Логика птиц

Падишах и мавр

Один падишах с благородными манерами своему мавру однажды дал фрукт. Мавр ел с таким удовольствием, словно в жизни ничего вкуснее не пробовал. Видя, как мавр наслаждается, и падишах пожелал фрукта попробовать. «Передай-ка мне половину, о мавр! — сказал падишах. — Ибо ешь ты с заразительным удовольствием». Мавр передал фрукт падишаху, а тот, отведав, нахмурился: горьким был фрукт. «О мавр, никто так не поступил бы, — сказал падишах. — Кто же с таким наслаждением ест горечь такую?» «О шахрияр! — ответствовал мавр падишаху. — Из твоих рук я получил сотни тысяч подарков. И из этих же рук получив горький фрукт, счёл я неверным возвращать обратно его. Каждый раз сокровище принимаю из твоих рук, и случайная горечь не обидит меня. Раз я у тебя в подчинении, под дарами из твоих рук я не чувствую горечи». Если на Его пути у тебя много страданий, знай, что такие страдания — это сокровище. Его дела невероятно сложны, и что же ты сделаешь, раз так предопределено? Те, кто знали путь и обрели зрелость души, не ели и куска без страдания и крови своего сердца. До тех пор пока приходилось сидеть на соли и хлебе, без мучений сердца даже преломить хлеб не могли.

Знатный человек спрашивает суфия

Некто из знати к суфию обратился: «О брат, как живётся тебе?» «Я словно застрял в котле. С пересохшими губами, с выпачканной одеждой [226] . Но и куска хлеба в котле не ел, чтоб не свернули шею ненароком». Если ты охотишься в мире за минутами веселья, то либо ты спишь, либо бредишь. Взыскуя веселья, будь осторожен, чтобы мужественно перейти по Сирату [227] . В этом мире не полагается радоваться, ибо, согласно традиции, для радости нет здесь места размером и с волосок. Здесь есть нафс, подобный огню, и пока он таков, где здесь радостное сердце найти? Даже если ты крутишься в мире, как циркуль, ни в одной точке этой дуги не сказать: «Вот здесь — радость».

226

То есть во грехе.

227

Согласно хадису, Сират— мост, проходящий над преисподней, он тоньше волоса и острее меча. По Сирату должны пройти все умершие.

Старушка спрашивает шейха Майхани

Обратилась к шейху Майхани [228] одна старушка: «Дай мне молитву, чтобы мне стало радостно. Слишком долго была я несчастлива, дольше выносить это уже невозможно. Если научишь меня молитве радости, она, безусловно, станет ежедневным моим славословием». Шейх ответил: «Много лет миновало с того мига, когда я обнял колени [229] . То, чего просишь ты, я долго искал, но даже частички этого не видел и не нашел».

228

Абу Сайд Аби'ль-Хайр аль-Майхани, шейх из Михны (Майханы), «султан своего века», как называет его Худжвири.

229

Упоминается одна из традиционных дервишских поз для сосредо-

точения.

Ещё о Джунейде

Некий просящий, сидя возле Джунейда, спросил: «О ты, который, безусловно, добыча Бога, когда же добьётся человек радости, расскажи?» «Если есть радость в сердце, — ответил Джунейд, — то до воссоединения с Падишахом нет лучше помощи для перенесения неудач на пути. Однако я вижу для крупинки благо в разочарованиях, ибо света солнца крупинка не выдержит». Если крупинка и сотню раз утонет в крови, разве даже после этого выйдет она из разочарованности? Крупинка — она крупинка и есть, пока остаётся крупинкой. Отрицающий это — обычный гордец. Да, если взглянуть на оборотную её сторону, она — уже не она. Но и эта сторона — тоже крупинка, а не блестящий родник. Но если кто начинает с крупинки, то правильные крупинки уже в нём содержатся. Взор, обращенный к Его солнцу, и универсальное потеряет из вида, а поэтому идущий навсегда крупинкой останется!
– Это значит, встретит он добро или зло, остается он в себе, даже если всю жизнь будет бежать. Наберись терпения, о неспокойная крупинка, дабы увидел ты свою беспомощность.

