Кузьма Минин на фоне Смутного времени

К зависимым людям, не входившим в чиновную систему, относились кабальные и старинные холопы. С середины XVII в. наблюдается процесс социально-правового сближения старинных (крепостных) холопов и крепостных крестьян^{124}.

Административная и отчасти судебная власть концентрировалась в руках лиц, назначавшихся сверху: членов Боярской думы, руководителей приказов, провинциальных воевод и дьяков, городовых приказчиков. Служебные дела высшие чины порой решали на основе неформальных родственных и приятельских связей, путем частной переписки^{125}.

На выборных должностях находились губные, земские старосты, купеческие, поповские старосты, земские судейки, таможенные головы и головы кружечных дворов «на вере», целовальники, старосты промысловых артелей, казачьи атаманы. Вместо волостных десятильников первой половины XVII в. во второй половине столетия появились поповские старосты (заказчики, заказные попы), выбиравшиеся из среды приходского духовенства и игравшие важную роль в повседневном функционировании административно-финансового и судебного аппарата епархий^{126}.

Социально-чиновная структура России на протяжении XVII в. претерпела определенные изменения. Повышенная социальная мобильность, характерная для Смутного времени 1604–1618 гг. и сопровождавшаяся временными нарушениями местнических порядков (например, Кузьма Минин за два неполных года прошел путь от простого посадского торговца из Нижнего Новгорода до думного дворянина), по мере выхода из Смуты уступила место традиционной устойчивой чиновной иерархии. Во второй половине столетия боевые холопы уже не могли вступить в провинциальные дворянские корпорации. В результате посадского строения 1649–1652 гг. значительно уменьшилось число белослободчиков (беломестцев) и увеличилось черное посадское население.

Эпоха Средневековья и раннего Нового времени характеризуется не только феодальной иерархией, лестницей чинов, системой должностей разного уровня. Присущая ей корпоративность способствовала созданию и функционированию общностей горизонтально-вертикального характера. Горизонтальные связи в России носили отчасти территориально-корпоративный характер. Общие служебные интересы объединяли членов дворянских уездных корпораций и десятней, посадских, сельских и монашеских общин, казачьих сообществ, жителей городских сотен и слобод, гостей, торговых людей Гостиной и Суконной сотен, «поручиков» (поручителей). Чиновные люди разных разрядов входили в состав одного церковного прихода и могли также временно сплачиваться на основе общих интересов, например, поручительства, получившего широчайшее распространение при оформлении откупных грамот, выезда за границу, казенных и частных подрядов и т. д. Членов служебных купеческих корпораций (гостей, Гостиной и Суконной сотен) объединяла коллективная ответственность за выполнение казенных служб, жителей посадских и сельских общин (их структурных подразделений — концов, сотен, слобод, десятней, сороков и др.) — круговая фискальная порука. Российские купцы XVII в., принадлежа к разным чинам (рангам), занимались одним делом — организацией крупного, среднего и более мелкого по масштабам товарообмена. С конца XVII в. в источниках для обозначения представителей разных чинов появляется термин «разночинцы».

Административно-территориальное деление российских городов XVI–XVII вв. отличалось терминологическим разнообразием. В писцовых и переписных книгах дворы их жителей распределялись по «концам» (Ладога, Новгород Великий, Тула, Ярославец Малый и др.), слободам и слободкам (повсеместно), сотням и полусотням (Дедилов, Калуга, Москва и др.), «сторонам» (Орешек, Холм) и другим территориальным структурным единицам, внутри которых чаще всего существовали улицы и переулки^{127}.

Кроме того, существовали объединения хозяйственно-производственного характера: промысловые артели и ватаги, торговые ряды и складничества, караваны и т. д. Определенной спецификой обладали военные отряды, ватаги рыбаков и охотников, временные купеческие сообщества («котлы», караваны), внутри которых, наряду с хозяйственно-бытовыми отношениями, возникали сиюминутные общности на психологическом уровне, связанные с моментами опасности и прочих приключений.

Административно-территориальными единицами в России в XVI–XVII вв. были уезды, посады, волости, станы. Судебная власть губных старост, выбиравшихся с середины XVI в. из числа провинциальных дворян, осуществлялась в пределах судебно-административных округов — губ. Огромную роль играли городские (посадские) и сельские общины (миры) с их круговой порукой. Подати посадским общинникам-тяглецам, делившимся на три категории: 1) «лучшие»; 2) средние»; 3) «молодшие», устанавливались «по животам и промыслам». Кроме того, на посадах выделялись и совсем уж «худые» дворы и их владельцы. Поскольку сохи, доли сох и даже «живущие четверти» были довольно крупными окладными единицами, налоги в казну распределялись внутри тяглых миров, сельских волостей и станов на основе выделенных паев, именовавшихся по-разному («белки», «выти», «деньги», «мортки», «рубли»). Это обычно проходило на общинных сходах либо собраниях уполномоченных общин («заседках») в трапезных местных храмов или в земских избах. Конечно же, не обходилось при этом без конфликтов между зажиточными и менее состоятельными членами общин^{128}. В Смутное время, когда российская государственность переживала глубокий и системный кризис, сопровождавшийся возникновением нескольких правительственных центров, которые претендовали на центральную власть, значительно повысился авторитет территориальных социальных общностей — провинциальных посадских общин и городовых советов.

