Лиловые бабочки

– Руслана, зайди-ка ко мне в кабинет, – зло произнесла редакторша.

– Увольнять будете? – заулыбалась я. – Извольте. Почему нет. Двумя руками «за».

– Именно. Но сначала ты исправишь свои косяки. Живо, я сказала! У нас сроки горят!

– Черта с два я буду выполнять чужую работу.

– Пиши «по собственному».

– Легко.

* * * * *

– Куся, не тупи, – шептал Илья, нервно кусая губы. – Иди, мирись с редактором! У тебя кредит! Как гасить будешь?

– А хз, – улыбалась я, собирая своё шмотье. – Мне гораздо интереснее, как редактор будет выкручиваться в этой ситуации. И что будет с бездельником Тарасом. Явно же оба вылетят вскоре. Так что в конечном итоге счёт один-один.

И кто знает, чем бы эта вся дикая ситуация закончилась, если бы на моё счастье с внезапной проверкой не приехал владелец медиахолдинга.

– Опа! – неприятно удивился он, увидев истерику, царящую в отделе. – А что происходит?

– Жопа происходит, Борис Евгеньевич, – охотно пояснила я. – Бездельники обнаружили, что работать за зарплату надо, оказывается. Это для многих была неприятная новость. Сюрприз, так сказать.

– Та-а-ак… – почесал затылок мужчина, разглядывая бегающих туда-сюда журналистов. – А ты чего не суетишься?

– Меня уволили, – усмехнулась я.

– Кто?

– Редактор.

– А ещё чего она себе придумала? – нахмурился Борис Евгеньевич. – Не имеет права, она не хозяйка, не директор, не… Короче, Даша, будь любезна, объясни, что за хрень ты удумала?

– Да она… – прорычала редакторша. – Именно она… она нас и подставила!

– Так… – цокнул Борис Евгеньевич, заходя в кабинет Дарьи Александровны. – Вы двое, зайдите-ка сюда. Видимо, надо кое-что обсудить… А ты, Илья, харэ водить жалом, валяй, пиши. Зло и остро, как ты умеешь... Я так и не понял, что там у ментов за проблемы по поимке подмосковного маньяка, как его...

– Паука?

– Вот. Давай, пропесочь нашу полицию, которая ни х...я, как обычно, не делает. Такие тупые отмазки дают, что я просто диву даюсь.

* * * * *

Выслушав истеричные обвинения редакторши, Борис Евгеньевич заулыбался. И чем больше рассказывала Дарья Александровна, тем насмешливее улыбался Борис Евгеньевич. В конце концов, даже сама редакторша сообразила, что где-то в ее рассуждениях закралась ошибка. И когда поняла, что именно она нагородила, жутко испугалась.

– Правильно ли я понимаю, – скрестил пальцы домиком на груди Борис Евгеньевич, – что Руслана выполняла, по сути, вашу работу? Дорогая, а чем тогда всё это время занималась ты? Поясни? Это не наезд, поверь, толькочистое любопытство…

Редакторша побледнела.

Дальнейший рассказ не имеет смысла. Дарью Александровну уволили. Равно как и бездельника Тарасика. И их долгие визгливые взаимные обвинения я с упоением слушала, возвращая на исходное место вещи из своего рюкзака. А я стала начальником. Редактором. Оу, е… кто биг босс? Я биг босс… Наконец-то прибавка к зарплате, долгожданная.

Тарас, ясное дело, не мог уйти просто так. И напоследок прошипел язвительное:

– Скажи, Тюлеша… а что это ты там у Бориса Евгеньевича так долго делала наедине, а? Насасывала себе новую должность? Какая ты у нас молодец… Отлично работаешь ротиком, оказывается. Вот уж не знал…

Я искренне заулыбалась.