Летучая мышь

Однажды ночью летучая мышь так рассуждала: «Что же. Раз не могу я на солнце смотреть, полечу хоть всю жизнь через сотни невзгод, чтобы просто в нём разом исчезнуть. Закрыв глаза, месяцами, годами буду лететь и наконец доберусь до нужного места!» «О ты, тщеславный пьяница, — некто с зорким взглядом ответил,— тебе до Него — сотни тысяч лет дороги. Такому потерянному, как ты, не одолеть этот путь, муравью, застрявшему в яме, к луне не подняться». «А я не боюсь, я хочу долететь, — мышь сказала, — и посмотрю, что из всего этого получится у меня». Летела она годами пьяная и незнающая, пока ещё были силы и крылья целы. Наконец остановилась, со сгоревшей душой и пламенеющим телом, без крыльев, оставшись без выхода. «Забыла я о солнце, — сказала она, — ибо не видела никакого следа от него». «Ты крепко спала, — заметил некий мудрец, — не видишь дороги, ты только шаг сделала, а намекаешь, что пролетала мимо Него, — якобы поэтому и крылья утратила». Летучую мышь эти слова уничтожили, исчезло и то, что от неё оставалось. От безнадёжности языком души воззвала она к солнцу. «Раз ты нашло такую зоркую птицу, — вскричала она, — так смотри, само подальше держись от неё!»

Вопрос одиннадцатой птицы

«О предводитель! — спросила другая. — Верно ли, если действовать лишь по повелению? Принимается деяние или нет, это не важно, выполняю я только Его повеление. Слушаю душой Его повеления, ведь если не выполню, то буду наказан».

Ответ Удода

Удод сказал: «О птица, это хороший вопрос! Выше этого блага не обрести человеку. Исполнивший повеление от бед спасается и легко проходит сквозь трудности. Один час молитвы по повелению лучше всей жизни, проведённой в молитвах, но без приказа. Кто без дозволения много страдает, тот — собака, и не больше того. У собаки много мучений, но пользы от них никакой. Раз это не по приказу, ничего не будет, кроме ущерба. Для того, кто смог выстрадать миг, когда велено, весь мир наполнится наградами. Здесь важен приказ, и выполняй его вовремя. Ты — раб, и не в своё дело не вмешивайся».

Возвращение хосрова в город

Один хосров возвращался в свой город, жители город украсили. То, что при себе имели, то и пожертвовали для украшения. У заключённых же и из общего, и из личного ничего не было, кроме оков и цепей, а помимо цепей было несколько отрезанных голов и изрядно — порванных сердец. Бросили они ещё несколько рук и ног и сделали из них свои украшения. Шахрияр, возвращаясь в свой город, увидел его нарядным, наполненным красотой. Доехав до места, где располагалась тюрьма, он спешился, затем допустил к себе заключённых, многое им посулил и выдал золота и серебра. Один любопытный собеседник хосрова спросил: «О падишах, мне тайну открой: ты видел сотни тысяч украшений, видел город в шелках и аксуне. Посыпали землю драгоценностями и золотом и к небу воскурили мускус и благовония. Видел ты многое, но был сдержан, вообще ни на кого и не глядя. Почему же ты задержался у тюремных ворот? Неужели рассматривать отсечённую голову? Вот тебе дело!. Тут ничего весёлого, только отрезанные головы, руки и ноги. Все эти убийцы — безруки, зачем делить с ними общество?» «Украшения прочих, — сказал падишах, — похожи на кукол кукловодов. Каждый согласно своему уровню и своему о себе представлению представил и вещь свою, и себя. Те люди — все поголовно изменники, а заключённые здесь верны мне в поступках. Если бы не выполнялись здесь мои повеления, не отделяли бы голову от тела и тело от головы. Люди тюрьмы — изумлённые, от моего гнева и приказов они в удивлении. Теряют они то руку, то голову, то зелёное потеряют, то высохшее [230] . Без работы, без забот, в ожидании, когда из ям и камер поведут их на виселицу. Поэтому тюрьма для меня радостнее: то я их накажу, то — они меня» [231] Дело прозорливых — слушаться повеления, и тогда падишаху посетить тюрьму неизбежно.

230

Старинное выражение, его здесь следует читать в переносном значении: «невиновные и повинные».

231

Вид казнённых и подвергнутых наказанию вызывает раскаяние и сожаление в шахе.

