Легенды танкистов - 2

Танковая бригада сосредоточилась в лесу. Командир роты лейтенант Лоза вывел свою

«Матильду» на опушку, близ проселочной дороги.

Теперь ждать атаки.

Вторая рота под командованием старшего лейтенанта Князева двинулась вперед через

гречишное поле: он получил приказ занять старую позицию.

Три первых «Матильды» появились над холмом и пошли по гречихе.

И тут по ним ударили советские противотанковые батареи.

— Зеленая ракета! Зеленая ракета! — закричал Лоза. — Дайте знак, что наши!

Артиллеристы продолжали обстреливать «Матильд».

— Ушаков, Петров, Тарасенко, — Лоза толкнул первых попавшихся под руку, — бегите

на батарею, скажите этим ослам, что танки наши, пусть прекратят огонь!

Второй залп.

«Матильда» остановилась с развороченной ходовой частью.

Князев не остался в долгу — открыл ответный огонь. Танк смел с лица земли два орудия

вместе с расчетами.

Наконец огонь смолк.

Вечером в штабе бригады стоял крик, произносились слова «вредитель» и «трибунал».

— Свои танки, свои же! Как ты сообразил открыть огонь? — орал начальник штаба.

Командир артиллерийской батареи даже не оправдывался. Десять человек погибло, три

танка вышли из строя, два орудия уничтожено...

И тут старший лейтенант Князев спросил:

— А кто отвечает за то, чтобы у наших артиллеристов были силуэты танков союзников?..

Вопрос повис в воздухе.

1944 год, Лондон — Прага

«Матильды» — первая и вторая, «уточки» с пушечкой или с пулеметом, — шли по Европе

вместе с Советской Армией.

Почти все они к сорок четвертому году уже были списаны. Большая часть «пала смертью

храбрых» на полях сражений. Некоторые еще работали учебными танками.

Все модификации «Матильды» имели почти неотличимый внешний вид.

Так что силуэт их был теперь вполне узнаваем.

А к концу сорок четвертого года и учебные танки «Матильда» и в самой Великобритании

ушли в историю.

36. Гусеницы и колеса

5 декабря 1929 года, Москва

— Товарищи, мы должны по-коммунистически прямо взглянуть правде в глаза, —

произнес председатель Реввоенсовета Клим Ворошилов. — Отечественная

промышленность отстает в разработке конструкций образцов всех типов танков. Наши

танки не отвечают современным требованиям...

В зале поднялся гул.

Совет Труда и Обороны заволновался. Ворошилов повысил голос:

— Да, товарищи, героическим трудом всего советского народа мы добились невероятных

успехов. Но положение дел изменяется очень быстро. То, что еще вчера было самым

передовым, сегодня уже устарело.

Со своего места поднялся заместитель председателя Совета Народных Комиссаров

Орджоникидзе.

Зазвучал его красивый певучий голос, чуть «сдобренный» кавказским акцентом:

— Предлагаю внести решение — командировать за границу представителей военного

ведомства и промышленности для приобретения образцов вооружения. Нам также

необходимо получить техническую помощь по производству. Я бы даже так

сформулировал: техническая помощь — это главный фактор.

Решение голосовали единодушно.

28 апреля 1930 года, Руоэй, Нью-Джерси, США

Джон Уолтер Кристи был уже немолод — шестьдесят пять лет, но по-американски бодр,

сухощав, оживлен. Типичный янки.

Он начинал свою карьеру конструктора еще в годы, когда Европу сотрясала первая

Большая война.

— Послушайте, Джон, — говорил ему инженер Брэдли, его помощник и правая рука, —

неужели вы всерьез намерены сотрудничать с Советами?

— Почему бы нет? — Кристи пожал плечами, демонстрируя полнейшее свое

«непонимание». — Чем вызван такой вопрос?

— Но ведь они — большевики! Наша страна даже не имеет с ними дипломатических

отношений.

— Послушайте, Брэдли. — ответил Кристи, — я не одобряю политику большевизма, что

бы это на самом деле не означало. По большому счету, я интересуюсь только одним:

моими изобретениями. И плевать, кто воплотит их в металл. До того, как я навеки закрою

глаза, я хочу увидеть танки «Кристи» в настоящем деле, в сражении.

Он зловеще оскалил зубы по щеткой седых, желтоватых от табака усов.

— И кроме того, я чертовски хочу утереть нос Конгрессу! Они меня не оценили? Плевать!

Меня оценят русские. А там, глядишь, одумаются и остальные — потому что Советская

Россия все-таки монстр, и с ним надо считаться.

Товарищ Халепский, возглавлявший советскую закупочную комиссию очень хорошо

понимал, что является представителем «монстра». К тому же — весьма богатого монстра.

В отличие от англичан, которые жались из-за каждого шиллинга, Халепский был

буквально набит деньгами. Но потратить их намеревался с толком.

Джон Кристи не без злорадства внимал сплетням о том, как русских пыталась «окрутить»

фирма «Каннингэм». Конечно, всучить такому покупателю танки малого типа — Т-1 и Е-1

— дело, можно сказать, «святое». Ну подумаешь — скорость движения маловата,

подумаешь, двигатель и редукторы постоянно греются, подумаешь — гусеницы

громоздкие!

СССР ведь — страна рабочих и крестьян? Возьмутся за молотки да напильники и доведут

до ума!..

Ха-ха. Не надо было жадничать. «Каннингэм» задрали цену и начали качать права:

советская сторона-де обязывается купить минимальную партию в пятьдесят машин, да

еще с пятидесятипроцентной предоплатой.

Халепский, следует отдать ему должное, терпел до последнего. Соглашался — в принципе

— даже на такие гнусные условия. Ему важно было заполучить главное: специалистов. В

стране рабочих и крестьян этого «товара» не хватало.

А как раз в технической помощи и в допуске инженеров на заводы советской стороне