Лифт Me Up

Я влила в себя то, что в моем стакане больше напоминало кофе, предоставив полакомиться мороженным мусорным бакам, и помчалась в редакцию мстить. Сначала получать по голове от редактора, а потом мстить отделу верстки, точнее одному-единственному ее представителю.

***

– Я бы хотела особо отметить работу Энджи Кар, - сказала главная мегера, я так офигела, что не успела обидеться на глупое сокращение. Что? Отметить мою работу? – Наконец я увидела то, что в тебе так хвалили все те люди, что рекомендовали взять на работу. Энджи, дорогая, это потрясающе! У тебя волшебный глаз. Заметить такое. Сегодня утром мне звонила Мелоди Свенсон и кричала так, что птицы с соседних деревьев посрывались. Она была очень недовольна тем, что ее парень засветился на вечеринке с нижним бельем в кармане. Всячески доказывала, что это ее, и что мы не имеем права публиковать такие фотографии.

У нас скандал, а она рада. Дочь бизнесмена и нефтяного магната в ярости, а она меня хвалит. Эта мелкая светская львица может превратить нашу жизнь в ад, в то время как меня превозносят до небес. А что самое отвратительное, я переспала с этим самым парнем, белье мое и, черти бы его драли, не думала я, что этот шотландский шалопай встречается с миллионершами. Я и о его происхождении тогда не догадывалась.

– Я одного не понимаю: с чего столько радости? У нас же проблемы будут, - озвучила я то, что должно было волновать всех этих идиотов в первую очередь.

– С того, дорогая Энджи, что мисс Свенсон в это время торговала лицом со своим папочкой на благотворительном вечере, - ответила шефиня. – Если она разведет скандал, мы только подкинем дровишек. Вот бы найти подругу этого рокера, да расспросить, что к чему. Капраносом я сама займусь, он тоже весь такой в ярости звонил в редакцию и обещал открутить проныре-журналистке голову. Грозился прилететь сегодня же.

Час от часу не легче. Еще и передвигайся теперь по зданию перебежками, чтобы голова цела осталась. А самое обидное, что я вроде как и не виновата. Ну, Джесси, отгребешь же ты, дружок, так, что больше и шагу без меня не сделаешь. Надо же было проявить такую инициативность.

Собрание закончилось, я еле утерпела, чтобы не рвануть к двери, сбивая этих кукол, как кегли в боулинге. Дождалась своей очереди на выход и уже переступила порог.

– Мисс Кар, - я обернулась, - сегодня я снисходительна к Вашему наряду, но впредь советую не испытывать судьбу.

***

– Джесси, чтоб тебя! – я влетела в его кабинет, пыша жаром всех кругов ада. – Тебя не учили, что инициатива наказуема? Какого черта ты поместил в журнал фотку этого чертового…

Джесси манерно развернулся ко мне, всплеснул руками и улыбнулся. Да, не только имя у этого парня женское. Справедливости ради стоит признать, что чуйка на фотографии, как и ощущение разворота у него божественное. Но! Он такой голубой, что от него за версту несет, не то чтобы я была гомофобом, но на этот раз он сам себя перепид*расил.

– Сладенькая моя, ты пришла поблагодарить меня за успех на сегодняшней планерке? – он улыбнулся еще шире. – Не стоит. Моя работа замечать то, что вы, жители журналистского Олимпа, не доглядели и исправлять.

– Я не давала текста к той фотографии, значит, не разрешала публиковать. Разве я когда-то говорила тебе, что ты можешь использовать все ресурсы моего телефона, как тебе заблагорассудится? – кричала я, наращивая децибелы, парень сидел спокойнее некуда и почти смеялся надо мною.

– Разве я тебе навредил чем? Или у вас с ним более глубокие отношения, чем я мог предположить? У него ведь девушка есть, Энджи, нехорошо получается.

– Какие глубокие отношения? – возмутилась я. – Не надо тут домыслы строить. Не хочу я оказаться героиней статьи в журнале, в котором-то и работаю не по доброй воле.

