Легенды танкистов - 2

строки неряшливо загибались книзу, — лежали на столе, на пепельнице, подоконнике, на

старинных часах, всегда стоявших на письменном столе Жуковского...

21 января 1915 года, Царское Село

— Государь ждет.

Лебеденко, замирая, вошел в большой кабинет в Александровском дворце Царского Села,

где размещалась резиденция государя.

Николай Второй смотрел прямо на него, сидя за столом.

Царь был в точности похож на свои портреты: неподвижное лицо, загадочный —

«византийский» — взгляд светлых глаз. И еще он был похож на императора Вильгельма.

Это сходство старательно ретушировалось газетными карикатуристами, которые рисовали

«Вилли» с цыплячьей вывернутой шеей и непомерными усами.

Царь был спокоен, любезен.

Лебеденко поставил перед ним модель «Мастодонта». Модель была деревянной, размером

с игрушку, но могла двигаться: ее снабдили специальным двигателем на базе

граммофонной пружины.

— Ваше величество, я пришел рассказать вам, как выиграть войну! — выпалил

Лебеденко.

«Мастодонт» поехал.

— За счет размера колеса... — начал объяснять Лебеденко. — Да я, впрочем, лучше

покажу.

Модель побежала по ковру.

— Скорей, дайте книгу! — возбужденно крикнул Лебеденко, не помня себя от волнения.

Царь тоже, казалось, забыл о разнице в их положении. Он схватил со стола свод законов

Российской Империи и протянул инженеру.

Игрушечный «танк» легко одолел преграду.

Государь подошел к шкафу и вынул сразу несколько больших книг. Скоро они с

Лебеденко соорудили в кабинете на полу целую систему препятствий, нагромоздив горы

книг.

«Мастодонт» не смущался никакими «монбланами» — деловито жужжа, он крушил

воображаемого врага.

— При помощи таких вот машин в одну ночь будет прорван весь германский фронт, и

Россия выиграет войну! — горячо заверил Лебеденко.

Николай улыбнулся.

— Господин Лебеденко, — произнес император, — я думаю, у вашего изобретения

большое будущее. Считайте меня своим покровителем в этом деле. Я распоряжусь, чтобы

вам выделили необходимые средства для постройки. Начнем с суммы в 210 тысяч рублей.

Полагаю, этого хватит.

Лебеденко схватился за грудь. Будь времена другие, он бы бросился целовать царю-

батюшке руки, но сейчас ограничился поклоном.

При выходе из кабинета он вдруг замешкался и нарочито произнес:

— Гм...

— Да? — Николай поднял брови, глаза его стали круглыми.

— Недавно, ваше величество, доблестными авиаторами армии российской был сбит

вражеский дирижабль, — произнес Лебеденко. — Так с него были сняты моторы

«Майбах», каждый по двести сорок лошадиных сил, ваше величество!

— Мне об этом известно, — сказал царь.

— Не то чтобы русские изобретатели не способны были построить такой мотор, и даже

лучше, — продолжал Лебеденко, — но ведь на это требуется время, а времени-то у нас и

нет.

— Я распоряжусь, чтобы «Майбахи» отдали вам, — кивнул Николай.

Аудиенция была окончена.

Май 1915 года, лес в районе станции Орудьева, к северу от Дмитрова

— Почему это в тот лес ходить нельзя? — возмущенно спросила бабка Маланья, когда

двое солдат дали ей от ворот поворот, едва она сунулась с корзиной в знакомый лесок. —

Я там всегда хворост брала!

— Всегда брала, а теперь не будешь! — отвечали солдаты. — Там, бабка, теперь

засекреченный царский объект.

— Чего царский? — не поняла бабка.

— Оружие делают, немца воевать! — объяснили солдаты. — Только это тайна, будешь

болтать — тебя как шпионку под расстреляние отдадут.

Бабка, конечно, болтать не стала, но что в лесу возле станции Орудьево какие-то

секретные дела делаются, — ни для кого из местных жителей скоро секретом не стало.

Лебеденко вернулся в Москву окрыленный: с деньгами, с царской милостью, с двумя

моторами «Майбах». Кроме того, он получил звание капитана.

«Майбахи» решили главную проблему. Каждое из двух больших ходовых колес вращал

свой мотор.

Жуковский готов был поверить в проект и с жаром взялся «пересчитывать вещь» —

производить расчеты по спицевым колесам.

«Мастодонтом» колесный танк Лебеденко назывался теперь только «в просторечии», а

официально именовали его «Царь-танком».

В конструкторском бюро на Садово-Кудринской трудились разработчики — сам

Жуковский и двое его молодых племянников, Борис Стечкин и Александр Микулин.

Лебеденко осуществлял общий патронаж и «парил» в высоких сферах.

Заказ на изготовление деталей разместили на заводе в Хамовниках.

— Шпионов надо опасаться, — повторял Лебеденко. — У немцев повсюду свои шпионы.

Поэтому все было доставлено в Орудьево под глубоким секретом и там же, на полигоне за

высоким земляным валом и колючей проволокой, началась сборка.

Микулин не любил ездить на полигон. Разве что на моторы поглядеть. Трофейные

«Майбахи» были им разобраны, изучены и собраны, и думал он о них постоянно, как о

любимой девушке. Хотелось изобрести что-то еще более грандиозное. На триста

лошадиных сил, например!

— Давай, живей! — подгоняли рабочих унтер-офицеры, следившие за порядком на

полигоне.

— Прямо как в тюрьме мы, — жаловались рабочие.

— Разговорчики! На царя-батюшку трудитесь!

Микулин написал жалобу Лебеденко и попросил его вмешаться: телесные наказания,

зуботычины и постоянная брань со стороны начальства, по словам молодого

конструктора, только затрудняли работу. Лебеденко обещал вмешаться, но потом забыл.

9 сентября 1915 года, полигон Орудьево

Машина была готова.

«Мастодонт», он же «Царь-танк», во всей красе высился посреди поляны.