Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
— Сколько грубости в твоих словах, детеныш. А я то надеялся, что Один хорошенько вышколил тебя еще в детстве, — из темноты послышался вздох. — Твои манеры настолько недостойны твоего высокого звания. Неужели тебе самому не стыдно? Ну да бог с тобой. Не будем распыляться не по делу. Во-первых, послезавтра приходи в лабораториум, мы начнем работать над Каскетом. Во-вторых, покажи мне свою магию. Точнее, как ты ею не владеешь.
Локи хищно улыбнулся и в мгновение ока приставил кинжал к горлу оскорбляющего его противника. Продолжавший скалиться двойник бога, тем временем, растаял в воздухе.
— Заклинание копии, — констатировал факт Хагалар, словно не замечая сталь, царапающую его горло. — То есть иллюзии. Хорошо, верю, помню. Что ты еще можешь? Покажи мне боевую магию, — Хагалар стоял спиной,
— Зачем мне боевая магия? — прошипел он, нагибаясь к самому уху противника. — Иллюзии и холодное оружие дают вместе неизмеримую силу.
— Неужели такие глупости говорит младший сын Одина? — Хагалар, отодвинув предплечье Локи в сторону без всяких усилий, повернулся к напряженному царевичу лицом. — Все же твое воспитание какое-то совершенно перекошенное, будто не дражайший Один тобой занимался, а какой-то рядовой мучитель. Да тебе просто не попадались по-настоящему сильные противники. Это — единственное разумное оправдание той чуши, которую ты сейчас несешь, — маг сделал паузу. Должно быть, он оценивающе смотрел в лицо Локи, но вряд ли видел хоть что-то: до рассвета было еще далеко. — Что ты сделаешь, если твоим соперником окажется маг, который в порошок сотрет любое оружие?
— Со мной заклинание копии, — самодовольно ответил Локи. — Оно позволит убить. Или сбежать.
— Не провоцируй меня, дитя Одина, — Хагалар беззаботно рассмеялся. — А то у меня наклевывается желание победить тебя магией и хорошенько выдрать чем-нибудь не опасным. Боль на тебя, судя по тому, что ты здесь и со мной, никакого эффекта не производит, но, может, хоть унижение прочистит тебе мозги? Я могу убить тебя почти голыми руками, а ты, кажется, искренне этого не понимаешь!
Локи глубоко вздохнул, чтобы не сорваться раньше времени — еще одна провокация да еще такая грубая! Какая самонадеянность. Он хочет поединок? А почему бы и нет?
Царевич подавил улыбку, хотя и знал, что в темноте ее не увидят. Он проиграет этому магу. Прямо сейчас, ведь вокруг никого нет. Чем большим ничтожеством этот маг будет его считать, тем проще будет с ним играть и раздавить как блоху!
Локи выхватил кинжал и сжал его в прямом захвате. Пора!
Он замахнулся, целясь магу в сердце, но тот перехватил его руку и попытался ударить по голове кулаком — оглушить хочет? Слишком легко! Локи блокировал удар левой рукой, а правой попытался порезать противнику запястье. Тому пришлось отпустить. Царевич сделал выпад вперед, но понял, что врага перед ним уже нет: он растворился где-то в темноте. Локи, приняв боевую стойку, замер и прислушался, вынимая еще кинжалы. Вокруг все та же непроглядная темень, никого не видно. Неуместная усмешка лишь на мгновение тронула губы — меньше часа назад Локи вспоминал фрагмент из своего прошлого, и вот он не замедлил повториться в настоящем. Однако Хагалар, в отличие от ночных разбойников, не прятался. Он появился справа, мгновенно атаковав огненным шаром. Локи легко увернулся и, воспользовавшись вспышкой света, выпустил в мага сразу несколько кинжалов. Мелькнула мысль, что в темноте искать их будет сложно, ну да скоро рассвет.
Разумеется, ни один кинжал не попал в цель, а маг бросился на молодого бога, собираясь свалить врукопашную. Локи отскочил в сторону и оказался за спиной противника, отмечая, что у того в руке один из брошенных в темноту кинжалов. А этот маг не так и прост, как казалось! Все же сноровка бывалого воина дает о себе знать. Но никакой опыт не сравнится с ловкостью молодого тела!
Царевич попытался достать до плеча Хагалара хотя бы кончиком лезвия, но маг, даже не оборачиваясь, остановил его руку и швырнул яркую молнию. Сильнейший разряд пронесся совсем близко, заставив дернуться в сторону и пропустить следующую атаку. Маг ударил Локи в грудь, пускай и не кинжалом, а лишь кулаком, но с такой силой, что у того перехватило дыхание. Не будь на нем магической одежды, защищавшей тело лучше доспеха, царевич остался бы лежать с пробитой насквозь грудиной. Так вот о какой опасности говорил маг, когда приказывал носить только её!
