Легион Урфина Джюса

Когда они подошли к забору, Кадл указал тавернщику на стоявшую неподалеку черемуху, возле которой чернело, что-то огромное.

— Это что за херня? — недоумённо произнёс Мак.

— А ты помаши рукой, — с ноткой веселья в голосе предложил Кадл.

Хозяин таверны имел на этот счёт какое-то нехорошее предчувствие, но в то же самое время какое-то дурное любопытство вынудило его совершить глупость, и рукой он всё-таки помахал. Когда таинственная фигура в ответ тоже помахала огромной рукой, Мак смог разглядеть, что это какой-то жуткий гигант, совершенно чудовищного роста и невероятной ширины. Этот монстр был в каком-то плаще с накинутым на голову капюшоном. При виде этого страшного великана у Бэлдона подкосились ноги, и он чуть не обделался.

— Это рудокоп? — в голосе тавернщика звучал неподдельный ужас.

— Братан, кто это — тебе знать не надо. Он не рудокоп. Он может заработать большие деньги, но не может легализоваться. Он надёжный, и он нас не кинет. Я за него ручаюсь, как за самого себя. А разве я хоть раз подводил? Ты же сам когда-то хлопотал за меня перед Бурым и Соплёй — разве я подвёл?

— Ты не подводил, Заноза. Но теперь всё изменилось…

— Слышь, Берлога, хватить гнать, а? Твоё заведение на грани разорения. Точнее сказать: твоё разорение — неизбежно. Дело лишь во времени. И у тебя его совсем немного. А я предлагаю тебе отличное дело. Ты можешь хорошо заработать на строительстве укреплений и поправить свои дела. А потом можно будет двинуть тему с икрой. Есть возможность наладить поставки по себестоимости на порядок меньшей, чем было.

— Нее, братан. Это уже война с паханами. Ты их может быть и не боишься. А вот меня совсем не таращит получить нож под ребро. Так что, Заноза - это без меня.

— Ну, во-первых, — я действительно не боюсь Бурого и Соплю. А во-вторых, — никакой войны не будет. Я не собираюсь лезть на их маршрут. Ну да это сейчас и не важно — это дальняя перспектива. Давай сейчас за лес базарить?

— Заноза, ты действительно считаешь, что так легко пролезть в субподрядчики на строительство укреплений? Ты знаешь - сколько там желающих?

— Мак, ты лучше меня знаешь, кому дать на лапу. К тому же — полсотни брёвен отличного качества уже готовы — бери и вези. А сейчас все сроки срываются. Кокус истерит. Ты же можешь поставлять древесину в гораздо большем количестве, чем остальные. К тому же, даже если мы товар за полцены отдадим, то и в этом случае не прогорим. У тебя лучшее предложение для магистрата. А если будут быковать — угрожай жалобой на имя Кокуса. А то, что в случае необходимости такая бумага будет доставлена господину Прему — это я тебе железно гарантирую.

— А ты высоко взлетел, Заноза.

— Невысоко. Совсем невысоко, Берлога. Но друзей заметно прибавилось.

— Значит, на каторге время зря не терял…

— Не терял. Давай ближе к делу, Мак?

— Моя доля?

— Пополам, братан. Всё по-честному.

— Взятки и прочие расходы?

— Тоже пополам. Мы сейчас на мели, так что вычтешь потом с нашей доли.

— Надо подумать…

— Да что тут думать? Ты в курсе, что на руднике тоже крепость строить будут?

— Ну.

— Вот те и ну! Стены и башни поставили только в Когиде, а у остальных ещё конь не валялся! Да плюс ещё каторга. Чуешь? Это шанс быстро подняться. Другого такого не будет.

Старые приятели договорились. И на следующий день Мак Бэлдон, прихватив увесистый кошель с серебром, направился к бургомистру Сельману. Пробившись на приём по особо важному государственному вопросу к главе города Нигад, тавернщик изложил следующее - как истинный патриот он готов поставлять древесину для обороны родного города за полцены и в максимально сжатые сроки. Узнав цену, господин Сельман сразу же прикинул — сколько он может сэкономить на этом казённых денег, которые он намеревался положить себе в карман. Сумма вырисовывалась настолько солидная, что бургомистр хотел было распорядиться выделить солдат для охраны почтенного господина Бэлдона. Однако последний заявил, что самой лучшей охраной будет бумага, подписанная многоуважаемым бургомистром.

