Ларь

Увести его из его владений? Куда? Ну, к тому же Ладожскому озеру. Оно большое, а у меня в загашнике еще дар русалки. Уплывем, если что. Есть только одно колючее «но». Меня должен кто-то вести лешими тропами. Ежовика не видно, мой батюшко тоже пока очухивается. Значит, не вариант.

Хотя, если уж я задумался о кощеевском даре, то он вполне себе может подойти. Надо лишь против лесного лома выбрать правильный прием.

Все эти мысли мелькали в моей голове, пока я савраской перемещался по пересеченной местности, оставляя за собой следы экоразрушения. Нет, само собой, валил деревья, пучил землю и разрывал в клочья колючие кустарники леший. Но лишь для того, чтобы дотянуться до меня.

Вот что сделать невероятно трудно — так это сконцентрироваться на ходу. Собственно, у меня и не получалось толком. Поэтому я, скрепя сердце, решил прибегнуть к помощи друга:

— Батюшко, выручай!

Мой леший к тому моменту едва оклемался. Его хист, в отличие от коллеги, восстанавливался медленно. Еле тек к нечисти, будто пытаясь найти всяческие оправдания, чтобы этого не делать: огибал камни, кустарники, деревья. Вот она — чужая территория. Да и удар вышел знатным, от такого нокдауна не каждый отойдет. Если бы не мой призыв, едва ли леший вообще поднялся.

Мне почему-то вспомнились слова Живня, что для нечисти самое плохое якшаться с человеком. Что именно из-за «человеков» нечисть и становится уязвимой. Блин, ненавижу, когда кто-то оказывается прав, тем самым демонстрируя мою несостоятельность. Попробуем доказать, что из дружбы рубежника и нечисти может получиться нечто хорошее.

На этот раз батюшко успел выпустить из рук что-то вроде молодых побегов и даже обвить ногу Перекошенного. Но лишь на одно мгновение. Взмах могучих и крепких рук — и вот уже растения лешего оборвались, а сам он полетел прочь. Невысоко, но довольно стремительно.

Правда, перейти в наступление Перекошенный не смог. Опять откуда ни возьмись с инфернальным ревом, в котором слышались мольба о прощении, безысходность и раскаяние, в воздухе появился колючий клубок. И уже через мгновение заорал местный леший. Его тело теряло кровь, хист, а сам он терпение. Впрочем, это был максимальный урон.

Хотя именно этого времени мне и хватило, чтобы обратиться внутрь себя, торопливо перебирая подходящие таланты. Форсварар сразу нет. Я, кстати, вообще не представлял, на что там завязан его хист. Не довелось мне увидеть бывшего правителя Фекоя в деле. Да и тут все было проще, фигурки в моей «рубежной консоли» сами подсказывали, подойдут ли они для очередного применения или нет. Форсварар никак не отреагировал, на мое пристальное внимание.

Безучастна осталась и лихо. Наверное, потому, что природа лешего довольно сильно разнилась с человеческой. И тут вряд ли бы получилось ввести его в уныние. Зато вперед выскочила русалка. Что странно, воды неподалеку же не было. Только запоздало я понял, в чем соль ее дара. Даже вспомнил и по-новому взглянул на нашу первую встречу с представительницей этого народа. И вообразил, как леший, роняя слюни, идет ко мне. Не, ребята, можно не надо, а?

К тому же, имелся еще один дополнительный аргумент за использование другой способности. Ярче всего подсвечивалась кикимора, которая теперь служила у Василича. К слову, здесь она была в первозданном виде — худая, скрюченная, несуразная. Не та полная крови и жизни девица, теперь жившая с моим бывшим соседом. Ну да ладно, попробуем. Хуже-то уже точно не будет.

Стоило мне использовать дар, как мир словно бы уменьшился, потускнел и даже слегка поблек. Но и только. Существенных отличий между кикиморой и человеком не наблюдалось. Интересно, и чем же мне ее дар сейчас может помочь?