Анализ и сопоставление разноплановых письменных источников заставляет отвергнуть жесткую марксистскую схему формирования антагонистических классов с первых веков российской государственности. Даже на материалах XVII в. невозможно выделить, скажем, класс феодалов, класс крестьян, класс горожан, ибо и феодалы, и крестьяне, и горожане состояли из представителей разных чинов, людей разного имущественного достатка и разного отношения к собственности (средствам производства), способам и размерам извлечения общественного богатства. Не сформировались еще и сословия как крупные замкнутые социально-правовые общности людей, наделенных правами и обязанностями, которые были бы четко очерчены и закреплены в законодательстве и обычно передавались по наследству. Сложнейшая многоуровневая структура социума допетровской России, ее многоукладная экономика, судебная и правовая системы не укладываются в рамки как классового, так и сословного деления.

Горизонтально-вертикальные общности

Общество той поры отличалось как чиновно-должностной иерархией, имущественным расслоением, так и социально-профессиональными, социально-территориальными, социально-фискальными и социально-церковными связями горизонтального характера, отражающими прежде всего жизненную среду. Слово старославянского происхождения «середа», слегка сократившееся в церковно-славянском книжном языке («среда»), с давних пор означало не только середину чего-либо и средний день недели, но и совокупность людей, сообщество, общину^{129}. Среда — это определенное сообщество подданных московских царей, отличающихся по ряду характерных признаков (чин, должность, имущественное состояние, правовой статус, профессия, занятие, административно-территориальная либо фискальная единица). Православные россияне XVII в., обладая даже общей этноконфессиональной идентичностью, действовали и существовали в самых разных средах обитания: феодальной, приказной, воинской, церковной, купеческой, крестьянской, холопской, крепостнической. Этим социально-правовым, социально-экономическим и социально-профессиональным средам частично соответствуют термины и терминологические словосочетания, использовавшиеся преимущественно в нарративных источниках и челобитных XVII в.: 1) «земледетельный чин», 2) «духовный чин», «освященный чин», «священный чин»; 3) «воинский чин», «воиньствующих чин», «военный люд», «воинство», «служивый чин»; 4) «приказные люди» («приказные чины»); 5) «купечество») («торговый чин», «купецкий чин», «торговые люди»).

В одну и ту же социальную либо территориальную среду, в которой выделялись верхний, средний и нижний слои, могли входить носители разных чинов, представители разных религиозных конфессий и этносов, люди разных занятий и разного достатка.

Феодальную среду представляли царская фамилия, чины служилых людей «по отечеству», верхушка приказной бюрократии, высшее и среднее духовенство, гости, а также духовные корпорации (монастыри). К крепостной среде относились прежде всего частновладельческие (вотчинные, поместные, церковные) крестьяне и монастырские крестьяне, но она могла также пополняться за счет архиерейских, дворцовых и черносошных (государственных) крестьян. Купеческая среда состояла из гостей, членов Гостиной и Суконной сотен, торговых иноземцев, посадских людей, служилых людей «по прибору», жителей частновладельческих (до 1649–1652 гг.) и государевых слобод, торгующих крестьян, владельцев лавок из числа священников, государевых и монастырских купчин, «промысловых людей» («промышленных людей»), «промышленников». Холопская среда включала полных, старинных холопов (крепостных людей), кабальных холопов, боевых холопов, пашенных холопов, дворовых людей, ремесленников. Воинская (полки, сотни, отряды и др.) и территориальные среды (городские общины, церковные приходы) отличались от социально-правовых и социально-профессиональных сред разнообразием чинов.

Воинская среда объединяла во время походов и сражений служилых людей «по отечеству» (русских, татар, иностранцев), служилых людей «по прибору», боевых холопов, даточных людей, офицеров-иноземцев, драгун, рейтаров, солдат из полков нового строя, вольных казаков, а также крестьян, призванных служить в «посохе» (вспомогательных саперных отрядах). В городские ополчения входили посадские торговцы и ремесленники^{130}. Не являвшихся на смотры и в военные походы дворян («нетчиков») заносили в специальные списки и привлекали к ответственности^{131}. С вотчин, поместий и черносошных волостей на военную службу, особенно во время войн, привлекались даточные люди из крестьянской среды. Порой они должны были являться в конном строю вместо служилых людей «по отечеству». Так, в 1633 г., когда Россия вела военные действия с целью возвращения Смоленщины и других западных земель, отторгнутых в конце Смуты, пришлось в очередной раз призвать на государеву службу «даточных людей конных и с каким боем»^{132}.

Нередко одним и тем же делом, главным образом торговлей, ремеслом и промыслами, активно занимались люди, принадлежавшие к разным чинам: от гостей, членов Гостиной и Суконной сотен, посадских людей — до служилых людей «по прибору» (стрельцов, пушкарей, воротников, городовых казаков), монахов, священников, государственных, монастырских и частновладельческих крестьян, вольных казаков. Всех их можно отнести в данном случае к купеческой (торговой) среде. Землю пахали и ухаживали за скотом не только крестьяне, но и сельские священники и дьячки, которые вели, по сути дела, крестьянский образ жизни.