Затем Бэлдон арендовал четыре упряжки тяжеловозов, с двумя из которых он отправился в лес. В помощники Мак взял семнадцатилетнего сына Мика. Передав упряжки Кадлу и ещё какому-то незнакомому типу с бандитской рожей, Бэлдоны направились домой за следующей парой. Когда же они пригнали её в указанное место, там их уже ожидала нагруженная лесом первая пара упряжек. Так начался бесперебойный поток леса на строительство крепости, который прекращался только ночью, и только потому, что могучим тяжеловозам нужен был отдых.

А вот у конкурентов Бэлдона дела шли не очень хорошо — лесорубы боялись выходить в лес, так как, по их рассказам, там завёлся какой-то страшный великан.

Бургомистр лично соизволил поинтересоваться у Мака Бэлдона, что тому известно об великане, на что тавернщик ответил, что кто-то видимо хочет поднять цены на древесину. Вполне возможно, что сами лесорубы хотят побольше содрать со своих нанимателей. Да и вообще, Нигад — лесной город, и в лес ходит куча народу и никто ни о каком великане слыхом не слыхивал. И только лесорубам вечно что-то мешает… Может просто пить надо меньше…

В общем всё закончилось тем, что в итоге господин Бэлдон стал единственным поставщиком строевого леса для крепости. Причём для этого даже не пришлось увеличивать объёмы поставок, поскольку строители практически не успевали переработать всё то, что привозил тавернщик. Там более, что в отличие от строителей он ишачил без выходных.

Вскоре дела пошли настолько хорошо, что многоуважаемый господин Бэлдон затеял капитальный ремонт в таверне с заменой интерьера, а также выкупил все четыре упряжки першеронов. Прибавилось у Мака и врагов, которые завалили магистрат жалобами на него. Однако благодаря яростной поддержке Бэлдона самим бургомистром, все жалобщики вынуждены были засунуть язык в жопу, особенно на фоне того, что подобные действия сейчас могли расцениваться как саботаж строительства крепости. Оно конечно же, в прежние времена магистрат никогда бы не пошёл на подобные формулировки, вот только времена сейчас настали тяжёлые… Создание вооружённых сил, а также строительство крепостей требовало большого количества железа, а нападение рудокопов на рудник практически полностью остановило добычу руды. Хорошо ещё, что запасов уже добытой железной руды было огромное количество. Однако милитаризация Блюланда очень быстро сожрала все эти запасы, и теперь возник дефицит железа, а, соответственно, и изделий из него. Таким образом, нужно было срочно возобновить добычу, причём в гораздо большем объёме, чем было раньше. А учитывая, что добычей руды в Блюланде традиционно занимались каторжники, то правительством Према Кокуса было решено привлечь для этой деятельности не менее двухсот преступников. А где прикажете взять такое количество преступников? Вот и приходилось магистратам хватать людей за любую провинность. А в случае с жалобой на Бэлдона могли припаять именно саботаж… Так что завистники предпочли заткнуться.

А когда бургомистр показательно посетил несколько раз «Весёлого Пьяницу», то всем всё стало ясно... Таким образом, Мак стал одним из самых уважаемых людей города, а его заведение — одним из самых презентабельных.

Кто бы мог подумать, что за всем этим успешным коммерческим проектом стоит ни кто иной, как прапорщик Бревнюк.

Глава 22 Панцерхаммер

Лес Смилодонов, укутавшись в чёрную ауру замогильной жути, по-прежнему хранил тайну исчезновения Деревянной Армии. Судя по тому, что ДА так и не объявилась ни в Блюланде, ни на западном берегу Большой, можно было предположить, что она скорее всего уничтожена.

Прибывший в Изумрудный Город Штальхолцфаллер изъявил желание переправиться через Большую и лично выяснить причину таинственной пропажи дуболомов.

Дровосек прошёл глубокую модернизацию, в которую мастер Лестар вложил всё своё мастерство. Теперь тело Штальхолцфаллера состояло не из относительно тонкого железа, а из толстой нержавеющей стали. Таким образом, маслёнка теперь ему была нужна только для смазки мощных шарниров и суставов. Сердце по-прежнему оставалось слабым местом Дровосека. Однако теперь внутри корпуса оно располагалось в отдельной стальной коробке, где крепилось посредством целой паутины из стальной проволоки. Сама же коробка крепилась к бронеплитам груди несколькими пружинами, которые должны были амортизировать удары по корпусу. Ну и довершал картину тяжёлый кованый топор на длинной железной рукоятке. В своём нынешнем состоянии Штальхолцфаллер не оставил бы ни малейшего шанса взводу Ельведа. Могучий воин прекрасно всё это понимал, и поэтому и рвался в бой…