Лед Апокалипсиса 3

На третий день, если считать второй старт от Длинного пляжа, а условно мы назвали его так. Мы добрались, если верить карте, до Арабатской стрелки. А вот тут приходилось верить, потому что за ней следовала большая плоскость незамёрзшей воды — Сиваш. И нам пришлось катиться на юго-восток ещё пятнадцать километров к участку, где уровень Сиваша был настолько мелок, что вода оттуда испарилась и мы проехали буквально по слою высохшей грязи и соли.

Ехали быстро, потому что как сказал Виктор (и Климентий не стал это оспаривать), что высокая концентрация соли способна убить нам покрышки.

И это было бы проблемой, потому что шиномонтажа в окрестностях не водилось. Так что мы разогнались и прошли участок в три километра за пару минут.

Потом снова поползли, потому что снег, лёд и мучительное формирование маршрута.

Ещё два дня ушло у нас на то, чтобы добраться до гор. Был вечер, мы стали лагерем.

Горы были укрыты плотными снежными шапками и в свете вечернего солнца я достал планшет, чтобы показать их Климентию.

— Сможешь провести маршрут, пока Виктор ушёл добывать себе ужин?

— Доставай коптер. А вообще, как насчёт того, что его мнение бесценно?

— Его мнение иногда сидит у меня в печёнках, хотя оно и правда представляет большую ценность. Он ведь единственный настоящий дальнобой среди нас.

Я достал из салона заряженный во время пути коптер и выпустил. Повинуясь командам Климентия, беспилотник взмыл в небо, а я получил картинку прямо на свой планшет.

— Что скажешь, Клим?

— Скажу, что горы, согласно моим архивам, выглядят иначе.

— То есть?

— Землетрясения, которые произошли в момент активной фазы Катаклизма, подняли их, они стали выше. Хорошая новость в том, что они стали стеной в километр.

— А плохая? Всегда есть плохая?

— Старые дороги, даже если их не занесло снегом, разрушены. Проход затруднён или невозможен.

— Зашибись. Ну, ты там смотри. Тебе сверху видно всё…

Он показывал, я смотрел. Забрался в салон, поел сухпайка, выпил горячего чая.

Обычно Климентий глазастый и видит больше всех.

Я ткнул пальцем в одну из частей экрана.

— Подлети туда поближе, Клим.

Горы всегда неравномерны, всегда есть долины, проходы между горами, так что и тут они тоже были. Климентий её заметил и исследовал на предмет, насколько туда может проехать техника.

— Найди маршрут длиннее, в объезд. Пусть это будет не четыре километра до берега, а сорок. Но сначала сними мне этот участок.

— Зачем? — не понял Климентий.

— Надо. Только совсем близко не подлетай. И не спрашивай почему.

Искусственный интеллект задумался.

— Я тебя понял, Антоний. Там чужаки.

— Да. И основная группа туда не поедет. Умный гору обойдёт. А дурак, наверняка туда и двинет.

Виктор вернулся, я оставил его наедине с Климентием в ноутбуке, вылез из салона и зашагал к дальней части лагеря, где стояла техника Кабыра и Дениса. По дороге перехватил Киппа и собрал четверых своих ближайших соратников.

— Дорогие камрады, докладываю, что всё херово.

— Что нового случилось у нас?

— Новое, старое… Смотрите, — я продемонстрировал снимки с коптера.

— Это где? — Денис взял у меня планшет и покрутил. Климентий услужливо показал ему карту и точкой место расположения объектов на снимке.

— Это, — пояснил я, — проход между горами. И он даже подходит для проезда. Может быть, автобусам было бы трудно там… В любом случае, там мы видим нечто вроде мотоциклов, там нет стационарных объектов, а только костры.

— Мотоциклы, — протянул Кабыр. — Считаешь, что это связано с теми следами? Мы отъехали от них на уже несколько сотен километров.

— Да, отъехали. И мне не хотелось бы верить, что это странствующая банда.

— Да ну, — саркастически прокомментировал Кипп, — а стали они в узком месте, внутри перевала, чтобы встретить нас хлебом и солью.

— У меня план такой… План-капкан… Мы с Киппом подбираемся к ним поближе. А ты, Денис Михалыч вместе с Кабыром Онааковичем занимаете снайперскую позицию над их лагерем.

— Допустим, — кивнул Денис. — И?

— Мы попробуем поговорить.

— Для «поговорить» есть рация. Есть телефоны.

— Климентий не обнаружил у них раций.

— Сильно сомневаюсь. Скорее они их держат выключенными, врубают по ситуации. Короче, на крайняк я дам тебе матюгальник. Будешь как Глеб Жеглов орать. Это я, Антон Александрович, к тому, чтобы ты не тащил свою жопу в эпицентр потенциальной перестрелки.

Кипп стрелял глазками то на меня, то на парней.

— Когда? — лаконично спросил Кабыр, что сразу отвечало на вопрос о его согласии с этой авантюрой. Ведь даже на снимках видно и Климентий это вывел в отдельную надпись, что объектов на снимках двадцать два. А это означает столько же наездников.

— Варианты — под утро, прямо сейчас или завтра днём. Мне больше нравится сейчас чуть прийти в себя, и выдвинуться так, чтобы поприветствовать байкеров на рассвете или около того.

— Ну, вообще-то это не байкеры, — негромко прокомментировал Кипп. — Это спидвеисты, только машины оборудованы увеличенными камерами вместо колёс. Скорее всего многослойными, на низком давлении, я примерно представляю, как это сделать.

— Спидхеристы, — буркнул Денис. — Ты скажи лучше, милый друг, ты согласен с нами идти? Прикроешь задницу Странника? А то он тут склонен ко всяким глупостям.

— Расскажете, почему? — прищурился Кипп.

Денис вздохнул, а ответил за него я.

— Мы всё ещё не добрались до места назначения.

Глава 26 Мужчины не склонны прощать

Война — это травматическая эпидемия.

Н. Пирогов

Но спор в Кейптауне решает Браунинг.

П. Гандельман

Поздним вечером я побеспокоил Иваныча, сообщив об обнаружении чужаков, а также поставив перед фактом, что наша четвёрка двигается к ним.