– Именно, зайка. И ротиком, и вот этими пальцами, – пошевелила я руками перед лицом рассвирепевшего мужика. – Только не в том смысле, который ты вкладываешь, дорогой. Работаю много. Печатаю. Разговариваю. Задаю нужные вопросы. И, заметь, не сексуализирую рабочий процесс, в отличие от тебя. Хотя могла бы тут тоже ходить во всем обтягивающем и провоцирующем, напомаженная и накрашенная. Журналистика – это не упругие сиськи и письки, как ты наивно полагаешь.

– Я это с рук тебе не спущу, так и знай, – угрожающе пообещал парень. – Ты просто не знаешь, с кем связываешься, …банашка синеволосая!

– Ой, слышала я уже это, – скучающим тоном заметила я. – Много раз. А воз и ныне там.

– Ходи, оглядываясь, – процедила бывшая редакторша. – Я о тебе солью информацию нужным людям за хорошую сумму, поверь. Однажды утром тебя обнаружат в сортире, и я даже слезинки над твоим хладным трупом не пролью, поверь.

Я демонстративно цокнула.

– Вот ведь незадача, – сокрушенно сказала я. – Именно сортирами мой Иван и занимается. Вряд ли сортиры попрут против своего исконного хозяина. М-да…

* * * * *

Вечером перед сном я в красках обрисовала Ваньке события дня. Иван оценил сравнения про сортиры и их хозяев, поржав всласть, а потом произнес:

– Ну вообще эти сволочи вполне способны на подлость.

– Верю.

– Что делать будешь?

– Ничего. Чему быть, тому не миновать.

– И то верно. Но всё же будь осторожна. Что-то я волнуюсь.

* * * * *

Удивительная штука. Те же самые слова вскоре сказал мне совершенно другой человек. А именно, Борис Евгеньевич. К моему удивлению, мужчина зачастил в редакцию, проверяя, как идут наши дела. Поначалу я думала, мол, это из-за того, что я в этой должности для него непривычна и вызываю законные опасения. Мол, это банальное недоверие. С его точки зрения, я не справляюсь. Да и, признаюсь честно, мне и впрямь было страшновато. Опыта явно не хватало. Одно дело бегать самой на задания, и совершенно другое – рулить отделом, раздавая поручения.

Потом я заметила, что у Бориса Евгеньевича появилась привычка заходить исключительно в конце рабочего дня. Он дожидался, пока основная масса сотрудников свалит в туман, придирчиво изучал, что было сделано отделом за день, а потом мы принимались пить чай. Забавный мужик был этот Борис Евгеньевич. Очень умный и начитанный. С ним и вправду было интересно общаться, он многое знал. Не скрою, и многому меня исподволь учил. И всё было бы хорошо, если бы не одно «но»: я начала понимать, зачем он остается, как и понимала, что тяжёлого откровенного разговора, по всей видимости, мне не удастся избежать. А уж когда начальник стал очевидно подкатывать, предложив сначала перейти на «ты», а затем пригласив в СПА-комплекс, я отчаянно запаниковала.

Но паникуй не паникуй, пришлось взять волю в кулак, объяснив, что ни первое, ни второе мне совершенно не нужно. Морально я готовилась к очередному увольнению и волне запугиваний.

– Настолько влюблена в своего мальчишку? – неожиданно уважительно произнёс шеф.

– Безумно, – уверенно и твердо заявила я, искренне молясь, чтобы моя реплика звучала максимально натуралистично.

– Но ты же понимаешь, что… эм… я могу предложить тебе многое? А он… гм… ничего? А еще могу тебя уничтожить. Я тебя породил как проект, я же и…

– Понимаю, – согласилась я. – Ваш уровень для меня недосягаем. Пингвин и орёл – птицы разного полёта. И тем не менее… Простите, но давайте оставим всё, как есть.

В воздухе отчаянно пахло увольнением и разобиженным самолюбием большого начальника. Но шеф меня удивил.

– Ладно, я тебя понял, – усмехнулся Борис Евгеньевич. – Уважаю твоё решение, как ни странно. Хоть и искренне жалею, что ты такая упёртая. Беги к своему черноволосому красавцу. Вот повезло дурачку-то…

Борис Евгеньевич подумал и добавил: