Лифт

Даже если бы каким - то чудом у Софики и сохранились воспоминания о прошлой реальности, она бы не узнала свою лучшую подружку в её светлом облике.

– Вы, пожалуйста, пока отойдите к директору, - попросила Каролина родителей.
– А я переговорю с девочкой.

Мама с папой поцеловали дочь в затылок и отошли в сторону. Последнее, что они успели увидеть - их ребенок подсела к неразговорчивой девочке и ласково приобняла за шею, прижавшись лбом к её виску. Она что - то заговорила, но так тихо, что до них не долетели даже обрывки фраз.

– Дорожка сказочной луны, спустившись водопадом с неба, пронзит насквозь толщу воды, - пропела она Софике прямо в ухо.

– И наше море станет светлым, - допела девочка и обернулась.
– Откуда ты знаешь? Эту песню знает только Вика. Мы с ней сегодня ночью её написали.

– Как поживает Агата Симоновна? Я скучаю по её воскресным пирогам с брусникой, - сказала Каролина, не отвечая на вопросы.
– И еще мне не хватает её рассказов о молодости и твоем прадедушке, в частности. Он был у тебя замечательным. Знаешь, эти рассказы заставляют жить и бороться лучше всяких психологов, которые ничего ровным счетом не знают...

– Кроме как уговаривать смириться, - снова договорила Софика.
– Обычно мы разговариваем об этом с Викой. Ты знаешь её?

– Я не знаю, кто такая Вика, - покачала Каролина головой.
– Но я знаю, что теперь у тебя будет самая настоящая семья. О которой мы с тобой мечтали, лежа под одеялом и читая с фонариком "Гарри Поттера". Мы с тобой будем сестрами, подружка.

– Но я тебя не знаю. Откуда ты знаешь меня?

– Ты веришь в Ангела - Хранителя?
– спросила Каролина с улыбкой.

Родители стояли позади. Они были готовы оформить опеку над этой забавной девчонкой, о которой их дочь твердила им последние две недели. Они не говорили дочери, что она родилась с сестрой - близнецом, которая погибла на второй день жизни. Они верили, что воображая незнакомую девочку своей сестрой, она пытается заменить ею то место, которое пустовало рядом с ней все эти четырнадцать лет. Софика ей снилась ночами, и она душой рвалась в интернат города Санкт - Петербурга, чтобы встретиться со своей подругой.

– Мне кажется, мы были знакомы с ней в прошлой жизни, - объясняла она свое странное поведение родителям.
– У нас даже день рождения в один день. Забавно, да?

Литвиновы.

В своем неизменном рабочем комбинезоне Егор полулежал на кафельном полу. Его нижняя половина торчала из - под ванны, а верхняя - была скрыта где - то в глубине, где протекала труба. Рядом возвышался большой ящик с инструментами. Он был открыт. Оттуда торчал маленький мальчишка с коротким ежиком светлых волос на голове. Он был полненький и щекастый, но такой деятельный и шустрый, как и его отец двадцать с лишним лет назад.

– Пап, тебе че подать? Папа! Че подать?
– вопил он, как пожарная сигнализация, не замолкая ни на секунду.
– Пап, давай ключ подам? Пап, возьми ключ! А молоток, пап? Молоток надо подать?

Мальчишка кувыркнулся через голову и через мгновение оказался под ванной. Оттуда были видны только его синие домашние шортики и две пятки в шерстяных носочках.

– Пап, че подать?
– гулко звучал его голос уже оттуда.

– Мужчины, вы еще долго ремонтом заниматься будете? Я сегодня схожу в душ или уже до завтра ждать?
– раздался женский голос из комнаты.

– Женька, там не тебя мама случайно зовет?
– спросил Егор сына в надежде, что он убежит в комнату и там мама поймает его и уложит в постель. Но ребятенка уже так проводили не раз, поэтому хитрый малыш сделал круглые глаза и помотал головой:

– Не, пап, меня никто не звал! Мы же еще трубу не починили!

– И что же вы молчите?
– женский голос уже навис над ними.

– Януль, - выглянул испачканный Егор из - под ванны.
– Дотерпите до завтра?

– Дотерпим, - кивнула она, поглаживая округлившийся живот с маленькой Алисой внутри.

Она развернулась, чтобы выйти из ванной комнаты, но тут же обернулась:

– Любимый, сейчас новости почитала. Валерку Козлова так и не смогли вылечить, - она не договорила, увидев, что сын внимательно слушает. Подумала, прежде чем выразиться как можно мягче и продолжила:

– Все СМИ твердят о том, что он был прекрасным сыном своего отца. Похоже, что только мы с тобой знали правду о нем.

– Просто отец проплатил журналистам, чтобы те грязь не раскопали, - ответил Егор, придерживая за футболку сына, чтобы тот не ударился об инструменты.

– А мне жаль парня. Мы же все в детском саду дружили. Палатку нашу на тихом часу помнишь?
– Яна засмеялась, вспомнив, как она не любила выходные, потому что это были дни без Егора и Вэльчика.

– Конечно, - рассмеялся Егор.
– Страшилку про шторы - убийцы я до сих пор наизусть помню! Но Вэла мне не жаль. Честно. Парень получил то, к чему стремился. Ему батя раскатал красную бархатную дорожку в жизнь и усыпал её розами, а он по барам колёсами закидывался. Вспомни, что он творил в Ульяновске!

– Наша с тобой вина тоже в этом есть. Мы с тобой были его единственными друзьями, а предали оба одновременно.

– Ян, ты не забыла нашу прошлую реальность? Кто кого предал на самом деле?
– возмущенно воскликнул Егор.

– Вот мы с тобой и вступили в тот возраст, когда друзья детства уходят в другой мир, - перевела она тему, чтобы успокоить вспыльчивого мужа.

Егор нежно поцеловал жену в щеку и полез обратно под ванну устранять протечку. Яна же перехватила поперек живота упирающегося сына и понесла его укладывать спать.

– Поставь ребенка на место!
– крикнул муж из ванной.
– Сам дойдет! Тебе нельзя тяжести поднимать, не забывай!

– Мам, хочу страшилку про шторы - убийцы, - прошептал малыш Яне на ухо.
– И тогда я буду сам ложиться спать всю неделю.

– Ах ты маленький негодник!
– засмеялась она, целуя его в мягкую пухлую щеку.

Сынишка был так похож на папу, что у неё сердце сжималось, когда она смотрела на него. Она улыбнулась и погладила его еще совсем детские мягкие волосики. Слегка поглаживая живот правой рукой, Яна приподнялась с кровати, чтобы дотянуться до книжной полки. Там она взяла цветной журнал в яркой обложке.