Сон ходжи

Некий ходжа, родом из седельников, был благородным арифом [232] и полюсом мира [233] Сказывал он: «Однажды во сне я повстречал на дороге Баязида с Термизи [234] . Оба поставили меня впереди, перед ними обоими предводителем. Впоследствии истолковал я сон полностью, почему оба шейха мне такой почёт оказали. Толкование было таким: на заре моё сердце стонало невольно. Мой стон пошёл и открыл мне дорогу, в дверь постучал и отворил её мне. Когда дверь оказалась открыта, обратились ко мне без слов и сказали: "Все эти пиры и все их мюриды, за исключением Баязида, чего-то просили. Среди них Баязид оказался настоящим мужчиной, ибо ничего не попросил он от нас". Услышав это обращение в ту ночь, — продолжил ходжа, — сказал я себе: мне вообще ничего не положено. Как я могу просить у Тебя, за Тебя не болея, или желать Тебя, не будучи мужчиной Твоей дороги? Что прикажешь, то и станет моим пожеланием, моё дело решается повелением. Нет во мне ни зла, ни добра, и кто я такой, чтобы чего-то желать? Того, что прикажешь, достаточно мне, рабу достаточно следовать повелению. От этих моих слов оба почтенных шейха поставили меня выше себя, вот и всё». Когда с постоянством выполняет раб повеление, Бог беседует с ним проникающими в душу словами. Раб — не тот, кто, приукрашивая, постоянно бахвалится своим положением. Раб образуется при испытании. Попробуй себя испытать, может, и ты найдёшь след.

232

Ариф— обладатель духовного знания, «познавший».

233

Кутб— «полюс» - название высшего ранга в иерархической струк-

туре святых в суфизме.

234

Абу Абдаллах Мухаммад ибн Али ат-Тирмизи, суфийский шейх из Термеза. Изучал богословие у Абу Ханифы, автор нескольких книг. Худжвири передаёт такое его высказывание: «Кто несведущ в природе служения, тот ещё более несведущ в природе господства».

Шейх Харакани при смерти

В последний час, будучи при смерти, так сказал шейх Харакани [235] , о диво! «Я хотел бы, чтоб раскрыли мне душу и открыли моё сгоревшее сердце, Показали бы его всем мирянам и объяснили моё состояние. Не веди себя подло со знающим тайну, не пройдёт идолопоклонство, не играй не по правилам». Вот это и есть покорность, а всё прочее — прихоти. Быть скромным — это покорность, о ты, не ставший никем! Ты не служишь, как раб, ты ведёшь себя, как господин, разве ты сможешь быть скромным? Брось на землю себя, будь рабом. И, оставаясь им, станешь живым. Став рабом, становись вежливым, и на пути такта воспитывай волю. Если раб в пути невежливость выкажет, Падишах быстро выставит его со двора. Бестактному Он запретил входить в храм, а вежливый обретает совершенство в дарованном.

235

Абу'ль-Хасан Али ибн Ахмад аль-Харакани (352-425 гг. по хиджре) — один из знаменитых иранских суфиев, родом из местечка Харакан, что неподалеку от Бистама.

О том, кому султан даровал наряд

Некто от падишаха в дар получил одеяние [236] . Вышел он со двора, нарядившись, и встал на дороге. На лицо ему пыль налетела, и рукавом наряда он её стёр. «О падишах! — правителю кто-то сказал. — Твоим нарядом он стёр дорожную пыль». Падишаха возмутила такая невежливость, он приказал того беднягу повесить. Чтобы ты знал: бестактный при Падишахе не стоит и гроша.

236

В «Тазкират ал-аулиш» Аттар приводит полностью рассказ о Шибли, который в свою бытность эмиром был призван султаном и одарен халатом. По завершении церемонии Шибли вышел на улицу, неожиданно чихнул и механически вытер лицо рукавом нового халата. Кто-то донёс о случившемся султану. Тот распорядился напоказ нанести удар по шее Шибли, забрать халат обратно и лишить должности. Шибли долго размышлял о происшествии и произнёс нечто вроде: «Если обычного человека так задела моя бестактность, каково же Творцу?..»

Вопрос двенадцатой птицы

«О просвещённая! На пути Господа, — спросила другая, каков верный смысл жертвенности? Запретила себе все желания, постоянно жертвую всем, что есть у меня. Бросаю всё, что получено, будто скорпиона в руки беру. Не привязана уже ни к чему, бросила надоевшие круги и оковы. Жертвую собой на Его улице, надеясь в чистоте узреть Его лик».