Лондон в огне

— Очень прошу — не задерживайтесь, — вздохнула Флоранс.

— Не станем. Хотя, должна признаться…

— А пудинг брать? — влез голос Оно из буфетной.

— Бери. И с вещами местность зачисть. Только дай нам поговорить.

— А то я мешаю, — удивилась оборотень. — Я только насчет пудинга…

— Уймись!

Оно унялось, начав чем-то чавкать.

— Прямо в этом платье уходи, оно памятное, — прошептала Катрин, обнимая своего прекрасного парикмахера. — И не волнуйся, инициатива в наших руках. Мы их поставим на уши, козлов британских.

— Лучше обойдитесь без геноцидов, — попросила Фло, гладя коротко постриженную голову.

— Я же говорю, «на уши», а не «трахнем, сожжем и кастрируем». Возможно, сейчас и со стороны «патнеров» начнут задавать серьезные вопросы ответственным лицам. У меня сегодня случилась краткая и не совсем удачная беседа. Профукала я возможность выйти напрямую на самый верх.

— Не совсем поняла. С кем ты говорила?

— С принцессой, — отчего-то неловко призналась Катрин. — Я тебе рассказывала. Во дворце случайно столкнулись. Но она слишком… В общем, я не смогла на нее надавить.

— Она действительно такая милая? О боги, и когда ты все успеваешь, — вздохнула Флоранс.

— Быстро бегаю, — пробормотала главная шпионка.

— Это что, та принцевская принцесска, что на нас пялилась? — уточнили из буфетной. — Не, я не вмешиваюсь, просто чайник уже вскипел. Может, попьем сообща? А то съестного много набралось, а мне еще и зверька нести.

— Я тебя когда-нибудь так пристукну, за зверьков и вообще… — посулила Катрин.

— Наемного работника каждый норовит оскорбить, — с осуждением сообщила буфетная. — Эксплуататорский вы класс…

…Катрин коротко постучала и толкнула дверь… Здесь все оставалось по прежнему: сидела девчонка на диване, пахло микстурами и унынием. Вот Холмс на своем стуле выглядел малость обновленным — помятый боевой вид, воротничок отодран, галстук прожжен. Вырисовываются приметы будущего сыщика-джентльмена.

— Как себя чувствуете, Тиффани? — Катрин качнула раскрытой ладонью — на ней лежал короткоствольный «бульдог». — Пора решаться. Со мной будете беседовать или с железкой?

Холмс подскочил:

— Миссис Грин, при всем моем уважении, я не собираюсь позволять…

Он глянул в лицо, вернее на голову жестокой бабе и осекся…

— Армейская привычка, мистер Холмс, — усмехнулась Катрин, проводя по своему полегчавшему и приятно прохладному затылку. — Нижняя граница волос на два пальца от воротника. И в этом заключен глубокий сакральный смысл. Впрочем, вы оба явно не планируете начинать военную карьеру. Вильям, выйдите-ка на минуту.

— Но я не могу позволить… — упорствовал мальчик.

— Сама. Она все решит сама. Это справедливо, — мягко напомнила Катрин. — Выйди.

— Тиф, я очень тебя прошу, — обратился Холмс к девушке. — Не совершай глупостей…

— Выйдите, пожалуйста, Вильям, — Тиффани смотрела на носы своих порядком разбитых туфель.

Дверь закрылась.

Катрин прошлась по комнате, уронила револьвер на плед и села ближе к подушке. Вместе с девчонкой смотрели на ядовитую железку.

— Он дорогой, — пробормотала Тиффани. — У меня такой пистолет как-то ушел за три фунта два шиллинга.

— Надежность стоит денег. Полагаю, разрешением на продажу ты не озадачивалась.

— Это была разовая случайная сделка, — признала девчонка. — Миссис Грин, предложение выбора еще в силе?

— Полагаешь, я непременно мечтаю полюбоваться твоими мозгами, расплесканными по подушке?

— Вряд ли, мертвецов вы, наверняка, часто видите, — прошептала разумная мисс Лидл.

— Я была бы счастлива, покинуть этот проклятый город. Мне все равно куда. Но я обязана предупредить — от меня сейчас мало проку, и я…

— Разберемся на месте. Короче, револьвер я забираю, — улыбнулась Катрин. — И это правильно. Сегодня уйдете. Слушайся инструкций, тебе все объяснят. Видимо, у тебя будет время поразмыслить. Назовем этот период «карантином». С голода-холода определенно не загнешься. Остальное зависит от тебя.

— Благодарю. Не сомневайтесь, я всегда отдаю долги, — девушка глянула на голову шпионки. — А вам идет. Такие прически в ваших местах не осуждаются обществом?

— Ну, не все в восторге, но мазать меня дегтем или штрафовать определенно не придет никому в голову, — Катрин встала. — Пошли, выпьем чаю. Нам с мистером Гише пора отправляться по делам…

— Мистер Гише весьма странный господин, — улыбнулась Тиф. — Впрочем, мистер Холмс еще страннее. Назвал себя моим другом. Удивительной храбрости молодой человек.

Чай был выпит наскоро, принялись одеваться. Лоуд, уже в пальто, привела щенков и сумрачно объявило:

— Это было нелегкое решение, практически разорвавшее мне сердце. И селезенку. Но как верно говорит миссис Грин: кому щас легко? Холмс, бедняга, ты остаешься в одиночестве. Эти дни были полны важных разговоров, красноречивых взглядов и чудесных открытий. Мы все будем скучать, особенно некоторые. Вот тебе память о нас, корми, пои, выгуливай — очень хороший зверек, — оборотень вручила поводок светлого щенка растерявшемуся юноше. — Надеюсь, прокормишь. Я наводил справки — семейка у вас зажиточная и не особо скаредная.

— Благодарю, это несколько неожиданно, — Холмс погладил щенка, тот радостно вывалил длинный язык.

— Рекомендую назвать пса — Ватс… — Катрин поперхнулась, получив тычок от ненаглядной подруги.

— Шерлок у нас человек образованный, назовет по-научному и красиво, — Л-Гише пожал руку юноше. — Счастливо оставаться, мой друг. Помните что немного наглости даже очень ученому человеку не повредит. А я про вас потом почитаю. В списочек занес, не сомневайтесь.

— В каком смысле? — не совсем понял Холмс, но его хлопнули по плечу и Л-Гише принялся прощаться с остальными. Тиффани было обещано дать очень нужные советы о «тамошних местных мужчинах», Фло велено не волноваться за остающихся — «дела-то пустяковые, за пару деньков можно управиться, но благопристойность требует без спешки все уладить». Далее Лоуд вытолкала молодежь для лекции по уходу за щенками, а подруги смогли попрощаться…

…— Эх, я бы двоих взяло, — вздыхало Оно, когда тяжко нагруженные шпионы шли по темной улице. — Но надо же и парня как-то утешить. Девчонка уходит, твоя вот тоже отчаливает без всякого утешенья…

— Слушай, вот обязательно нужно нарываться? — поинтересовалась Катрин. — Чего ты вообще в узел напихала?

— Только жратва. Остальное попрятано. Под землей с перекусом будет туго. Что миновы бездельники, что твои хвостатые — все без всякого ума и пайка. А нарываться я и не думаю. С Фло было интересно шпионить. Да и вообще… Вот обычно люди скучноваты, а у вас с ней все навыворот. Уважаю. Есть мысль, что вы на голову и прочие места очень сильно больные. Или все ж даркова в вас кровь?