человеческая жизнь не бесконечна, и, когда ваш бог умрет, мир исчезнет вместе с ним.

– Знаете, у нас говорят: все возможно, пока спящий не проснулся. Пока есть жизнь – есть надежда. Надежда на жизнь… на встречу.

Все возможно. Трудно не поверить, когда перед Олегом стояла искусственная девушка, несущая в себе искру безумного бога.

Марина Тихонова

Танец светлячков

«Бабушка Ю Линь говорила, что в жизни каждый должен сразиться с чудовищем. Я только что понял, что нашел его, но не хочу с ним сражаться. За то время, что он был рядом, молчаливый и тихий, время, когда я о нем не подозревал, время после смерти Мэй – моей девушки, за этот год я привык к нему и хотел бы с ним подружиться. Бабушка меня наказала бы, но она тоже умерла, давно, когда мне было шесть. А завтра будет шестнадцать… Только я и чудовище, больше никого нет. Я назвал его Кодоку или Одиночество».

– Ючио-сан, вы один? – мужчина средних лет в походной одежде и с огромной фотокамерой согнулся в вежливом поклоне и с любопытством посмотрел на юношу, вжавшегося в сиденье вагона и поспешно спрятавшего в рюкзак толстую исписанную тетрадку.

– Да, – залившись румянцем, Ючио встал и уступил место школьному учителю, которого окружили трое обвешанных гаджетами и значками мальчишек из подготовительной группы.

– Спасибо, Ючио! Впервые везу своих сорванцов! – мужчина расплылся в улыбке и прижал самого младшего к груди, – Мэй тоже хотела отправиться в это путешествие, – он резко замолчал, – прости! – но Ючио уже отвернулся и уставился в проносившуюся за окнами темноту.

Поезд шел быстро и ровно. Снаружи стояла тихая дождливая ночь, а в вагоне царило праздничное настроение и веселье. Сезон хотаругари, или любования светлячками совпал в этом году с муссонами, и все надеялись на удачную фотоохоту.

Мелкие капли дождя барабанили по стеклу, словно темнота робко просилась внутрь, к людям. Время от времени Ючио удавалось заметить гору или ствол дерева, росшего возле железной дороги. Не было ни одного огонька, но все были уверены, что светлячков в лесу полным-полно.

«Мы с тобой пойдем искать их, Кодоку. К той заброшенной станции, про которую мне рассказала во сне Мэй. Сделаем это для нее», – подумал Ючио.

Темное отражение в окне смотрело на него и плакало.

Ючио стер слезы со щеки, пора было принимать решение. Поезд медленно сбавлял скорость. Из темноты выплыл тусклый, облепленный мотыльками фонарь, одиноко освещавший пустую платформу. Раздался протяжный гудок. Ючио он напомнил крик умирающей птицы.

– Ты куда? Ючио, стой! – выронив контейнер с ужином, учитель попытался схватить мальчика за рукав куртки, но не успел, – здесь никто не выходит!

За закрывшейся дверью вагона его крик показался далеким, и Ючио не стал оглядываться. Да, здесь никто не садился и не сходил с поезда. Обычно.

Несколько секунд, чтобы выпрыгнуть и исчезнуть. Впервые за долгое время Ючио стало легче. Было больно, но он почувствовал, что еще жив.

В городе, между школой и домом, в череде бесконечно повторяющихся будней, где больше не было Мэй, ему казалось, что он тоже мертв и бродит среди живых по привычке.

Кодоку укрыл Ючио мягким одеялом тоски и воспоминаниями о Мэй, и вместе они растворились в лесной чаще.

«Там, в глубине леса, рядом с заброшенной станцией есть мостик над ручьем. Ты поймешь, когда его увидишь. Вокруг иногда оставляют подношения для умерших родных. Если перейдешь мостик, окажешься перед деревянным домом. Тебе покажется, что у него три этажа, отвернешься и опять посмотришь, будет четыре или два. Это необычный домик. И главное – иди за светлячками. Они выведут и к мостику, и к дому. С дороги ничего этого не видно, и светлячков не видно, но они повсюду. Ючио, говорят, что светлячки – это души мертвых. Найди меня, Ючио, пожалуйста!» – бледное лицо Мэй помрачнело от горя, она протянула тонкую, в синяках от автомобильной аварии руку, и, почувствовав прикосновение к щеке, Ючио с криком проснулся.

Он сидел на прошлогодней листве в небольшой яме возле упавшего древесного ствола и сжимал в трясущихся руках рюкзак. Ни еду, ни воду он с собой не взял, а телефон и камеру оставил в поезде. Ючио собирался последовать за Мэй, но холод, страх и жажда уменьшали его решимость с каждым часом. Нельзя просто лечь и умереть. Ючио хотел этого, но его молодой организм отчаянно сопротивлялся. Тяжело поднявшись на ноги, он побрел вглубь дикого леса.

«Кодоку, ты тоже голодный?» – подумал Ючио, но чудовище не ответило ему.

Снова посыпал мелкий дождь. Подставив лицо теплым, падающим с листьев каплям, Ючио увидел в прогале переплетенных дубовых крон треугольник темно-синего неба и краешек Луны, на котором уютно устроился жирный оранжевый светлячок.

– Ты его видишь? – от удивления Ючио спросил вслух.

С низким гудением светлячок поднялся с ветки, на которой, как показалось в темноте, лежал Лунный диск, и закружил над Ючио.

– Какой ты огромный! – выдохнул мальчик и подставил светлячку ладонь, чтобы тот мог опуститься на нее и отдохнуть, но вместо этого светлячок заверещал и стал носиться из стороны в сторону. Его брюшко светилось ярким светом созревшего апельсина.

Ночь расцвела тысячей рассыпанных звезд. Рой светлячков наполнил притихший лес взволнованной, едва уловимой трескотней. Они собирались вместе и распадались на небольшие скопления, рисуя причудливые узоры по черному полотну ночи. Ючио стоял, завороженный этой красотой и вспомнил свой сон.

«Иди за светлячками. Они выведут тебя к мостику и к дому».

– Мэй! – мальчик громко заплакал. – Почему? Почему это случилось! Здесь так красиво! Я хочу, чтобы ты была со мной! – он вытер слезы и заметил, что оранжевый светлячок вернулся и ворчливо гудит над ухом.