Солнце начинало вставать, тени светлели, Локи отчетливо видел своего противника. Пытаясь отыграться, он вновь
применил заклинание копии, желая напасть со спины, но слишком поздно понял, что совершил ошибку. Пространство позади Хагалара сгустилось, заперев бога во что-то вроде магической ловушки. Сломать её не составило бы труда, будь у Локи хоть три секунды времени, но маг оказался быстрее. Подножка, хват за правую руку: за локоть и плечо. И вот уже Локи мягко опущен на землю, а в опасной близости от его лица застыл сгусток огня, чуть не опаляя волосы.— Игра окончена, сын Одина, — насмешливо произнес стоящий на одном колене Хагалар, выкручивая правую руку поверженного бога и поигрывая огненным шариком. — Надеюсь, ты понимаешь, на что нарвался?
— Да. Но ты смягчил падение, чтобы я не слишком сильно ударился, — Локи повернул голову, с фальшивой ненавистью глядя на мага и намеренно не отодвигаясь от жаркого пламени. Рука противника чуть дернулась, и царевич возликовал — ему не собирались причинять боль, все угрозы оказались пустыми. Придется немного раздразнить мага, чтобы он начал действовать. Локи скорчил гримасу еще большего отвращения. Даже поверженный, с заломленной рукой он ни на секунду не давал противнику усомниться в своем величии, пусть и защищенном происхождением, а не доказанном в бою.
— Если я сейчас дернусь, ты сломаешь мне руку, но не сделаешь этого и отпустишь.
— Не сломаю, — Халагар на тысячную долю увеличил усилие. — Вывихну.
Хоть это и было сказано обычным насмешливым тоном, Локи чувствовал фальшь в голосе и в захвате, понимая, что калечить его не будут. Этим надо воспользоваться. Хагалар — самый сильный из его противников. Если бы удалось перетянуть его на свою сторону, заставить играть против Всеотца, то победа была бы обеспечена. И сейчас важно повести себя так, чтобы преданность мага Одину пошатнулась.
Локи перебирал варианты выхода из этой шаткой ситуации, но ни один из них не казался подходящим. Маг же продолжал выворачивать ему руку, нарочито медленно доводя до критической точки, когда сустав вывихнется, а связки порвутся. А он знает толк в причинении боли! Вывих намного болезненнее и восстанавливается дольше, чем обычный перелом. Но не будет же он просто так ломать руку, чтобы доказать какую-то свою гипотетическую силу и правоту? Нет, он должен задавать вопросы. Или он просто наслаждается создавшимся положением? Неужели это просто проверка, очередное представление? Если так, и если противник только играет, то и царевич может хорошо вжиться в предложенную ему роль и сыграть свою партию безупречно!
В бою Локи видел расставленные ловушки. Разумеется, он контролировал все пространство вокруг себя и не полез бы туда, не будучи уверенным, что попадется в одну из них. И сейчас Хагалар, торжествующий победу, добивался того, чтобы сам сын Одина, испугавшись его лжи, начал молить о пощаде, тем самым доставляя магу немыслимое удовольствие. Может, стоит закричать и посмотреть, как поселенцы отреагируют на то, что их гостя, царевича Асгарда, истязают?
Локи старался ровно дышать, вспоминая старые занятия выносливости. Не то, чтобы на них проходили медленные переломы рук, ну да какая разница, какую именно боль наносят? Кнут все равно в разы хуже. Хагалар даже не смотрел на его руку, он вглядывался в лицо, стремясь увидеть… Что? Покорность? Гримасу боли? Немые мольбы о пощаде? Слишком заманчиво было поступить так, как велят обстоятельства и дознаватель, а потом веселиться, глядя на то, как он будет расхлебывать последствия своих опрометчивых желаний!
Сделав выбор, Локи начал действовать сразу, не давая себе времени задуматься и прочувствовать все то унижение, которое он будет испытывать через несколько минут. Он дернулся, причиняя себе еще большую боль, чтобы его крик выглядел естественно. Одновременно с этим свободной рукой он попытался дотянуться до Хагалара, заставить отпустить.
Маг, как и предполагалось, не ожидал от воина такого поведения и тут же выпустил предплечье из захвата, отстраняясь и поднимаясь на ноги, чем поверженный бог воспользовался, прижав к груди ноющую руку. Вставать на ноги сейчас было глупо — на его крик должны сбежаться поселенцы и увидеть безжалостного мага и его бедную жертву. Однако вокруг стояла полная, магическая тишина, а Хагалара совершенно не беспокоили возможные зрители.