Кукловод: Реквием по Потрошителю

Акияме казалось, что она сорвала джек-пот, иначе по-другому ситуацию не описать. Когда Итачи протянул ей приглашение на раут, проводимый в замке окружного судьи, сердце заклокотало с такой отдачей, что полностью заглушило все слова начальника. Она могла лишь оторопело смотреть на него, не веря в свою удачу. Замок Данзо — точка, что мигала на карте, принесенной Суйгецу месяц назад.

Вот только, где искать тайный вход в Обитель Мастера, Акияма не имела понятия. До нее вообще до сих пор тяжело доходило то, что Данзо может быть как-то связан с шайкой Мастера. Не может же владелец замка не быть в курсе, что у него под боком находится пыточная камера для садистских игр? Она прошерстила все углы непосредственно на самом мероприятии и теперь водила рукой по стенам в поисках незримых выступов, стучала, но не слышала пустой полости.

— Вам помочь?

Рейко вскрикнула как ужаленная, прижав руки к груди, и невинно улыбнулась, круто развернувшись на каблуках. Дворецкий с усиками-завитушками, будто только что вышедший из черно-белого английского кино, наклонил к её лицу канделябр, и языки пламени осветили её полыхающее румянцем лицо.

— Я, я заблудилась, — ответила та дрожавшим от волнения голосом, сверкнув глупой улыбкой.

Дворецкий наморщил нос, словно ложь могла пахнуть, и, потребовав её имя, лишь чинно кивнул, попросив следовать за ним.

Поиски Мастера в итоге окончились комнатой, в которой сладко спал её киотский жених. Итачи лежал на боку, вытянув руку к противоположной стороне их ложа, так что не задеть его было задачей за гранью возможного. Вероятно, он даже специально так расположился, чтобы ощутить её возвращение. Рейко поняла, что Итачи хочет привести её к некому важному для него разговору, и что-то подсказывало, что для неё он не будет ассоциироваться с приятельской беседой.

Рейко только распустила прическу, освободив пучок русых волос и позволив им рассыпаться волнами, и, не раздеваясь, как и Учиха, скользнула в постель. К самому краю, как можно незаметнее, чтобы Итачи не ощутил её присутствия. Сон наступил с сомкнувшейся на глазах тьмой.

Проснулся Итачи уже ближе к рассвету, лишь ощутив под пальцами теплую твердость. Рейко спала рядом на спине, повернув голову в его сторону, и совсем легкие предрассветные лучи ласкали её лицо. Пальцы сомкнулись на её боку, поймав в плен разделяющую с ним ложе девушку. Он практически обнял её во сне, но руки так и не убрал, смотря в спящее лицо. Рядом горел маленький огонек света, Итачи проморгался, скидывая пелену сна, и рука с живота Акиямы скользнула к кровати, где лежал небольшой карманный включенный фонарик.

Пока Итачи пытался понять, зачем и как он здесь оказался, Акияма по-хозяйски устроилась на его плече, прильнув еще ближе, во сне жалобно простонав.

Пообещав себе, что утром от разговора ей точно не уйти, Итачи убрал находку на прикроватную тумбу и тяжко вздохнул, наклонил голову набок, уткнувшись щекой в русую макушку, горько отрезвив себя мыслью:

«Когда-нибудь ты сдашь эту девушку суду как укрывательницу преступника».

Лошадь гневно заржала из-за резко натянутых поводьев и встала на дыбы. Итачи, впервые оказавшись в седле, пытался справиться с резвым жеребцом, что норовился пуститься в пляс.

Громкий перестук копыт заглушал возбужденные перед охотой голоса представителей правосудия. Собаки тревожно лаяли, скаля пасти в предвкушении крови дичи. Пурпурные сумерки рассекали небо небрежными мазками художника, что запечатлелись на нем огненно-солнечными всполохами под стать решительно настроенной атмосфере.

Рейко сидела верхом на угольно-черном жеребце, что тихим шагом двигался вдоль вереницы коней. Стандартная форма, как и у всех участвующих игроков: бежевые бриджи вправлены в охотничьи ботфорты, коричневая жилетка поверх свободного хлопкового блейзера под цвет бридж, руки увенчаны крагами и уверено сжимали поводья, пробивающиеся кровавые искры солнца блестели на полированной жокейке. Она двигалась плавно, словно ступала по волнам у берега, без единого усилия с гордо выпрямленной спиной.

— Отлично держитесь в седле, — проезжающая мимо прокурор Мэй, как одна из представителей прекрасного пола, с легкой завистью скользнула взглядом по молодой наезднице.

Но Рей будто и не заметила скрытого ехидства, с улыбкой поблагодарив за комплимент, и остановилась рядом с Учихой, что наконец приноровился к своему транспорту.

Данзо, опираясь на трость, ступал вдоль прирученных лошадей и, остановившись, набалдашником постучал по груди.

— А вы, Данзо-сама, не присоединитесь к охоте? — поинтересовался Итачи.

— О нет, годы уже не те. Боюсь, мой старый добрый конь тут же скинет меня у первого же дерева.

— Ну что вы, мы уверены, что вы все еще способны обуздать любую кобылку, — заправив огненные пряди за плечо, кокетливо заявила Теруми.

— Скорее клячу, — горько усмехнулся Данзо. — Будьте осторожны, лес трудно проходим, зато дичи в нем много. На машинах в него не пробраться из-за холмистой разбитой местности. Но лошадь с ней справится. Что же, кто соберет больше дичи, тот и победитель.

Рей приняла протянутое заряженное ружье и, последовав примеру Итачи, повесила за спину. Пустилась шагом рядом с начальством, направляясь к царству терний. В груди кольнуло невидимой иглой, что занозой осталась в её сердце. Невольно на кроны еще не до конца оголившихся осеней смертью деревьев легла картинка кутающейся во мрак чащи леса Осаки. В том лесу, где она потеряла свою душу, но вырвала тело, как она наивно полагала. Но на самом деле лишь насадилась на крючок, что рыскал по периметру за живой, но послушной дичью.

— Рей. — Акияма вздрогнула, обратив внимание на Итачи, что явно силился окликнуть её не с первого раза. — Уверена, что тебе стоит участвовать в охоте? Ты только вышла из отпуска и, возможно, не оправилась от стресса.

— Нет, все в порядке, отец всегда говорил: «Опасность учит, страх дает ума». Так что небольшая доза стресса не помешает мне для восстановления, — Акияма нагнулась над шеей жеребца и потрепала его по гриве. Конь качнул головой и будто одобряюще заржал.

Они прошли сквозь арку сгорбленных ветвей берез, погружаясь в каменистую почву, что поднималась склоном вверх. Дорога вела в сторону от замка. И после получасовой прогулки верхом всадники разбрелись каждый в свою сторону по зову гончих собак.

Замок стоял гротескным готическим изваянием на скалах небольшой горы над самым заливом реки, чей шум доносился до их холма. Нет, он скорее стал частью горы, проросшей оттуда острыми пиками, что величественно поднимались к небу. Даже грязный мышино-серый цвет сливался с горными породами. Замок-хамелеон, достойный того, чтобы скрывать под своими покровами грязные тайны. Акияма с тоской смотрела на застилающие небо исполинские облака, которые прятали отдаляющийся объект под своим сизым одеялом.