Джесси только хихикнул в ответ на мою все более неадекватную реакцию и повернулся к своим проблемам. Он воевал с постерами с новой обложкой журнала, которые упрямо раскручивались. Я выдохнула утренний стресс и решила компенсировать ему скандал на ровном месте, ведь парень действительно сыграл за меня. Отколола шпильки и сняла платок, скреплявший хвост, (к этому времени он уже успел просохнуть вместе с волосами) и отдала в вечное пользование Джесси.

– Тебе хорошо с распущенными, - крикнул он в закрывающуюся дверь. – Ходи так чаще.

А потом каждый вечер испытывай жесточайшие муки, расчесывая то, что утром было волосами, если до того не умрешь от перегрева. Так рассуждала я над сомнительными советами гея-стилиста, пока лифт не остановился на этаже редактора. Второй раз во врата ада – увольте. Я потянулась к кнопке закрытия двери, не глядя, перед кем она открылась. Дверь начала закрываться, но ее остановила чья-то рука (невежливо получилось), за ней в лифт вошел пассажир. Я нервно сглотнула.

– Энджи Кар, какое совпадение, - сказал он и как-то хищно оскалился. – Тебя-то я и ищу. – Двери закрылись, лифту предстояло проехать семь этажей.

– Не могу сказать, что это сюрприз для меня и точно не приятный. Здравствуй, Алекс. Как жизнь?

– Как жизнь? – он сорвался на крик и зловеще завис надо мной. – Уж лучше ты мне расскажи. Не я себе такую потрясную рекламу состроил. Не думал я, что ты используешь фото таким наглым образом. Мне показалось, что это не твой стиль, или я не прав? Это низко даже для журналистки. Представить себе не можешь, что мне девушка утроила после того, как полистала ваш журнальчик.

Сначала я хотела оправдаться, рассказать о том, как глупо и непоправимо все произошло, что невиноватая я, и на самом деле чести журналистской и совести во мне хватает. Но потом услышала его презрительно выплюнутое «даже для журналистки» и коронное для мужиков «моя пассия в бешенстве». Готовься, лапочка, на тебя обрушится ураган Энджела. Молиться будешь, чтобы живым из лифта выйти.

– О своей светской пустышке раньше думать надо было. На тебе не было написано «Собственность Свенсонов», когда ты меня по дороге на вечеринку взглядом трахал, а обратно уже без всяких художественных оборотов, - начала я защиту и оттолкнула Алекса от себя. Когда он услышал о собственности, вскипел так, что, думала, пар из ушей пойдет. – И чего ты вообще хочешь, дорогой мой? Погряз в светской жизни, так и наслаждайся всеми ее преимуществами. Нечего пенять на меня. Это могла быть любая другая девушка, с которой ты переспал, пока твоя очаровательная Мелоди не видит. Я, по крайней мере, сделала это без злого умысла. Так получилось. И кто ты такой, чтобы судить мой профессионализм, а уж тем более личные качества. Мы друг друга не знаем, вот и не делай необоснованных выводов.

– Ну да, ты же не делаешь, все факты тщательно взвешиваешь перед тем, как предложить своим неразборчивым читателям информационный фастфуд, - он опять сократил расстояние между нами до опасно близкого. Я поняла, что дышать жаром, далеко не оборот речи. Его горячее беспорядочное дыхание накалило температуру до предела. Не о том, ой, не о том я думаю. – Каково это? – он оперся рукой о стену лифта и склонился ко мне, чтобы посмотреть в глаза, в его в это время плясали огоньки совсем иного толка, чем должны были. Это был не гнев. – Сводить с ума?

Я потянулась рукой за аварийной остановкой. Мы не доехали два этажа. Алекс попробовал свой старый прием, его руки скользнули по платью, но плотная джинсовая ткань не давала тех ощущений, что и тонкий шифон. Он угадывал линии тела, но не чувствовал его. Это сводило его с ума, доводило до дикого животного бешенства, но он ничего не мог поделать ни с джинсом, ни с заклепками. Зато я наслаждалась вовсю. Сняла с него пиджак, почти сорвала футболку и получала те тактильные ощущения, которых так не хватало в прошлый раз.