La Cumparsita… В ритме танго

— Войдите! — негромкий женский голос не дает ему ответить, зато приглашает нас внутрь пройти.

— Добрый день!

Врачиха из стороны в сторону прокручивается в своем кресле, уложив локти и кисти на подлокотниках. Заметив нас, ровняет спину, наверное, ногами семенит по полу, затем широко расставив руки на столе, зацепившись пальцами за противоположный край, с усилием подтягивается ближе.

— Присаживайтесь, — она кивает на два стула, стоящих перед ней, напротив окна.

Посматривая друг на друга, подходим ближе и синхронно, абсолютно не сговариваясь, усаживаемся перед серьезным, сосредоточенным врачом, который то и дело — я все четко подмечаю — нехорошим взглядом, словно скальпелем, разрезает мою кожу.

Мы слишком долго говорим… Очень-очень-очень! Я к такому повороту оказалась совершенно не готова, зато у Ярослава к медицинскому светилу заготовлен тысяча и один вопрос. Как оказалось… Кто бы мог подумать?

Его интересует все! Похоже, мой любимый муж решил лишь за один визит к женскому врачу узнать всю половую биографию своей жены. Досконально и в пикантных подробностях. Он мягко и с улыбкой спрашивает о причинах — врачиха весьма искусно или все же профессионально и тактично уходит от конкретных, в чем-то нехорошем обличающих меня ответов. Я непроизвольно хмыкаю и предполагаю про себя:

«Деньги все же помогли! Нет абсолютно честных — есть те, которые не определились по цене!».

Рада, что с этой женоненавистницей мы все-таки нашли какие-то, пускай финансовые, точки соприкосновения. Я даже расслабляюсь и откидываюсь на спинку стула.

«Давай-давай, чеши, родная, языком… Отрабатывай свой гонорар, приспи мужскую бдительность и влей откровенную херню в уши моего чудесного мужа. Дай нам шанс… Дай сейчас, когда он, кровь из носа, нужен!» — хищным взглядом исподлобья, не произнося ни звука, эту бабу заклинаю.

Когда закончим здесь, поужинаем в городе, погуляем по сентябрьским знакомым с детства улицам, вернемся удовлетворенные и счастливые к себе домой, а там… Пусть он берет меня, как ему заблагорассудится, и столько раз, сколько посчитает нужным. У меня ведь овуляция.

Это все серьезно? Женская фертильность? Окно возможностей? Пресловутые безопасные дни? Овуляция? Ха-ха! Да я вообще не знаю, когда она в последний раз у меня была, ведь у меня с четырнадцати лет стабильные и непрекращающиеся проблемы с менструальным циклом. Думаю, что точный срок не скажет этот верный клятве Гиппократа гинеколог; я и залетела тогда, потому что опрометчиво не обратила внимание на критические дни, вернее, их привычное для меня отсутствие. И эту тайну тоже знает этот врач! Я для этой стервы, как раскрытая книга, которую внимательно читает-перечитывает мой Ярослав.

— Я указала назначения для Вашей жены. На рецептурном листе все расписано. Думаю, что нужно будет сдать еще несколько анализов на совместимость в паре, на инфекции, на зеркало гормонов — Вам и Вашей супруге. Следить внимательнее за циклом, не забывать о регулярных посещениях врача, проводить профилактические меры. Половые отношения не противопоказаны. Наслаждайтесь семейной жизнью. Все будет хорошо! — смотрит стерва на меня, а на последнем пожелании еще и скалит до жути ровные и белоснежные зубы.

Они люминесцируют или я галлюцинирую? Я тяжело больна? Ее отбеленные зубы ищут стробоскоп? А мы с мужем находимся на задрипанной дискотеке? Дать бы этой стерве по губам и стереть с лица глупую ухмылку. Я стискиваю руки в кулаки и ими же проглаживаю стрелки на узких брючках:

«Удавлю, удавлю, мерзавку…».

— Спасибо! — Ярослав возвращает ей приветливую улыбку и задает последний, я надеюсь, на сейчас вопрос. — Первичное бесплодие…

— Не приговор! — грубо перебивает мужа. — Сегодня — тем более! Не приговор — я еще раз это повторяю. К тому же, есть альтернативные варианты завести ребенка, — вворачивает свое рационализаторское предложение.