Я уклонился от попытки лешего поймать меня своей рукой и вдруг увидел, что тело Перекошенного стало ярче. Словно его кто-то подсвечивал, как в компьютерной игре. Вот все-таки есть свои преимущества в том, чтобы быть маленьким и незаметным. Я перебегал с места на место, сначала неторопливо, глядя, как леший пытается поспеть за мной, а потом неожиданно изменил траекторию движения и устремился под батюшку. И в самый последний момент коснулся пятерней ноги нечисти.

Тогда я и понял, что что-то произошло. Такое откровение порой случается, когда вроде жизнь идет как и прежде, но ты понимаешь, что то событие, после которого жизнь кардинально изменится, только что произошло.

Я это почувствовал. Ощутил всеми фибрами души, правда, не понял, что именно должно произойти. Поэтому отбежал на относительно безопасное расстояние и стал присматриваться к Перекошенному.

Тот неторопливо развернулся, все-таки ловкость была не самой сильной стороной леших, а затем двинулся ко мне. Неожиданно его нога провалилась в одну из многочисленных пустот, из которой еще недавно вылетали камни. Вот правильно говорят: «Не рой другому яму, поплевывая в колодец у себя в квартале». Можно сказать, что леший попался в свою же собственную ловушку.

Он мало того что растянулся на земле, так еще продолжал раслескивать хист, без всякого толка и порядка. Потому очередное поваленное дерево не стало сюрпризом. Неожиданностью явилось только то, что оно упало на лешего. А учитывая, что какого-то офигенного щита у него не оказалось, это стало для нечисти ощутимым ударом. На мгновение выбило из колеи и заставило растеряться.

Меня даже сожаление взяло, вот, значит, в чем дело. Фишка кикиморы заключалась в том, что она делилась собственным невезением. Знал бы, оставил на черный день. С другой стороны, какой вариант еще был? Обращаться к способности русалки и соблазнять Перекошенного не хотелось. Ладно, все, что ни делается, все к лучшему. Был бы рядом Гриша, он бы добавил: «А что делается — к худшему».

Но именно сейчас я не терял времени даром. Мигом подскочил к лешему, на ходу конструируя форму Теневого потока. До меня неожиданно дошло, как именно можно использовать это заклинание. Раньше я его бросал напрямую, аккурат в центр существа. Зловредные частицы какое-то время рассеивали хист, отчего у противника появлялась слабость, но и только. Но ведь можно сделать так, что промысел попросту не будет добираться до нечисти.

Поэтому я определил область вокруг лешего и наслал Поток именно туда. Получилось так, что я не лишил хиста Перекошенного, внутри него по-прежнему клубилось много силы, однако промысел больше не циркулировал. Он продолжал бурлить, напирая вокруг, но пока не мог пробить созданное препятствие. Замечательно, действуем очень быстро. Потому что именно в этот момент глаза лешего налились… чем-то чуть темнее, чем кленовый сок.

Я же торопливо достал со Слова меч и занес его над лешим. Конечно, не чтобы убить, а исключительно для добавления убедительности своим словам. Все же знают, доброе слово вкупе с холодным оружием намного лучше, чем просто доброе слово.

— Даже не дергайся… уважаемый батюшко. Тогда я не дам совершить тебе непоправимого.

— Чего непоправимого?! — даже лежа на земле леший пытался качать права. Оно и понятно, его хист постепенно одолевал мое заклинание. Я видел, как трещит по швам форма. Чувствовала это и нечисть.

— Сам подумай, ты же такой древний и умный. Если я с Живнем поговорил и тот отпустил меня, значит, я ему нужен. И что будет, если ты убьешь того, кто нужен Живню?

Видимо, в этом направлении Перекошенный даже не думал. Честно говоря, по поводу умного я соврал. Этот леший головой пользовался в редких случаях.

— И зачем ты нужен Живню? — недоверчиво спросил он.

— Слышал ты что-нибудь про Нежизнь?.. По глазам вижу, что слышал. Скажем так, у этой фиговины в здешних лесах есть свои интересы. И я, с благословения Живня, попробую этому помешать. Теперь понятно?