«Закрой рот!» — приказываю этой твари взглядом — «Иначе я его тебе пальцами сожму!».

— Что Вы имеете в виду? — муж устанавливает согнутые в локтях руки на своих широко расставленных коленях, подпирает сцепкой из живой и искусственной пятерни свой подбородок и прислушивается к бесполезным советам блядского врача.

Еще раз прокручиваю в голове угрозу, повторяю мантру, отдаю безмолвный приказ:

«Заткнись же, сука! Удавлю! Помни, стерва… Я ТЕБЕ ПЛАЧУ!».

— Нам пора, — прикасаюсь к мужскому плечу.

— Даш? — Ярослав обращает свое задумчивое лицо ко мне. — Погоди…

— Обсудим в следующий раз? Вы не возражаете? — врачиха предлагает. — У меня закончился слишком длинный рабочий день. Я хотела бы отправиться домой к своей семье.

Похоже, докторша пришла в себя и вспомнила про не до конца освоенный гонорар? Вот и отлично! А я, как тот беременный слон на ее медицинской одежде, этим всем довольна!

Дрянь, дрянь, дрянь! Знаю ведь, что женщинам нельзя доверять. Все время нужно контролировать процесс и следить за тем, чтобы некоторые сильно жаждущие и ратующие за правду не влезли со своим «самоваром» к «божьим одуванчикам» в супружескую постель.

Муж поднимается, спокойно выпрямляется, с высоты своего роста смотрит на меня и ласково улыбается:

— Едем, кумпарсита, домой? Отпустим твоего врача. Извините нас, — обращается к ней.

Ура, наверное! Можно выдыхать? Я положительно киваю и ему подмигиваю — уже, по-видимому, флиртую и разгоняю нашу длинную прелюдию, которая закончится на втором этаже нашего дома, вгоняющего в бешенство мою семью, особенно отца. Хотя, честно говоря, мать Ярослава, моя любимая свекровь, тоже не в восторге от того, где мы квартируем вместе с маслкар. Талдычат предки в унисон, но на несколько мужских и женских голосов:

«У вас же семья, а в скором времени появятся детишки. Детишки, детки, детвора… Дети, так нельзя!».

— Дарья Алексеевна, я хотела бы Вам кое-что сказать наедине, — врач останавливает исключительно меня.

Мало денег? Бюджет непозволительно растратила? Слишком много кликов, мало переходов, выхлоп нулевой, а Ярослав своим полноводным потоком вопросов истратил весь лимит на день? Ставки слишком высоки, и бабенка просит больше? Нехотя поворачиваюсь и выпускаю руку мужа.

— То есть? — прищуриваюсь и шиплю.

— Даша, я подожду тебя в коридоре, — Ярослав, похоже, сам того не понимая, выручает меня. Он берет мой снятый с плеч пиджак, маленькую сумочку и спокойно направляется к двери.

Мы молча ждем, пока за ним она закроется. Плотнее и еще плотнее — без просветов и щелей! Тихий стук полотна и клацающий щелчок замка являются «симптомами» того, что мы с ней, наконец-то остались наедине. Я отмираю и тут же занимаю угрожающую стойку. Я буду нападать и защищаться. Готова биться с ней не на жизнь, а насмерть. У нее не выйдет влезть в мою семью своими альтернативными методами репродуктивного процесса. Я не верю ни в усыновление, ни в суррогатный бизнес, ни в долбаную психотерапию, согласно которой «бесплодие — психосоматическая проблема, закономерная реакция на травмирующее женскую составляющую событие», ни в иглоукалывание, ни в йони-массаж, ни в тантрический или задуренный какой-нибудь иной религией, щадящей женскую вагину, секс. Сейчас я верю, как бы пошло это ни звучало, лишь в эрегированный мужской надежный член, которым Ярослав от всей души потыкает в меня. Полный доступ предоставлю, раскрыв призывно ноги, демонстрируя нутро — «Бери!».